Морская битва двух империй. Нельсон против Бонапарта - Андрей Иванов

Все оживленно беседовали между собой, обсуждая цели экспедиции. Снова говорили об Англии, Ирландии, Сицилии, Мальте, Сардинии, Неаполе. И все же — более всего о Египте.

Офицеры, проезжавшие через Авиньон по пути в Тулон, скупили почти все книги Вольнся о его путешествии в Египет. Когда армейский поставщик но имени Гранжан захотел купить эту книгу, то продавец предложил ему последний оставшийся экземпляр.

В день отплытия Бонапарт написал Директории:

«Четыре испанских фрегата прибыли вчера с Менорки... Выяснилось, что несколько английских военных кораблей находятся в нижнем Средиземноморье, но непохоже, что они потревожат нас».

Очевидно, что Наполеон недооценивал опасность. Позднее он скажет: «Если англичане в самом деле хотели атаковать нас во время пути, мы бы легко их побили».

Между тем Нельсон уже успел отремонтировать «Вэнгвард» (он сделал это у юго-западной оконечности острова Сардиния) и вновь соединился со своими фрегатами, которые после шторма уходили в Гибралтар.

27 мая он вернулся к Тулону, а 28-го англичанам удалось перехватить торговое судно из Марселя. Нельсон узнал о том, что девять дней назад флот Наполеона уплыл в неизвестном направлении.

Вскоре тулонская эскадра соединилась с марсельским конвоем и флотилией, вышедшей из Генуи. Корабли двигались вдоль берегов Корсики, где встретили конвой из Аяччо, а затем в южном направлении — вдоль берегов Сардинии.

«Эскадра двигалась в отличнейшем порядке, тремя колоннами: две состояли из четырех кораблей, а центральная — из пяти... Декрэ был послан в дозор с легкой эскадрой, состоявшей из фрегатов и быстроходных корветов, — рассказывает Наполеон. — Конвой, охраняемый двумя венецианскими 64-пушечными кораблями, четырьмя фрегатами и большим количеством мелких судов, со своей стороны высылал дозоры во все концы. Он имел приказ в случае нападения на флот вражеской эскадры укрыться в дружественном порту.

По всем линейным кораблям были распределены отборные войска. Три раза в день они проводили артиллерийские учения. Наполеон командовал как сухопутными, так и военно-морскими силами. Ничего не делалось иначе, как по его приказу. Он направлял движение флота. Он часто жаловался на то, что линейные корабли держатся слишком далеко друг от друга, но никогда не вмешивался ни в какие детали, требовавшие знаний и опыта в морском деле. 3 июня на высоте мыса Карбонара адмирал Брюэйс представил ему на утверждение приказ, предусматривающий посылку четырех линейных кораблей и трех фрегатов навстречу конвою, вышедшему из Чивита-Веккии. Наполеон написал на полях: "Если через 24 часа после выделения этих кораблей будут замечены десять английских, у меня окажется только девять кораблей вместо тринадцати". Адмирал ничего не смог возразить».

Флотилия из Чивита-Веккии, перевозившая солдат генерала Дезэ, не прибыла к месту назначенной встречи. Здесь эскадра Брюэйса случайно встретилась с корсаром, члены команды которого рассказали о том, что в Средиземном море появился мощный английский флот. Капитаны французских кораблей начали волноваться. Более точные сведения были получены с нейтральных судов: английская эскадра насчитывает четырнадцать линейных кораблей.

Наполеон решил более не ждать Дезэ и приказал Брюэйсу продолжать движение к югу.

Днем позже Бонапарт направил в Неаполь фрегат «Помона», который должен был принять на борт Жозефину. Однако вскоре корабль вернулся без нес. Наполеон был глубоко разочарован. Он мог лишь гадать, в чем причина отсутствия супруги.

Его волновали и семейные, и морские дела. Стало ясно, что экспедиция в опасности.

Но откуда у Нельсона четырнадцать линейных кораблей, ведь было всего три? Дело в том, что в начале июня он получил новые приказы и мощнейшее подкрепление — одиннадцать линейных кораблей, направленных Сент-Винсентом. Этому предшествовала сложная комбинация: Сент-Винсент принял подкрепления из Англии, перекрасил вновь прибывшие суда в тот же цвет, что и его корабли, блокировавшие испанский флот в Кадисс, присоединил вновь прибывшие корабли к эскадре и направил свои суда на помощь Нельсону. Испанцы, союзники французов, не заметили этих перемещений.

