Волшебный свет - Диана Стоун

— Чем могу быть вам полезной? — спросила секретарша, вскинув на него глаза.

Марк медленно пересек приемную и остановился перед ее столом.

— Я Марк Уильямс. У меня назначена встреча с доктором Осборн. А вы кто?

— Лайма Перкинс, секретарь и помощник доктора Осборн.

— Интересно, зачем ей секретарь? — проворчал себе под нос Марк.

— Простите, что вы сказали? — переспросила Лайма.

— Я сказал, что не понимаю, зачем доктору нужен секретарь. Неужели у нее так много пациентов, что самой не справиться?

— У доктора Осборн обширная практика, потому что она блестящий специалист в своей области, — строго пояснила Лайма. — Среди ее пациентов много известных личностей. — Она сделала жест рукой в направлении дивана. — Присядьте, пожалуйста, мистер Уильямс, я сообщу доктору, что вы уже здесь.

Лайма протянула руку к внутреннему телефону.

— Подождите, — сказал Марк. — Какая она, эта доктор Осборн? Одна из тех высокомерных дамочек, которые считают себя умнее других и любят всех поучать, верно? Да еще к тому же наверняка феминистка. Ей и секретарь-то нужен, наверное, только для того, чтобы подчеркнуть, какая она крутая. Все еще хуже, чем я думал. Семи минут будет достаточно.

— Что вы сказали, простите? — не поняла Лайма.

— Не обращайте внимания, это я так, сам с собой. Давайте звоните, потому что я очень занятой человек и у меня нет времени на всякие глупости.

— Хорошо, сэр. — Лайма поднесла трубку к уху и нажала кнопку.

Услышав звонок, Тереза подошла к столу и ответила:

— Слушаю, Лайма.

— Пришел мистер Уильямс, мэм. Он ждет вас в приемной.

— Полагаю, он настроен враждебно.

— Гм.

— Понятно. Ну что ж, буду держаться мужественно, — пошутила Тереза. — Проводи мистера Уильямса в мой кабинет, пожалуйста.

— Хорошо, мисс Осборн. — Лайма положила трубку и встала. — Прошу вас, следуйте за мной, мистер Уильямс.

— Что? — Марк оторвался от картины, которую внимательно рассматривал. — А, ну да, конечно.

Эта Осборн и в самом деле получает баснословные гонорары, решил он, направляясь вслед за секретаршей по коридору. Картина, висевшая в приемной, явно подлинник. Большая часть ее пациентов, по всей вероятности, богатые скучающие дамочки, которые для разнообразия любят поболтать с подругами о своем психоаналитике, попивая коктейль через соломинку в баре какого-нибудь фешенебельного загородного клуба. Боже, какой фарс все это! На подобную белиберду жалко даже и пяти минут.

Лайма открыла дверь и отступила в сторону, пропуская Марка.

— Пожалуйста, мистер Уильямс.

— Спасибо, детка, — бросил Марк. Вообще-то он не имел обыкновения называть девушек детками и малышками, да и строгая внешность секретарши не располагала к этому, но если это словечко услышит доктор Осборн, то пусть удостоверится, что он вовсе не в том раздражительно-несносном настроении, которое свидетельствует о стрессе, и не нуждается в ее советах поменьше работать и побольше отдыхать.

2

Марк вошел в кабинет и услышал, как дверь за ним мягко закрылась. Его внимание сразу же привлек огромный аквариум, встроенный в стену слева от двери. Шикарно, подумал он. Тот, кто проектировал эту стену с аквариумом, хорошо знал свое дело. Впечатление, которое производит аквариум, было просто поразительное…

— Добрый день, мистер Уильямс.

Марк резко повернул голову на звук мягкого и приятного женского голоса. Быстрым взглядом он критически оглядел и оценил каждую черточку лица, каждый изгиб фигуры женщины, стоявшей возле стола. Совершенно неожиданно и не к месту его бросило в жар, а сердце заколотилось часто-часто. Первая мысль, которая пришла ему в голову: психоаналитик просто не может так выглядеть! Эта доктор Осборн просто потрясающе красива!

Среднего роста, стройная, но с довольно пышными, аппетитными формами, элегантная и изящная, безупречно красивое лицо с большими серыми глазами, опушенными густыми ресницами, лишь слегка тронутыми тушью. Светло-русые волосы, зачесанные назад и убранные в строгий узел на затылке.

Интересно, какой длины эти волосы, если их распустить? — промелькнуло в голове у Марка.

Оторвав глаза от лица женщины, он прошелся взглядом по ее фигуре — изящные прямые плечи, высокая грудь, тонкая талия, округлые бедра и изумительной формы длинные ноги. Она была одета в узкую серую юбку до середины колена, атласную серебристую блузку и широкий кожаный пояс, выгодно подчеркивающий узость талии и крутой изгиб бедер. Из украшений на ней были серебряные сережки в виде ракушек, серебряная цепочка с медальном в виде часов и узкий серебряный браслет с эмалью. На идеально ухоженных пальцах не было колец.

Подумать только, выходит, он понапрасну тратил хвалебные эпитеты на аквариум. Даже завораживающая красота аквариума блекла в сравнении с ослепительной, потрясающей красотой хозяйки кабинета.

Ему пришлось призвать на помощь всю свою силу воли, дабы обуздать мгновенную реакцию тела при первом же взгляде на Терезу Осборн. Он уже и не помнил, когда в последний раз так быстро и остро реагировал на женщину.

— Мистер Уильямс? — произнесла она. — Прошу вас, присаживайтесь.

Он кивнул и направился к одному из мягких, удобных кресел, стоявших перед столом. Тереза отступила к вертящемуся рабочему креслу по другую его сторону. Почему она это сделала, трудно было сказать. Обычно она подходила и здоровалась за руку со своим новым пациентом, затем медленно отходила, стараясь определить по взгляду и выражению лица человека, куда ей сесть, чтобы он чувствовал себя как можно непринужденнее. Марк Уильямс даже не ее пациент, и, конечно, у нее не было никаких причин садиться от него как можно дальше, используя стол в качестве разделительного барьера.

Но что-то в этом человеке было такое, что заставило ее попятиться, как маленькому пугливому зверьку при приближении крупного опасного хищника. Без сомнения, это был самый красивый мужчина из всех, кого она когда-либо встречала. Высокий, широкоплечий и узкобедрый, он был одет в деловой костюм из дорогой серой шерсти, явно сшитый на заказ. Его строгий покрой не мог скрыть, а, напротив, лишь подчеркивал и широкий разворот плеч, и мускулистую силу длинных ног, и узость крепких бедер. Голубая рубашка прекрасно оттеняла яркость глаз на загорелом, мужественном лице, в котором не было и намека на приторную смазливость. Черты его лица отличались некоторой резковатостью, свойственной обычно людям сильным и волевым, каким, несомненно, и являлся Марк Уильямс.

Зато губы, в отличие от резких линий лица, были на вид невероятно чувственные. Губы, созданные для поцелуев, промелькнуло в голове у Терезы.