Теория привязанности и воспитание счастливых людей - Карл Бриш

Все эти важнейшие потребности, вернее то, в какой мере они могут быть удовлетворены – необходимая предпосылка для проявления у детей способности к установлению близких эмоциональных отношений с другими людьми. Если уже в младенчестве ребенок сталкивается с тем, что родители систематически игнорируют вышеназванные потребности, это приводит к снижению способности душевного, эмоционального общения с людьми. Взрослея, человек сознательно или подсознательно избегает душевной близости, и отношения заведомо принимают эмоционально дистанцированный характер. Результатом такого стиля воспитания становятся тяжело преодолимые проблемы в сфере коммуникации на всех возрастных этапах: со сверстниками, а позже – с любимыми и со своими собственными детьми, жизненно важные потребности которых человек никак не может распознать.

Прочная эмоциональная связь – лучшая основа для личностного роста

Когда мы по-немецки говорим о привязанности («Bindung»), мы должны различать, идет ли речь о привязанности родителей к ребенку или о привязанности ребенка к родителям. В американском английском существуют следующие два слова:

• привязанность родителей к ребенку («Bonding») обозначает готовность родителей эмоционально настроиться на ребенка и в соответствии с этим обеспечить ему необходимую защиту и успокоение;

• привязанность ребенка («Attachment»), обычно в первое время к одному из родителей, означает, что в поисках безопасности и успокоения ребенок обращается к определенному взрослому.

Таким образом, привязанность одной своей частью смыкается с системой безопасности ребенка, а другой примыкает к родительской системе защиты и ухода. Так, доверие к миру созревает во внутреннем мире ребенка уже в младенчестве, создавая надежный фундамент для его дальнейшего развития как личности.

Эмоциональная связь и выживание

Отношения привязанности настолько важны для ребенка, что их можно уподобить воздуху или пище. Можно также сказать, что наличие эмоциональной связи со взрослым обеспечивает выживание и развитие ребенка.

Вообразите себе первобытных людей, большими группами переселяющихся из одной местности в другую. Понятно, что в такой ситуации для младенца крайне важно иметь возможность привлечь чье-нибудь внимание плачем, криком и другими формами поведения, которые могут вызвать моментальный внутренний отклик у людей, эмоционально связанных с ребенком. В случае грозящей ему опасности младенец мог бы позвать мать, которая бы защитила его, взяв на руки и избавив от неприятностей. Игнорирование взрослыми призывного поведения ребенка нередко означало бы для него смерть. Он легко мог бы стать жертвой пробегавшего мимо хищника, умереть от голода и жажды. Даже для многих животных, с рождения физиологически более зрелых, способных с первого дня преодолеть расстояние, отделяющее их от матери, большое значение имеют те формы поведения, которые вызывают проявления родительского участия, обеспечивающие защиту малышам. Новорожденные дети не могут самостоятельно добраться до матери, и в этом отношении они еще более зависимы, чем детеныши животных.

Потребность в эмоциональной поддержке в ситуациях страха и разлуки

Грудной ребенок не каждую секунду нуждается в проявлениях родительского участия: заботы, чуткости, эмпатии и физической близости хотя бы одного из них. Но все это может внезапно понадобиться младенцу, если он заметит, что разлучен с близким человеком, или внезапно испугается чего-нибудь. Нужно иметь в виду, что разлука с человеком, к которому ребенок больше всех привык, то есть с человеком, с которым он связан на эмоциональном уровне, – это наиболее провоцирующий для системы привязанности фактор. Но и любой другой опыт, вызывающий страх и испуг, приводит систему эмоциональных связей в активное состояние. А это в первую очередь означает, что ребенок нуждается в утешении, сопереживании, чисто физической близости определенного взрослого человека, чаще всего – мамы. К ситуациям та кого рода, вызывающим активный эмоциональный всплеск, относятся многие моменты из повседневной жизни младенца: напугать могут резкие звуки, лай собаки, громкий голос родителей и уже на первом году жизни – страшные сны. Таким образом, пугающие и вызывающие страх переживания могут появиться как извне, так и из внутреннего мира ребенка. Для младенца тут никакой разницы не существует, но в каждом случае он ищет защиты у самого близкого для него человека – у мамы, папы, няни или сразу у нескольких людей. Важно отметить, что именно телесный контакт, физическое приближение к родному человеку приносит грудному ребенку наибольшее облегчение. Во многих случаях словесное утешение не дает желаемого эффекта. Во всех без исключения культурах потребность ребенка в привязанности, которая резко возрастает в стрессовых ситуациях, наиболее эффективно удовлетворяется благодаря телесной близости ребенка с другим человеком, как правило, с мамой. Иными словами, ребенка легче всего успокоить, взяв его на руки, покачав, приласкав, прижав к себе. Близость с родителями как бы сигнализирует детям, что они снова под защитой, что кто-то из взрослых пришел, чтобы успокоить их и уберечь от грозящей опасности. Только такое развитие событий приносит грудным детям истинное успокоение. И именно такое поведение родителей во все времена обеспечивало младенцам выживание и повышало их шансы на благополучное развитие.

