Первое прикосновение - Ванда Лаванда

трудился в мед. блоке, стараясь не пересекаться с другими заключенными в местах, где не было охранников. Он не ходил на площадку, не сидел в общей комнате. Работа-столовая-койка, вот и весь маршрут. Только душ до сих пор оставался проблемой: там всегда кто-то был, и очень часто вдвоем. А Крис не хотел становиться нежелательным свидетелем. Хотя все знали — и охранники, и заключенные, — что именно происходит в душевых, в камерах, в подсобных помещениях… Но встретить кого-то одного, настроенного на получение плотских утех, Крису тоже не улыбалось. А звать с собой в телохранители Севера или Майкла было ниже его достоинства. Может, он и не боец, но и не слабак. К тому же один из недавних новичков, напарник Кристофера по уборке Карл, сжалился над парнем и посоветовал ему ходить в душ в медицинском блоке. Лично он именно так всегда и делает. Да, неудобно и придется переодеваться в ту же одежду, а не в чистое, но это лучше, чем ходить в общие душевые на этаже.

В камере Кристоферу делать было нечего. Книги Севера было трогать нельзя, в скудную библиотеку тюрьмы соваться не хотелось, а раскладывать пасьянсы Крис не умел. Поэтому он стал писать. Сначала он написал своему соседу по общежитию из университета и попросил прислать его личные вещи, книги и конспекты в тюрьму. Конечно, он не особо надеялся на то, что Эш это сделает, ведь они были скорее приятелями, чем друзьями. Затем Кристофер стал писать матери. В одном письме он извинялся, в другом — объяснялся, в третьем — обвинял её во всем… Но ни одно письмо так и не отправил. Она бы все равно не ответила. И тогда он просто начал писать то, что ему приходило в голову, лишь бы убить время до отбоя.

Так, относительно спокойно, прошло время до первого дня посещений. Как и ожидал Кристофер, к нему никто не пришел. Зато остальные из камеры ушли одними из первых. И у Криса появилось время побыть наедине с собой, подумать, отдохнуть от вечного шума и разговоров. Его удивляло, что в тюрьме, где болтают буквально обо всем, почему-то не поднималась тема соулмейтов. Казалось, что Крис попал в другую страну, даже в другой мир, где никто не ищет пару. Заключенные в большинстве своем были разукрашены, как дешевые сувениры: не разберешь, где татуировка от Судьбы, а где — от мастера человека. Свой статус «нашел-не нашел» преступники скрывали. Наверное, потому что почти все здесь сидящие уже знали свою родственную душу, а некоторые, возможно, даже её убили. Бывало и такое… А те, кто не нашел, не хотели думать о том, что ждать встречи им еще многие годы до освобождения. Или стеснялись того, кем они стали, и не хотели обременять собой своего соулмейта. Как знать? Кристофер относил себя к последним, но все равно время от времени прикасался к татуировке по привычке. «Месть» — в тюрьме такая характеристика подходит многим…

Кристофер лежал на своей койке на спине и рассеянно поглаживал верх живота, когда вернулся Север. У него в руках был небольшой пакет, а сам мужчина, надо же, улыбался.

— Лови! — скомандовал он, когда Крис приподнялся на локтях, и они встретились взглядами.

Север запустил руку в пакет, достал оттуда что-то маленькое и кинул Кристоферу. Тот поймал шоколадный батончик, обертка которого слишком громко захрустела.

— Это лично тебе от Эмили. Она сказала, что молодому организму будет полезно получить дозу радости в таком отстойном месте.

— Эмили? — немного растерянно переспросил Крис, аккуратно положив батончик у подушки. По шоколаду с момента ареста он скучал больше всего. А тут пришел Север и сотворил для него гастрономическое чудо.

— Это моя бывшая жена, — коротко и уже менее эмоционально объяснил Томас. — Если вдруг сильно понадобится еще, у меня есть заначка. Попроси.

— Спасибо большое. Я обожаю шоколад, — признался Крис и даже немного покраснел, словно признался в чем-то невероятно постыдном.

— Я так и понял по твоей реакции. Обещай, что это будет твоим единственным наркотиком здесь.

— Только если ты будешь моим дилером, — попытался пошутить Крис, но Север юмор не оценил и нахмурился.

— Я серьезно.

— Хорошо. Обещаю.

Они несколько секунд смотрели друг другу в глаза, даже не моргая, после чего Томас вытащил еще одну шоколадку и положил рядом с первой у подушки Криса. И только после этого принялся отделять двадцать пять процентов от передачи «на нужды камеры».

Глава 2

Прошло уже больше месяца с перевода в эту тюрьму, и Кристофер позволил себе немного расслабиться. Он стал острить с Ящерицей, обсуждать карточные игры с Майклом, вступал в философские рассуждения с Севером. Последнее нравилось ему больше всего. Еще иногда Крис слушал рассказы Томаса о том, что тот прочел. А читал он всё: начиная от художественной литературы, типа Достоевского или Шекспира, заканчивая научно-популярными изданиями, вроде «Чёрные дыры и молодые вселенные» от Стивена Хокинга. За время «сожительства» они, можно сказать, в какой-то степени подружились. Кристофер каждый вечер молился, чтобы ничего не менялось, ведь ему было спокойно рядом с Севером, Ящерицей и Майклом. Они его не обижали, не оскорбляли, не использовали. Наоборот, помогали и присматривали за ним вне стен триста восьмой камеры. Странным оставалось лишь то, что о преступлении Кристофера знали все трое, а он об их приговорах не знал ничего. А спросить Крис как-то стеснялся.

В столовой Кристофер тоже стал вступать в разговоры, когда понимал, о чем разговаривает банда Севера. То, что у его взрослого сокамерника есть авторитет не только в камере, но и в тюрьме в целом, Крис понял довольно быстро, еще в первую неделю заключения. И он был рад, что легко вошел в его круг, в то время как многие новички всё ещё были на побегушках (и в плохом смысле слова) в других группировках. Ещё, кроме соседей по камере, у Криса появился приятель: его напарник по уборке — Карл. Они иногда болтали, пока драили полы, и постепенно сблизились. Но, похоже, степень сближения каждый определил по-своему.

В один не особенно загруженный заданиями день Кристофер предупредил Карла, что смотается в душ, пока не выдали новую работу. Но Карл вместо того, чтобы остаться на их рабочем месте, пошел за ним, сказав, что ему тоже нужно освежиться. Кристофер не придал этому значения. Нужно, так нужно…

Дальнейшие же события остались в памяти Криса на ускоренном воспроизведении: нечеткие, смазанные. Вот он разделся. Зашел в отдельный душевой отсек. Настроил воду.