Миссия Нельсона изменилась: теперь он должен был не следить за противником, а уничтожить его. Сент-Винсент предписывал «продолжить движение в поисках вооруженных сил, приготовленных врагом в Тулоне... [и] приложить максимум усилий к тому, чтобы захватить, потопить, сжечь или разрушить их».

МАЛЬТИЙСКОЕ ГОСТЕПРИИМСТВО

И Наполеон, и Дезэ действовали но обстоятельствам. Окончательное соединение французских флотов произошло недалеко от Мальты — первой цели экспедиции.

Объединенная армада занимала площадь в десять квадратных километров. Рано или поздно Нельсон должен был напасть на след французов.

Бонапарт был уверен, что Мальту надо захватить, и убедил в этом Директорию. Стратегическое значение острова как базы и плацдарма для завоевания Египта невозможно было переоценить. Британия, Россия и Австрия имели свои интересы в регионе, и обладание Мальтой давало Франции несомненные преимущества в борьбе за влияние на Средиземноморье.

Мальта находилась во владении «Ордена рыцарей госпиталя святого Иоанна, что в Иерусалиме». Орден имел славную историю, но постепенно пришел в упадок.

«Между республикой и орденом не было никаких дипломатических отношений, — поясняет Наполеон. — Англичан же орден принимал и оказывал им предпочтение; им предоставлялась всевозможная помощь; власти следили за укомплектованием английских эскадр и снабжением их продовольствием». «Но решающим для судьбы ордена явилось то, что он отдался под покровительство императора Павла — врага Франции. Был создан православный приорат, что оскорбляло римско-католическую религию и клир. Россия стремилась к господству над этим островом, имеющим столь большое значение в силу своего положения удобства, и безопасности его порта и мощи укреплений. Ища покровительства на севере, орден не принял во внимание и поставил под угрозу интересы держав юга».

Бонапарт действовал по собственному плану, который он начал выполнять задолго до начала экспедиции. Он знал, что бухта Ла-Валетты, столицы Мальты, окружена практически неприступной крепостью с толстыми стенами, которую защищали более тысячи орудий.

В ноябре 1797 года Наполеон направил гражданина Посселгуэ, финансового администратора Итальянской армии, инспектировать порты Леванта. На самом деле целью Посселгуэ была Мальта — он должен был изучить состояние ее укреплений.

Еще до начала кампании Наполеон получил доклад Посселгуэ. Разведчик сообщил о том, что богатство рыцарей, состоявшее из слитков золота, бриллиантов и других ценностей, стоит несколько миллионов. Таким образом, Бонапарт узнал о важном потенциальном источнике финансирования Египетской экспедиции.

«В 1789 году орден извлекал из различных стран христианского мира от 18 до 20 миллионов ренты (в том числе 7 миллионов из Франции), — пишет Наполеон. — В XIV веке он унаследовал владения тамплиеров. После изгнания его с Родоса Карл V уступил ему три острова — Мальту, Комипо и Гоцо. Это было сделано с условием, что он станет защищать берега Испании и Италии от варварийских пиратов. Ему легко было это сделать. Он мог иметь 6 — 7 линейных 74-пушечных кораблей, столько же фрегатов и вдвое больше мелких судов с тем, чтобы одна треть их постоянно крейсировала перед Алжиром, Тунисом и Триполи. Он мог бы положить конец варварийскому разбою, принудив пиратов жить в мире. В этом случае орден заслужил бы благодарность всего христианского мира. Половины его доходов было бы достаточно, чтобы достигнуть этого великого и благодетельного результата. Но рыцари по примеру других монахов присвоили имущество, которое было им предоставлено ради общественного блага и нужд всего христианского мира. Роскошь приоров, бальи, командоров вызывала возмущение всей Европы».

Рыцари купались в роскоши, между тем «пираты безнаказанно нападали на Сицилию, Сардинию и берега Италии». Орден не смог положить конец этому разбою.

Вернувшись из поездки, Поссселгуэ доложил о состоянии укреплений Ла-Валетты: стены в значительной степени обветшали, пушки заржавели и требовали ремонта. Что касается рыцарей, то они не представляли собой силу, способную противостоять многочисленной современной армии: из 327 членов ордена пятьдесят человек были слишком стары для того, чтобы драться, а около 200 были французами, не желавшими воевать с соотечественниками.

Были получены и другие данные разведки, говорившие о том, что гарнизон Мальты состоит из полутора тысяч бойцов («итальянцев, немцев, французов, испанцев, большей частью дезертиров или авантюристов», — заявляет Наполеон). Регулярным войскам помогают ополченцы, но они, как и солдаты гарнизона, вовсе не готовы рисковать своими жизнями ради защиты непопулярных хозяев острова.