Домой! - Пол Андерсон

— Мне пришлось его убить из-за того, что он напал на сына Гарри.

Стронгтэйл спросил, угрюмо потупившись:

— Это правда, Дэниэл, что вы никогда не вернетесь?

— Боюсь, что так, — сказал Трэйкилл и, обернувшись к Кану, произнес:

— Вот видите, они все желают, чтобы мы остались. Не знаю почему, ведь мы не сделали для них ничего особенного.

— Однако вы пытались, — вступил в разговор Найт-стар. — И это многое значит.

— И за вами было очень интересно наблюдать со стороны, — добавил Эльф-ин-Форест.

— Объясните, почему вы покидаете нас? — спросил Стронгтэйл.

— Мы решили просить людей, чтобы они остались, — решительно сказал Гифт-оф-Год.

— Мй не сможем остаться, — прорезал воцарившуюся тишину голос Леоноры.

— Почему? — спросил Дример.

И тут Трэйкилл взорвался и крикнул:

— Кто сказал, что не можем? Мы останемся! Я уверен.

Длинная ночь на Митре прошла для Кана совершенно спокойно. Выспавшись, он позаимствовал у Трэйкилла аэрокар и отправился на поиски своего помощника Билла Рэдфетера, который уже успел улететь на утреннюю прогулку, дабы насладиться видами и пейзажами.

Аэрокар мчался над серебристой гладью бухты, в которой отражались меркнущие звезды. Астронавт опытным взором определил, что здешние созвездия почти не отличаются от земных, ведь для бескрайних галактических просторов расстояние в тридцать три световых года казалось мизерным. Вот только названия созвездий были другими.

«Многое здесь иначе, — размышлял Кан, удобно раскинувшись в мягком кресле. — Интересно, какую цивилизацию сумеют построить аборигены? Возможно, это будет нечто лучшее, нежели существующее на Земле технотронное общество. И когда-нибудь в отдаленном будущем жители Митры выйдут в космос».

По карте, закрепленной над приборным щитком, астронавт вывел машину к Старбиму, и, когда поселок появился в поле зрения, Кан запеленговал сигналы переносного передатчика Билла.

Сигналы подавались с маленького островка, поросшего густыми зарослями. Через минуту аэрокар совершил посадку на опушке леса.

Кан выбрался из кабины и по влажной от росы траве направился к стоящей неподалеку палатке, где у костра расположились Рэдфетер и Стронгтэйл. Последний помешивал в котелке какое-то аппетитно пахнущее варево, а Билл, запрокинув голову, смотрел в светлеющее небо.

Воздух был влажным и холодным, вызывая у Кана легкий озноб, и астронавт поспешил к костру, чтобы согреться.

Стронгтэйл пробормотал что-то неразборчивое.

— По-моему, это означает «милости прошу к нашему шалашу», - прокомментировал Рэдфетер, и абориген кивнул, соглашаясь. Потом спросил, старательно выговаривая слова:

— Завтрак скоро будет готов, друзья. Вам, наверное, непросто привыкнуть к нашему времяисчислению? Как поживают люди на базе?

— Все в порядке. — ответил Кан. — А что у вас? Хорошо провели время?

Рэдфетер оживленно сказал:

— О, да! Стронгтэйл — отличный проводник. Жалко, что с ним трудно разговаривать, — И продолжил, обращаясь к аборигену: Спасибо, что взяли меня с собой.

Стронгтэйл что-то пропел в ответ.

— Мне чертовски хотелось здесь поохотиться, — с сожалением продолжал Рэдфетер, — но мой напарник не одобряет этого мероприятия.

Билл помешал в котелке и спросил, обращаясь к Кану:

— Ты присоединишься к нашей трапезе?

— Нет, я прилетел не за этим. У нас срочное дело, и нам придется вернуться немедленно. — Астронавт с озабоченным видом прикурил сигарету и присел, поближе к костру.

— Но почему так срочно? — недоумевал Билл. — Неужели мы уже улетаем? А как быть с населением базы, ведь почти никто не желает покидать Митру? Ты их переубедил?

— Пытался, но когда я разговаривал с ними, мне казалось, что я беседую с телеграфными столбами, настолько они упорствовали в своем намерении остаться.

— К чему так волноваться, Джейк? У нас же нет точных инструкций по их возвращению. — Рэдфетер хитро улыбнулся и продолжил:

— Знаешь, Джейк, если я поживу здесь еще пару-тройку дней, то и сам захочу остаться.

— Что? — Кан недоумевающе уставился на освещенное пламенем костра лицо собеседника. — Ах да, теперь понятно. Ну а что до меня, то я никогда не привыкну к местной полудикой жизни.

— Если земляне останутся на Митре, то смогут быстро перестроить свой жизненный уклад. Мы создадим заводы, откроем залежи полезных ископаемых, построим шахты, создадим экономику.

Кан пристально взглянул на Стронгтэйла и спросил:

— Ты действительно хочешь, чтобы так было?

