Любовь вопреки - Эллин Ти

еще жду, когда прекрасный лебедь вернется в облик гадкого утенка и покажет, каким он есть на самом деле. Ну потому что не может же она реально настолько измениться?

— Напишу, — отчего-то она хихикает и достает телефон, видимо, как и обещала, строча Ленке смс.

Ну, раз “мама” расчленять нас не будет и она предупреждена, что дочь приедет позже, из аэропорта еду прямо в фастфуд, как и просила Маша. Да и самому и правда хочется, пусть и в такой странной компании.

Не успеваю даже ста метров проехать, звонит телефон. Отец. Что такое-то? Включаю громкую по привычке, когда за рулем.

— Да, пап? — отвечаю, но даже не успеваю еще сделать вдох, как папа начинает психовать.

— Ярослав, что это значит?! Ты обещал забрать Марию, а она пишет Елене, что будет позже обещанного времени, потому что едет гулять! Я просто попросил ее забрать, неужели это так сложно? На улице ночь, с ней могут сделать что угодно, Лена вся на нервах…

— Здравствуйте, Игорь Владимирович, — перебивает его Машка, пока я молчу. Папу нет смысла перебивать и оправдываться, пока он отчитывает, но тут ситуация другая. Он замолкает тут же.

— Маша?

— Да, Маша. Я еду с Ярославом, он меня забрал, как и обещал, и даже сумки помог в машину сложить. Я в тепле, комфорте и, подозреваю, что в безопасности. Будем позже, потому что мне захотелось в фаст фуд и я попросила Ярослава заехать туда, а он как настоящий джентльмен и хороший братишка мне не отказал. Всё в порядке?

Я не знаю, от чего у меня челюсть сильнее падает. От папиного “Извини, Ярослав”, что летит следом, или всё-таки от речи Машки. Скорее всего и от того, и от другого.

Потому что папа и “Извини” это параллельные прямые, которые не пересекаются. Маша и такие слова обо мне — тоже.

Я каким-то чудом попал в параллельную вселенную? Что происходит?

Папа бросает трубку и я молчу, не зная, что сказать. Я в шоке, что она сказала все эти слова моему отцу. В сотый раз повторю, что это не та Машка, которую я знал. Это какая-то совершенно другая девчонка. Но эта мне, определенно, нравится куда сильнее.

— Спасибо, — отмираю и всё-таки говорю. Я, конечно, привык к тому что доверия от отца ко мне нет, к тому что отчитывает тоже привык, но было приятно.

— Да не за что, — она пожимает плечами, — я просто сказала правду. Не люблю, когда ругаются без дела, ты не заслужил тех наездов.

— С каких это пор ты считаешь, что я не заслужил чего-то плохого? — спрашиваю в шутку и смеюсь, потому что раньше Машка жаловалась обо мне каждую свободную минуту, только бы мне досталось от отца.

Я спрашиваю ради веселья, а Машка грузится вдруг. Здравствуйте приехали, этого не хватало.

— Мне стыдно за то, какой я была, если честно, — говорит негромко, и я чуть на встречку не вылетаю от этих слов, благо дорога пустая. — Просто я ревновала, наверное. У тебя был отец, а мой меня бросил когда я только родилась. И мама тебя любила, а на меня постоянно рычала, все ей было не так. Ну и плюс подростковый период, вот я и творила всякую чушь. Сейчас понимаю, что глупо все это.

— Да ладно тебе, — говорю машинально. Мне все еще дико видеть такую Машу перед собой, но вспоминать прошлое не лучшая затея. — Было и было, пофиг.

— Ты не злишься?

— У меня сейчас только одна эмоция. Я в шоке, Маша, какой ты стала.

— Красивой? — спрашивает с улыбкой, как типичная девчонка. Красивой, тупо отрицать, но почему-то ей этого не решаюсь сказать. Хрен знает, почему.

— Спокойной и рассудительной. Как это вообще? Прошел год всего с нашей последней встречи.

— Я много читала, общалась с умными людьми, ходила к психологу, прошла курсы любви к себе, пожила с бабушкой три месяца в деревне, отучилась на визажиста и бровиста и сто-о-олько выслушала историй от девушек, пока работала в городе у подруги, что у меня внутри перевернулось все и я теперь вот такая. Точнее, теперь я обычная. А была закомплексованная дурочка.

— Как же скучно я живу, — посмеиваюсь. Курсы, психолог, деревня с бабушкой, с ума сойти. У меня из интересного только любовный треугольник у друзей, за которым наблюдаю. Всё.

— Ой, да ладно тебе, ты никогда скучно не жил, учитывая количество твоих девушек, — хихикает Машка, и я вспоминаю, сколько их убегало от меня по ее как раз вине.

Заезжаем за едой, заказываем не выходя из машины и уже через пятнадцать минут точим бургеры и картошку с сырным соусом прямо в машине на парковке. Расскажи мне кто-то пару лет, или даже пару месяцев назад, что я буду находиться в такой обстановке и мне будет комфортно — не поверил бы. А комфортно…

— А что за Рома, кстати? — решаю спросить. Нк, вдруг парень, а мы не познакомились толком.

— Какой Рома? — спрашивает с набитым ртом. — А-а-а, тот Рома. Я даже не знаю, Рома ли он, — хихикает и продолжает. — Да просто парень, вместе летели. Ну, не рядом сидели, а просто увидела его когда из самолета выходили. Попросила с сумками помочь.

— Он на тебя так слюни пускал, как будто во френдзоне пару лет уж точно.

— Ой, да что вам, парням, много надо? Улыбнуться один раз и всё, вот тебе и слюни.

Я снова впадаю в ступор. Когда она такой стала?! Да блин, год — не такой уж и огромный срок, ну правда, чтобы измениться настолько сильно.

Машка — красивая. И, помойте мне рот с мылом, сексуальная. И она прекрасно знает об этом, и пользуется этим, судя по всему, активно. И ведет себя как кошка, движения все плавные, размеренные. Даже жует красиво этот чертов бургер. Охренеть можно.

— Ну вот, я же говорила, — смеется, запивая поздний ужин или супер ранний завтрак напитком.

— Сиди уже, мелочь, — не решаюсь отвечать ей, потому что, как бы ни было трудно признавать — она права. И то, что у меня на нее