Самый близкий человек

Было бы прекрасно, если бы каждый ребенок на первом году жизни мог установить надежную привязанность хотя бы с одним взрослым человеком. Как правило, в этой роли оказывается мама, но иногда и папа, в особенности в тех случаях, когда ему удается проводить с малышом достаточно много времени и быть чутким по отношению к ребенку. В принципе, роль эмоционально близкого человека могут принять на себя не только родители. Младенец делает свой выбор, и выбор этот никак не обусловлен генетически. Он определяется наличием ряда качеств, которыми обладают (или не обладают) взрослые люди, вовлеченные в повседневную жизнь с ребенком. Эти свойства, совершенно необходимые для формирования системы прочных эмоциональных связей, будут подробно рассмотрены ниже. В связи с детско-родительской привязанностью часто упоминается понятие «кровные узы», которое появилось значительно раньше теории привязанности и по происхождению не имеет с ней ничего общего, являясь скорее идеологическим. Отношения привязанности (или система эмоциональных связей, объединяющая родителей и ребенка) складываются в результате накопления ребенком определенного эмоционального опыта, а не в результате генетической предрасположенности как таковой.

Иерархия взрослых: «пирамида привязанности»

На первом году жизни ребенок, как правило, устанавливает эмоциональную связь – привязанность – сначала с одним, а затем и с несколькими взрослыми. Эти отношения носят иерархический характер, выстраиваясь по типу пирамиды. Человек, наиболее близкий грудному ребенку эмоционально (как правило, это мама), занимает место на вершине «пирамиды привязанности». Именно маму криком зовет и с нетерпением ждет младенец, когда он напуган и переживание стресса достигает наивысшей точки. Потому что – ребенок знает это по опыту – именно мама лучше всех может утешить и успокоить его. Следующие за ней взрослые из окружения грудного ребенка, например папа, бабушка, дедушка или няня, смогут помочь в ситуациях меньшего стресса (по сравнению с максимальным), и малыш примет их в качестве утешителей, если мамы не окажется рядом. Возможно, ребенок будет несколько дольше плакать и медленнее успокаиваться, но через некоторое время он снова почувствует себя на руках у взрослого в безопасности и к нему вернется внутреннее равновесие.

Леону исполнилось 2 года. Мама для него – самый близкий человек. Прекрасным летним днем он с удовольствием играет в ясельной группе, которую посещает уже почти год. Леон забирается на горку, внезапно теряет равновесие и всем весом падает на правую руку. Он испытывает резкую боль, кричит и пугается еще сильнее, чувствуя, что боль возрастает. Боль и страх приводят систему привязанности в максимально активное состояние. Леон позволяет Габи, воспитательнице, которая стала для него значимым взрослым в детском саду, взять себя на руки, вцепляется в нее, продолжая плакать, и непрерывно зовет маму: «Мама, пусть придет мама!» Габи, которая уже достаточно хорошо знает мальчика, прекрасно понимает его поведение, поскольку видит, что боль действительно приносит ему страдания. Воспитательница предполагает, что рука может быть сломана. Она вызывает по телефону маму Леона, которая приезжает в детский сад примерно через полчаса. А тем временем, ожидая ее появления, Леон уже немного успокоился на руках у Габи, которая все это время носила его, прижимая к себе. Мальчик постанывал и то и дело жаловался на боль в руке. Как только мама (первый по значимости близкий человек) появилась в дверях группы, Леон при виде нее вновь громко и надрывно расплакался, потянулся к ней всем телом и буквально упал в мамины объятия, прижался к ней изо всех сил. Таким образом, мы видим, что в острой ситуации, например, когда боль очень велика, ребенок немного успокаивается благодаря усилиям близких людей, занимающих не первое место на пирамиде привязанности. Но этого ему все же недостаточно. Внутренний покой и истинное освобождение приходят только вместе с появлением и поддержкой самого близкого человека.