Осколки прошлого (СИ) - Вера Мелентьева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Доброе утро, маменька! Эко вы, голубушка, поспать! — совершенно по-идиотски воскликнул он.
— Вы вообще кто?! — я на мгновение застыла, перебирая в своей голове все беседы с Климом и пытаясь вспомнить предупреждал ли он меня о скором появлении гостей. Нет, я бы точно не забыла.
— Вот тебе раз! — продолжал дурачиться молодой человек, — Надо же! Ни одного семейного портрета! — Картинно разведя руками, он продолжил, — Максимилиан Климентьевич, прошу любить и жаловать.
«Более идиотское сочетание придумать сложно» — подумала я, и, развернувшись на пятках, отправилась назад, как минимум для того, чтоб одеть что-нибудь подходящее для завтрака в компании взрослого сына своего мужа. Набрав Клима и услышав короткое «Да!», я зашипела в трубку:
— Какого черта, я узнаю, что у тебя есть сын от него самого?!
— Поля, прости! — принялся оправдываться благоверный, — совсем вылетело из головы, да и не было подходящего случая…
— Серьезно?! Взрослый сын вылетел из головы?! — негодовала я, — Считаешь, так должно было выглядеть наше знакомство?!
— Стоп. Макс приехал? — удивился муженек.
— Да! Мать твою! Макс приехал! — передразнила я, — Ты забыл сообщить мне о такой ерунде! — решив не продолжать, я бросила трубку. В конце концов, обратно он его не засунет, как говорится.
Сказать, что наши отношения с Максом не сложились — ничего не сказать. Ему было двадцать четыре, он закончил какой-то крутой университет в штатах, говорил на всех языках мира, и разбирался во всем, в чем может разбираться человек. Отец безумно им гордился, но мечтал побыстрее сплавить куда-нибудь за океан. Однако у мальца были другие планы, а Клим был слишком мягок для того, чтоб настоять на своем. Он неумело жонглировал отеческой любовью к сыну и чувствами ко мне, а я начала считать дни до того момента, когда он соберет мне чемодан. Дело в том, что обстановка в доме накалялась до предела. Макс бросал недвусмысленные взгляды, отпускал пошлые шуточки и даже пытался зажать меня в темных углах, если нам доводилось пересекаться в доме, чего я старательно избегала.
Однажды, за ужином, пока Ковалев младший с завидным усердием изучал мой бюст, тут надо отметить — мои наряды стали до безобразия скромными, старший поинтересовался:
— Сынок, чем ты собираешься заниматься дальше?
— Войду в семейный бизнес, чем же еще? — Макс так искренне удивился будто у него не было других вариантов.
— Я думаю, тебе стоит задуматься о том, чтобы уехать из России. Перед тобой открыт весь мир…
Клим собирался разразиться хвалебной тирадой, но Макс его прервал:
— Ну же! Какая заграница?! Не отрывай меня от мамкиной сиськи!
Это был явный перебор, я подавилась салатом, Клим сначала покраснел, потом посинел, кулаки сжались, резко встав, он заорал так, что посуда зазвенела:
— Пошел вон!!!
Макс смеясь, поднялся со своего места и уже у дверей бросил:
— Не переживай, бать! Там места всем хватит!
— Поля… прости. Я даже не знаю, что сказать, — развел он руками.
— А что тут скажешь? Он все сказал.
— Не знаю, что на него нашло. Макс не плохой парень, наверно это ревность. Он рос без матери, я ему внимания толком не уделял. Все эти дипломы и медали, думаешь я не понимаю, что это его попытки доказать мне свою значимость. А тут молодая, красивая женщина занимает его место в сердце отца.
— Душещипательная история. Место освободить?
— Что? — Клим немного растерялся, видимо по сценарию, сложившемуся в его голове, я должна была разрыдаться у него на груди. Но вот незадача: я точно знала, что в прошлой жизни моего мужа звали Зигмунд. Он был отличным психологом и манипулятором, а мне надоело изображать из себя идиотку.
— Я про место в сердце. Знаешь, я все чаще прихожу к выводу, что Бессонов со своей извращенной фантазией не худшее из зол! Хорошего дня! — сказав это, я покинула дом.
Хоть Клим и пытался делать вид, что ничего не произошло, но между нами образовалась пропасть, которая с каждым днем все больше и больше отдаляла нас друг от друга. Макс на некоторое время исчез, но вскоре вновь появился. Я плавала в бассейне, где я наконец-то могла расслабиться после месяца террора с его стороны. Вынырнув на поверхность, я увидела пару мужских ног, а подняв голову, смогла лицезреть и его самого.
— Черт тебя дери! — не смогла я сдержать эмоций.
Остаться в воде означало признать тот факт, что мне неловко находиться перед ним в купальнике, пришлось выйти.
— Полина, я пришел извиниться, — он протянул мне один бокал. Его голос звучал непривычно серьезно, но в глазах по-прежнему плясали черти.
— Раскаиваешься?
— Ни капли, — хохотнул Макс, — Отец грозится лишить меня наследства.
— Уверена, такой парень как ты не пропадет.
— Кто знает, может быть, он и тебя передаст по наследству, негоже отказываться от такого лакомого кусочка.
— Ты выбрал весьма странный способ просить прощения, сынок! — с этими словами я покинула его.
Для Клима воцарилась идиллия, Макс был учтив и вежлив, казалось я одна слышу издевку во всех его репликах. Меня эта ситуация жутко бесила и зло я конечно срывала на «любимом». Мой муж был во всех отношениях привлекательным мужчиной, он был красавцем и обладал каким-то притягательным обаянием, способным покорить любое женское сердце. Возможно, ровесницы Макса не прочь были занять мое место, что уж говорить о ровесницах самого Клима. Но где это видано, чтоб молодость уступала седине на висках, пусть даже такой сексуальной? И она не уступала…
Появление Максимилиана в нашей жизни ознаменовало начало конца. А последней каплей стали два события. Первое произошло, когда я возвращалась с утренней пробежки. Меня сбила машина. Ну как сбила, слегка задела, достаточно для того, чтоб я вывихнула ногу. Поселок, в котором мы проживали, был небольшим, дорога по утрам свободная и единственным придурком, который мог не заметить меня, конечно же был мой пасынок. Впрочем, ничто не убедит меня в том, что это была случайность. Выбежав из машины, он кинулся ко мне с криками:
— Блин, маман! Прости! Я, правда, не нарочно!
— Надо было в детстве тебя утопить, щенок! — я и так ходила злая, а ноющая боль не делала меня добрее.
— Клянусь! Я тебя не видел! Наклонился
