На отшибе всегда полумрак - Юлия Владимировна Касьян

хрустнул затекшими суставами и закрыл ноутбук. Несмотря на приятную мужественную внешность и завораживающий взгляд зеленых глаз, он так и не нашел женщину, которая была готова разделить с ним дом и свою жизнь. Не сказать, что у него были завышенные требования к семейной жизни. Скорее, счастливому браку препятствовала цель стать известным и всеми уважаемым детективом. Это отнимало все его время, а путь к цели лежал не через званые ужины и семейные обеды, а через трущобы, преступления и трупы. Он был детективом из криминального отдела, и этим все было сказано. Да, мимолетные встречи, бурные ночи и короткие романы временами возникали на страницах его жизни, но ни к чему серьезному так и не привели. Не существовало ни одного человека в этом душном городе, ради кого Расмус был готов уйти с работы хотя бы в девять вечера. И его такая жизнь устраивала.

«Может, если бы отец жил где-то поблизости», — подумал Ален про себя.

Его отец жил в пятидесяти километрах от города в небольшом бревенчатом доме, отстроенном на своем участке земли в два гектара. Хирург на пенсии выращивал овощи, радуясь каждой завязи огурцов, фрукты и виноград, из которого делал домашнее вино и граппу.

«Кого я обманываю. Я бы все равно был тут, в своем кабинете, или на вызове, рассматривая разлагающиеся тела, раны, кровавые следы, места преступлений. Я ведь сын своего отца. Он всю жизнь провел на работе, в ночных сменах, со скальпелем в руке у операционного стола. А у меня в руке пистолет. — Ален машинально провел ладонью по кобуре. — Я все равно не поехал бы к нему», — подумал детектив, чувствуя горьковатый вкус застарелой обиды.

Он встал, задвинул стул и нехотя вышел из кабинета.

В девять утра весеннее солнце светило вовсю, нагревая поверхности столов в боковой переговорной комнате Центрального полицейского управления. Четыре стула были уже заняты членами группы по раскрытию убийства Линды Смит. Начальник управления, несмотря на негодование Алена, выделил детективу еще троих человек, пояснив, что такое преступление будет под пристальным контролем прессы, а значит, следует раскрыть его как можно скорее. Ален чертыхнулся, подумав, что его недооценивают, поджал губы, неохотно кивнул и вышел из кабинета Якоба Скара.

Итак, детектива уже ждали его напарница Агнес Крус, перелистывающая свои заметки с места преступления, Роберт Смарт — молодой детектив, всего несколько месяцев назад прибывший по назначению из соседнего городка, Том Су — специалист по информационным технологиям, кореец по национальности, но гражданин этой страны по рождению, и упитанный весельчак Чак Брэйв, который, как и Ален, уже три года пытался заслужить повышение, хотя ничем особым пока не отличился. На это дело Чак напросился против воли Алена, надеясь показать себя перед начальником управления.

Дверь открылась, и в комнату вошел мрачный детектив Расмус с тонкой папкой в руке. Дойдя до столов первого ряда, он небрежно бросил папку на стол.

— И это всё? — спросил он грубо, посмотрев в широкое окно, за которым неторопливо просыпался город.

Агнес, откашлявшись, сказала:

— И тебе доброго утра, Расмус.

— С обнаружения трупа прошло двадцать четыре часа, а у меня от четырех человек информации только на тоненькую папку, включая фотографии с места преступления. Как я должен это понимать?!

Агнес закатила глаза и чуть поджала губы. Напарник не в духе, а это значит, что следующие двадцать часов ей придется бегать по городу как ужаленной.

Расмус тяжело вздохнул обвел сотрудников своим пронзительно-недоверчивым взглядом.

— Раз никто не желает дать пояснения, начинаем планерку. Для чего? Чтобы пройтись хотя бы по тем данным, которые у нас есть о жертве и об обстоятельствах ее смерти. Линда Смит, двадцать девять лет, проживала на Пятой улице в доме номер четырнадцать в квартире сорок три, где и был обнаружен ее труп вчера, третьего апреля в девять часов пять минут утра. Время смерти примерно с двадцати часов воскресенья до двух ночи понедельника, второго апреля. Отчет коронера получен? — Он строго посмотрел на Агнес.

— Пока нет, Фил обещал управиться сегодня до десяти и направить его мне.

— Я говорил ему до восьми, — возмущенно произнес Расмус.

— Ну, значит, он с тобой не согласился, — спокойно констатировала Агнес и пожала плечами.

— Ясно. Что у тебя, Агнес? — рявкнул Ален и отвернулся к окну.

Агнес встала, обошла стол и посмотрела на своих коллег.

— Всем доброе утро. — Она бросила многозначительный взгляд на детектива. — Начну с того, что квартира была предоставлена Линде Смит пять лет назад в социальный найм, как малоимущей и матери-одиночке. Жертва нигде не работала, по крайней мере, официально, получала пособие по безработице. Другого жилья, по официальным данным, у нее не было, как и иного имущества. Замужем не была, но есть ребенок, девочка Милли Смит, которой сейчас тринадцать лет, она находится в приюте Святой Марии уже около полугода.

— Девочке сообщили? — прервал ее Расмус.

— Я звонила в приют и оповестила заведующую. Лично с Милли еще не разговаривала, — недовольно ответила она.

— Надо поехать и побеседовать с девочкой и заведующей, — вставил Расмус.

— Сделаю сегодня. У меня на этом все.

— Соседей опросили? — продолжал детектив. — Роберт, Чак?

Роберт встал и, чуть сутулясь, занял место Агнес, которая уже села обратно на свой стул. Открыл записную и неуверенно произнес:

— Соседей опросили, тех, кто был дома. Остальными займусь сегодня. По их словам, Линда вела разгульный образ жизни, постоянно употребляла алкоголь и иногда наркотики. Мужа не было, как утверждают соседи из сорок второй и сорок пятой квартир, но к ней постоянно приходили разные мужчины. Раньше с ней жила дочь, но соседи уже много месяцев не видели девочку. Сосед из тридцать восьмой, пожилой мистер Раст, сказал, что Линда была ужасной матерью, за дочкой почти не следила, поэтому ее забрали в приют. Он подкармливал ребенка, когда мать сутками не появлялась дома.

— Кто-нибудь обращался в опеку? Жалобы в полицию? Приводы?

— В полицейской базе значатся неоднократные жалобы на шум в квартире и пьянство. Официальных обращений в опеку не поступало.

— Тогда как девочка оказалась в приюте? — уточнила Агнес.

— В октябре прошлого года Милли нашел патруль в Центральном парке без сознания. Они отвезли ее в госпиталь, где оставили на несколько недель в связи с рядом заболеваний и полным истощением организма. Придя в себя, девочка сказала, что сбежала из дома и не вернется обратно, и у нее случился нервный срыв. После чего Милли передали в приют Святой Марии, и ее делом занялась опека, — объяснил Том со своего места. — Я получил отчет от патрульной службы