Джуна: сила божественного дара. Целительные картины и произведения - Джуна Давиташвили

– Она защищает мир и добро, и добрые духи помогают ей…

А женщина сражалась, появляясь то там, то тут в самые опасные моменты боя, отстаивая права любви и братства в преходящей жизни и в непреходящей вечности. Пришла победа. Битва была выиграна. И люди стали искать отважную воительницу. Но тщетно. Ни среди живых, ни среди погибших ее не было. Она исчезла – прямо здесь, на этом поле, пропала, будто растворилась или белым облаком поднялась на вершину неприступных гор.

И тогда в память великой победы и удивительного подвига славной воительницы люди высекли на скале ее портрет. Она стала единственной из всех женщин всех времен, удостоенной такой чести, издавна бывшей высшим признанием героизма воина…

– Ты поняла мой рассказ, Юния? – спросил отец.

– Да. Это рассказ о вечной битве добра со злом во имя конечной победы добра.

– Верно, дочка. Но еще это рассказ о том, что ты, Юния, должна найти в себе эту женщину и тоже быть в жизни воином, ибо только в бою и в борьбе жизнь соединяется с вечностью… Смотри на эту женщину, Юния! Вглядывайся в нее и помни – она не исчезла бесследно в этих горах. Нет! Она жива и будет вечно жить для того, чтобы возвращаться на землю вновь и вновь в разных обличьях и воплощаться в судьбах людей, способных вступить в смертельный бой со злом и неправдой. Человек обязан быть воином, не знающим страха, ибо вечно живет душа…

Когда отец кончил говорить, взошло солнце. Юнии показалось, что ресницы женщины слегка дрогнули, а взгляд потеплел и стал мягким, как свет солнца, пробившийся сквозь листья деревьев. И, уходя назад – в жизнь, Юния чувствовала это тонкое тепло, разливающееся по всему телу и делающее ее легкой и бесстрашной, как древняя воительница на скале, образ которой она унесла с собой навсегда.

Загадочная добродетель

Покончив с дневными трудами и хлопотами, а их у Юнии, дочери земли и неба, было предостаточно – и землю украсить, и людям доброе дело сделать, и свой долг жены и матери исполнить она прилегла на час-другой отдохнуть, и только сомкнула глаза, картины жизни в ее сознании стали раскрываться, как акварели, намоченные водой, а мозг погружаться в небытие.

И привиделся ей сон, похожий на видение, или, может, предстало видение, похожее на сон. Будто стены жилища раздвинулись до самых горизонтов, где земля сливается с небом, окна распахнулись в небесные дали, а занавески взмыли прозрачной пеленой до самых звезд.

И оттуда, из-под сияющего купола, явилась женщина небесной красоты, ничем не украшенная, окутанная лишь в легкое небесное одеянье.

В правой руке она держала серебряный поднос с пресными хлебами, что было символом щедрости, в левой – сверкающий нож, что должно было служить символом деятельной добродетели. Склонившись к Юнии, небесная пришелица тихо сказала:

– Вставай, Юния, не спи, лучше потрудись еще. – При этих словах она протянула свою ношу в правой руке. – Возьми поднос и раздай, что на нем, людям. А это, – она указала глазами на сверкающее лезвие ножа, – для того, чтобы ты могла исполнить еще одно мое желание. Идем со мной!

Она величественно вскинула левую руку, будто в ней был не нож, а жезл, – и путь их осветился трепетным светом, обнаружив под ногами лестницу о множеством ступеней.

Ступая осторожно, они вместе спустились вниз и остановились у подножья лестницы. По обе стороны от нее сидели по две женщины в белых хитонах и бирюзовых чалмах. Те, что сидели справа, сдвинув насурьмленные брови, сросшиеся тонким шнурком над переносицей, усердно свежевали барана; те же, что сидели слева, вскинув насурьмленные брови вразлет, недоуменно смотрели на барашка, лежавшего перед ними, и не знали, что делать – им нечем было его заколоть.

Тогда небесная пришелица дала Юнии нож и повелела:

– Возьми мой нож, зарежь агнца и раздай людям. Но прежде скажи, какой нынче день.

Дочь земли ответила: четверг, хотя день делил неделю ровно пополам и была среда.

– Пятница, – почти не размыкая губ, произнесла дочь неба.

– Четверг, – противилась Юния.

– Пятница, – стояла на своем дочь неба.

– Четверг, – не уступала ей Юния и, низко наклонившись, занесла нож, чтобы нанести удар по жертвенному животному. Но прежде, чем она успела свое намерение привести в исполнение и коснуться острием ножа бока барана, до слуха ее донеслось: «Пятница!»

И разом все исчезло, и дочь земли проснулась.

Теперь Юния стояла возле лестницы одна в окружении шумной толпы соседей. Был сезон полевых работ, и многие из них были в рабочих фуфайках, другие же – по пояс обнажены. Они с удивлением и любопытством рассматривали только что проснувшуюся Юнию и озорно подмигивали друг другу:

– Что с тобой, Юния? – вопрошали одни.

– Уж не хватило ли тебя громом? – подтрунивали другие. – Ты будто не по земле ходишь, а в воздухе паришь!

Юния же действительно ничего не понимала, пока не увидела в толпе двух своих подруг – Сабру и Зою.

Увидев их, она обрадовалась.

– И какой сегодня день? – спросила Юния подруг.

– Сегодня среда! – ответили в один голос Сабра и Зоя.

– Вот как?! – воскликнула Юния и обвела взглядом собравшихся. – Слушайте все: среду и четверг будем работать, а в пятницу зарежем барана и будем гулять. Да, да, не удивляйтесь, мне указано это свыше. Мне нынче было видение. – И она рассказала все, что с ней произошло.

Конец ознакомительного фрагмента.