Невеста Единорога - Кейси Майклз

На лице Моргана непроизвольно дернулся мускул.

— Разум покидает вас, дядя, только поэтому я сношу ваши оскорбления. Однако я не вижу оснований оставаться здесь и выслушивать ваше бормотание. Если вы пригласили меня не только для того, чтобы я получил удовольствие, наблюдая, как вы покидаете наш бренный мир, предлагаю вам упорядочить свои мысли и высказать их.

— Ах да. В самом деле, давай вернемся к тому, ради чего я тебя пригласил, и оставим неприятные темы, касающиеся шпионов, Торндайка и твоей продуманной мести. Бедный племянник, сцена моей смерти — единственная, которую ты не можешь разыграть по своему усмотрению. В этот вечер Морган Блейкли не всемогущ!

Морган наклонил голову, не столько соглашаясь с дядей, сколько снисходя к нему.

Улыбка снова заиграла на лице лорда Джеймса. Не все потеряно. Пора применить свое оружие. Его противник пытался покинуть поле боя, успев нанести два сокрушительный удара: разоблачив измену дяди и сведя счеты с Торндайком. Ну что ж, он выдержал удары, и теперь настало время заняться тем, ради чего он организовал эту странную встречу.

— Всему свое время, племянничек. Ты заставил меня немного поволноваться: я на мгновение предположил, что выдать меня правительству тебе помешали родственные чувства. Но ты все тот же, — значит, все в порядке! Холодный до мозга костей. Неудивительно, что мы так ненавидим друг друга: мы с тобой одного поля ягоды. Уничтожил сообщника, когда посчитал его опасным, не так ли? И получил от этого удовольствие, правда, мой мальчик? Дьявол сидит в тебе так же, как и во мне.

Улыбка увяла на его лице, он сосредоточился, поскольку настала пора нанести ответный удар:

— Но в тебе есть кое-что и от твоей матери. Мягкая, глупая, бесполезная часть твоего существа заставляет тебя страдать и сочувствовать. Вот почему я послал за тобой. Ты уязвим, и мне это нравится: я могу использовать твою ранимость. Слушай меня внимательно, племянничек. Ты думаешь, что знаешь меня, но это не так. Продажа информации Бонапарту была детской игрой. Как, по-твоему, мне удавалось сводить концы с концами все эти годы? Я промотал деньги жены раньше, чем ее похоронил вместе с ублюдком, которого она пыталась произвести на свет. И мне пришлось искать другой, более надежный источник дохода.

Морган поднес к лицу левую руку и стал изучать свои ногти; он остался недоволен, обнаружив царапину на ногте указательного пальца.

— Как это увлекательно, дядя. Я, затаив дыхание, ловлю каждое ваше слово, — протянул он с намеренно безразличным видом.

— Проклятый наглый ублюдок! — вспыхнул лорд Джеймс, пытаясь подняться с подушек. — Никогда не встречал подобного негодяя! Никогда!

— Неужели? — усомнился Морган, говоря все тем же оскорбительно-дружелюбным тоном. — Вспомните, вы сами назвали меня своим отражением. Холодным до мозга костей. Вы ведь так выразились, не правда ли? Ах, дорогой, я слышу удар гонга, который зовет меня к обеду. Какое счастливое обстоятельство: у меня есть повод покинуть вас. Не беспокойтесь, что меня не устроят блюда, которые у вас подают. Я принял меры предосторожности и прихватил с собой из Клейхилла корзинку с едой. — Он медленно встал, вернул стул на прежнее место, каждым своим движением вызывая раздражение лорда Джеймса. — Если вам случится испустить последний вздох, пока я буду обедать, давайте считать, что мы уже нежно попрощались. Спокойной ночи, дядюшка.

Морган уже подошел к двери, когда лорд Джеймс снова заговорил: ему понадобилось время, чтобы прийти в себя после последней вспышки ярости. Сейчас он должен это сказать — то, что хотел, что должно быть сказано. В противном случае, Морган уедет, и Джеймс умрет зря. Если он оставит после себя не жгучее свидетельство своей злой воли, а лишь жалкое наследство бездетного, несчастного человека, можно считать, что его жизнь потрачена зря…

— Ты верен себе. Бежишь. Никто не может поймать Единорога! — выкрикнул он неожиданно громко. Лорд Джеймс лежал, откинувшись на подушки и прислушиваясь к каплям дождя, падающим в ведро, в ожидании ответа Моргана, не слишком надеясь его получить. — Я уже давно, посмеиваясь про себя, подумывал о том, что ты и есть Единорог, — продолжал он, решив, что напряжение достигло нужного предела. — Величайший шпион Англии. Мое возмездие. И такой скромный, такой законспирированный. Если бы я не разгадал код, которым зашифровывались донесения, я никогда бы до этого не додумался. Даже Веллингтон понятия не имел, кто есть кто, не так ли? Тщеславный позер, самовлюбленный олух! Но я тебя узнал, увидел таким, каким я мог бы — нет, должен был — стать, если бы святой Вилли не появился на свет первым. Да! Я знал, что моя измена могла привести к твоей смерти. Это придавало ситуации особую прелесть. Смерть Джереми была не более чем случайным подарком судьбы. Но война окончена. Наполеон разгромлен. А ты все еще скрываешь свою роль и скромно позволяешь другим присваивать твою славу. — Лорд Джеймс немного помолчал, потом улыбнулся. — Я владею ключом к уничтожению этого человека, племянничек, — тихо продолжал он, наслаждаясь звуком собственного голоса. — Тебе бы хотелось это сделать, ведь так? Как ты, с твоей способностью к тайной мести, поступишь с таким прекрасным орудием уничтожения этого человека? Станет ли ключ моим прощальным даром, оставленным тебе в наследство? — Он поднял похожую на скелет руку, обведя ею спальню и имея в виду весь дом. — В придачу ко всей этой груде хлама, разумеется.

— Вы лжете, — заявил Морган, держась за дверную ручку и стоя спиной к дяде. — У вас нет ничего из того, что мне нужно. Вы были весьма незадачливым шпионом, дядюшка, и ваше разоблачение едва ли окупило затраченные на это усилия. Вы говорите, что раскусили меня, но все же вы удивились, узнав, что я, в свою очередь, разоблачил вас. Я даже готов допустить, что запланированные вами драматические эффекты могли бы показаться интересными, если бы не стилистические погрешности, — особенно в маленьком пассаже, касающемся Джереми. Возможно, вам следовало посвятить себя бульварной беллетристике.

Племянник ему не поверил! Он собирается уходить! Паника придала лорду Джеймсу новые силы.

— Я не лгу, черт тебя подери! Подумай, племянник. Не упускай своего шанса. Вилли может подтвердить: я всегда был таким — готовым на все ради нескольких золотых монет. Шпионаж был моей единственной ошибкой, просчетом жадного старика, но не единственным источником моих доходов. Я действовал тоньше, когда был моложе и сообразительнее.

— Отсюда и роскошь, в которой вы утопаете, дядя, — поддразнил его Морган, обводя взглядом убогую, ветхую спальню. — Я попрошу кого-нибудь из слуг прийти посидеть с вами. Очевидно, у вас бред.