Украина в водовороте внешнеполитических альтернатив. Исторический экскурс в 1917–1922 годы - Валерий Федорович Солдатенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
По существу, привычный для предыдущих времен стержень власти оказался сильно деформированным, с прозрачной перспективой усиления в общественной жизни роли, функции Советов, что между тем тормозилось засильем в их рядах соглашательских элементов.
Возникшая весной 1917 года ситуация выявила два основных направления дальнейшего развития страны. Первое основывалось на том, что главные подвижки – переход власти в новые руки – уже совершились, потому остается плавно, не спеша, реформистскими методами утверждать новый строй, постепенно стабилизировать ситуацию, не допускать новых всплесков эмоций, разгула стихии. Сторонники второго взгляда исходили из того, что Февраль 1917 года лишь широко отворил двери для действительного движения вперед, к новым рубежам социальных и национальных завоеваний. В национальных регионах местная элита, опираясь на позицию столичных политических центров и одновременно учитывая резкое обострение национальных чувств и быстрый рост самосознания широких масс, предложила различные по своему содержанию и направленности программы национально-государственного созидания. Во-первых, это были проекты демократически-либеральных трансформаций.
Либеральный курс кадетов, Временного правительства разделяли и в главных позициях поддерживали меньшевики, эсеры, бундовцы[2], хотя в их рядах (и в центре, и на Украине) начало проявляться разномыслие относительно путей реализации и социальных, и национальных программ.
Выбор перспективы общественного развития в полиэтнической стране с нерешенным национальным вопросом, доставшимся в наследство от прежнего имперского режима, не мог не сказаться на процессе выработки, оформления взглядов на перспективу движения к социальным и национальным идеалам. Поэтому, естественно, предметом особого внимания в программах национально-политических сил относительно государственного переустройства России становилась проблема объединения общегосударственных задач, всеохватывающей демократизации с интересами народов, не имевших до 1917 г. своей государственности и неудержимо стремившихся к полноценному прогрессу во всех сферах национальной жизни.
Заняты этим были и лидеры украинского политикума, руководители национальных партий. Их усилиями, спонтанными стремлениями масс национально-освободительное движение в Украине приобрело такие размах и глубину, ускоренным темпом начало ставить масштабные, кардинальные задачи бытия нации, всего края, что в современной исторической науке правомерно квалифицируется как Украинская национально-демократическая революция.
В Украине это было связано прежде всего с феноменом возникновения и деятельности Украинской Центральной Рады. Латентно накопившаяся за многие годы и десятилетия освободительная энергия буквально вынесла ее на вершину общественной жизни в первые же дни после свержения самодержавия. Уже 3–4 марта на собрании представителей украинских партий и различных общественных организаций было решено образовать координационно-политический центр, формирование которого заняло несколько дней. Есть основания считать, что в основном оно завершилось 7 марта[3], а новообразование получило название Украинской Центральной Рады.
Председателем Рады заочно был избран М. Грушевский – безусловно, самый авторитетный и влиятельный к тому моменту общественный украинский деятель, выдающийся ученый-историк. Особую популярность он приобрел благодаря своей многолетней последовательной борьбе за возрождение украинской государственнической традиции, научное воссоздание истории украинского этноса, украинского народа. Приступив к исполнению своих обязанностей по возвращении из Москвы, где ему довелось завершать ссылку, в марте 1917 г., М. Грушевский не оставлял их вплоть до последнего дня существования этого органа.
В первые дни фактическое руководство Центральной Радой осуществлял Ф. Кржижановский, сдав свои полномочия М. Грушевскому 13 марта 1917 г. Организационную работу вел Д. Антонович[4].
М. Грушевский сразу же принялся за выработку платформы (программы) дальнейшего поступательного движения украинства. В ряде научно-публицистических работ, оперативно выпущенных в виде небольших брошюрок («Великий момент», «Откуда пошло украинство и куда оно идет?», «Кто такие украинцы и чего они хотят?», «Какой автономии и федерации хочет Украина» и др.) историк достаточно основательно и в то же время популярно изложил стратегические требования и тактику достижения целей национального движения. Это, собственно, было общее мнение лидеров украинских партий, Центральной Рады.
Издавна считавшие самодержавие оплотом социального и национального гнета, М. Грушевский, В. Винниченко, С. Ефремов, В. Прокопович, А. Никовский и другие политические лидеры украинского движения расценили Февральскую революцию как начало принципиально нового этапа в развитии, преобразовании бывшей «тюрьмы народов». Они считали, что наступил момент превращения абсолютистского централизованного государства в демократическую децентрализованную, федеративную республику (союз национально-территориальных самоопределяющихся образований).
Потому исходной позицией лидеры Центральной Рады определили заботу о необратимости начавшихся в феврале процессов, обеспечении вклада всей нации в общее дело торжества демократии в России. Это прямо корреспондировалось с одним из краеугольных камней тогдашних представлений о сущности государственного устройства: «народоправство», т. е., народная власть, демократия, или, иными словами, социализм (каждая украинская партия имела это определение в качестве обязательного в своем названии).
В самых общих чертах стратегию Украинской национально-демократической революции и государственного созидания М. Грушевский очень четко сформулировал в одной из первых статей 1917 г. – «Свободная Украина» («Вільна Україна»). «Требование народоправия и подлинно демократического строя на Украине в отделенной, не смешанной автономной Украине, связанной только федеративными узами то ли с иными племенами славянскими, то ли с другими народами и областями Российского государства, – это старый наш лозунг», – отмечал Глава Центральной Рады.
«…Несомненно, он останется той сердцевинной политической платформой, на которой будет идти объединение жителей Украины без различия слоев и народностей. Средней между программой простого культурно-национального самоопределения народностей и требованием полной политической независимости»[5].
Глава Центральной Рады пытался убедить всех тех, кто был способен логично мыслить и действовать (и украинцев, и русских), в целесообразности, взаимовыгодности, выигрышности отстаиваемого варианта достижения гармоничных отношений двух соседних народов.
Предоставление автономии Украине, по мнению М. Грушевского, не только не привело бы к ослаблению общероссийского государства, к его распаду, чего панически боялась и чем всех так грозно пугала русская элита, а наоборот – усилило бы тягу автономных национально-государственных образований к сплочению вокруг исторически сложившегося центра, к осознанному объединению (а в результате, понятно, умножению) усилий для совместного решения назревших проблем, продвижения по пути прогресса.
Идеологи Украинской революции полагали, что при демократических порядках в автономном образовании