Тот медленно кивнул.

— Это следует понимать как согласие, — заключил Кан. Он вспомнил слова Трэйкилла о том, что аборигены могут отдать землянам огромные плодородные земли, ведь у них не существует права собственности на землю, включая недвижимость.

Кан докурил сигарету, бросил окурок в костер и поднялся.

— Извини, Стронгтэйл, у нас есть кое-какие личные дела, — сказал астронавт. — Идем, Билл, пора возвращаться в Триквад.

Стронгтэйл до сих пор не мог понять, для чего людям нужны всевозможные тайны и секреты, но он давно с этим смирился, решив заняться чем-нибудь более приятным, нежели размышления о землянах. Он с наслаждением вдохнул аромат травяной похлебки, смешанный с запахом пробуждающегося леса, и неожиданно для себя ощутил беспокойство, смешанное с печалью. Его немного испугал злой оклик Кана, донесшийся из кабины аэрокара:

— Черт бы тебя взял, Билл! Я пока еще капитан, и ты обязан выполнять мои указания!

Стронгтэйл давно уже усвоил то, что люди часто подчиняются друг другу, хотя подчас с явной неохотой. Он знал, что в первые годы после основания базы у землян даже возникли ссоры с местным населением, когда те, в силу особенностей своего характера, неожиданно бросили начатую было работу, не доведя ее до завершения. Однако следующее поколение людей решило эту проблему удивительно просто — они не стали привлекать аборигенов к работе и исключительно все делали сами. Но больше всего Стронгтэйл благодарил странных пришельцев за то, что они принесли на Митру такое удивительное изобретение, как яхта. До чего прекрасным было плавание на ней, ни с чем не сравнимым казалось ощущение первооткрывателя. Случались время от времени и разные неприятные эпизоды, однако в большинстве своём земляне держали себя в руках, не проявляя особенно бурно свой противоречивый характер. Ни один пришелец еще не переступил установленных ранее соглашений, и за это Стронгтэйл очень уважал людей. Он задумчиво посмотрел на удаляющийся аэрокар и вновь углубился в размышления.

Просторный конференц-зал в Трикваде был полон, капитан Кан, взобравшись на трибуну, пристально наблюдал за присутствующими, вглядывался в лица людей, и ему подумалось:

«Даже седовласые старики носят на своих лицах отпечаток сохранившейся молодости. Такие лица не встречаются на Земле. Загорелые, обветренные лица первопроходцев».

Астронавт обернулся к Трэйкиллу, стоявшему рядом, и спросил, неожиданно ощутив себя хозяином положения:

— Вы собрались?

— Да. Последняя исследовательская партия вернулась два часа назад, — ответил Дэвид, оглядев зал. В окна проникал свет утреннего солнца, окрасивший волосы и лица людей в красноватый цвет. Воцарилась тишина, изредка нарушаемая шорохом одежды и едва слышным дыханием. Трэйкилл с усмешкой обратился к Кану:

— Зачем вам понадобилось проводить общее собрание, если люди в Трикваде твердо решили не возвращаться на Землю?

Астронавт посмотрел на часы и решил, что необходимо еще немного подождать. Через несколько минут команда его транспортного корабля совершит посадку в Трикваде, и тогда…

— Повторяю, я уполномочен Директоратом сделать последнее заявление, — нарочито громко произнес Кан, подняв левую руку в приглашающем жесте.

— Мы уже наизусть знаем все твои аргументы, — резко сказал Трэйкилл.

— Необходимо соблюсти все формальности, — ответил капитан и, уже обращаясь к собравшимся, начал:

— Леди и джентльмены, как вы знаете, мы собрались сегодня, чтобы принять окончательное решение. Я знаю, что вы уже обсудили вопрос о возвращении на Землю, даже успели проголосовать, но все это было проделано спонтанно, под впечатлением, оставшимся после многих лет, проведенных на Митре, и вот сейчас я призываю вас сделать последний выбор. Мало кто из присутствующих согласится улететь со мной, однако вы вряд ли задумывались над истинными причинами, побуждающими вас остаться. Как говорили древние «Il faut voulor les conseguenies cle се gueljnveut».[9]

Слова капитана были встречены гробовой тишиной, и он почти физически ощутил, насколько далеки эти люди от земной жизни, ее культуры. Он заколебался, но продолжал:

— Наконец, вас слишком мало, чтобы поддержать цивилизованный образ жизни, несмотря на некоторый запас знаний и технологий, привезенных сюда с Земли. Вам попросту не будет хватать квалифицированных специалистов. Ваши дети станут умирать от тех болезней, которые на Земле вполне возможно вылечить. А те, кто выживет, постепенно деградируют. Наконец вы окажетесь в полной изоляции, ведь мощности вашей лазерной связи едва ли хватит надолго. Неужели вы стремитесь вернуться обратно в варварскую, первобытную эпоху?