Игрушка для Доминанта. Книга 2 - Крис Гофман

Не знаю, сделает ли Сережа счастливой Ольгу, но точно уверен, что это ссаный мудак не достоин ее. Рано или поздно, он поступит точно так же, как и два года назад, когда изменил своей жене с лучшей подругой, а потом и вовсе женился на любовнице.

Успокоился ли он после этого? Изменил поведение и взгляды на жизнь? Нет. Продолжил так же гулять, пристраивая свои яйца, просто на этот раз любовницей сделал бывшую жену. Бестолковый круговорот идиота.

Лично я, на данный момент, нахожусь на том жизненном этапе, когда отчетливо понимаю, что строить серьезные отношения не готов. Сердце занято, рана свежа.

Какие-то свиданки или секс на раз-другой я готов рассматривать как вариант досуга, все же я мужчина молодой и физическую потребность никто не отменял, но любовь? Нет, я ее не ищу. Налюбился.

Хотелось ли мне хоть раз, после переезда в США, позвонить Ольге? Безусловно.

Множество раз, когда "накрывала волна" ностальгии или, перебрав виски, в попытках забыть неприятные события расставания, я брал трубку и начинал набирать номер. Но, каждый раз сбрасывал.

С одной стороны — мне хочется поговорить с женщиной, которую я все еще люблю, спросить где я поступил не совсем правильно, возможно, передавил или недодал чего-то в наших отношениях, но, главное желание, узнать ПОЧЕМУ? Почему она предала меня. Почему, если понимала, что я не тот, с кем она желает быть, не пришла и не сообщила это лично. Неужели, было проще сесть и укатить с Сергеем трахаться в ту ночь?

С другой стороны — я не хочу знать ответов на эти вопросы.

Слава Богу, я так и не совершил ни одного ошибочного звонка!

Искренне и от души, я желаю Ольге только счастья. С глаз долой из сердца вон.

Теперь я свободен, открыт к общению и сексу, и больше не хочу ни знать, ни слышать об этой женщине. Даже если она объявится в моей жизни, чего ну никак не может быть, учитывая, что я теперь живу в США, я с ней не буду ни-ког-да!

Замкнутый круг

— Успокой ребенка! — нервным голосом делает замечание Сережа, — ты что, не можешь покормить Ксюшу? Переодеть, отвлечь как-то. Что ей нужно? Ты же мать, должна понимать. Днями только и визжит твоя дочка. Я работаю, ты не заметила? Эти крики и визг меня уже достали, — недовольно фыркая, высказывает свои претензии мужчина, — ни днем ни ночью нет покоя! Вся в тебя, истеричка.

— Сережа, это младенец, ты не знал, что малыши плачут? И почему ты говоришь "твоя дочка"? Ксюша наш ребенок, такой же твой как и мой, — расстроенным голосом, отбивается от нападок, Ева. — Если у меня не выходит ее успокоить, попробуй ты — покажи пример, — предлагает супругу.

— Еще чего! Может мне еще встать и памперсы ей поменять? Это исключительно твои обязанности. Ты же мать, сидишь в декретном и ни черта не делаешь — смотри ребенка! Прямая обязанность.

Спорить с Сережей и что-то ему снова доказывать у Евы больше нет сил. Как и нет в этом никакого смысла. Это просто какой-то замкнутый круг. Ева искренне не понимает, зачем она снова дала шанс этому мужчине и вернула его в свою жизнь. Лучше не стало вовсе. К заботам о ребенке, прибавились еще и постоянные претензии супруга, недовольства и нравоучения.

Выпрашивая прощение за свинское поведение, которое Сережа продемонстрировал, бросив ее на последнем месяце беременности и в родах, мужчина был обходителен и ласков. Он ярко расписывал как они прекрасно заживут, если женщина одумается и попробует его простить, и настроен был весьма положительно и к ней, и к ребенку. Таскал букеты, писал стихи, "строчил" не переставая нежные смс, и, в какой-то момент, сердце Евы дрогнуло. Она была уязвима — одна с младенцем на руках, кучей новых забот и обязательств, и решила, что должна дать возможность расти дочке с отцом. В тот вечер, когда Ева разрешила Сереже у нее остаться на ночь, новоявленный папаша приволок огромную корзину роз и гигантского плюшевого медведя ростом под два метра, также с ним было еще пару чемоданов и, после примирительных плотских утех, мужчина больше не покидал квартиру.

После разлуки, Ева решила не поднимать тему бывшей жены Ольги и не "ковыряться" в попытках мужа вернуть прошлый брак. Женщина хотела начать все с "чистого листа" и попытаться вести себя мудрее. Для начала, она вспомнила все то, что кричал ей Сережа в претензиях, когда решил бросить ее перед родами, и проработать эти моменты. Затем, пересмотрела свои запросы, стала следить за бытом и даже начала изредка печь пироги, и это все — с младенцем на руках! Однако…

Люди не меняются. Сережа не стал нежнее или добрее к Еве. Напротив, она его нервирует во всем и это заметно невооруженным взглядом. Чем больше она трудится над их отношениями, тем хуже они становятся. Вопросы по быту, готовке и уборке у мужа отпали, но возникли новые пунктики, которые вызывали недовольства. И все эти претензии с его стороны были бесконечны!

Например, после родов Ева набрала немного в весе, о чем Сергей считал своим долгом напоминать ей каждый день. Нет, это были не критично набранные двадцать или тридцать лишних кило, просто местами потеряла форму, как почти каждая женщина, которая выносила под сердцем малыша и родила. Лишними было килограмм пять, не больше. Ева не собиралась себя запускать и каждый день уделяла время своей фигуре и внешности: занималась спортом, делала увлажняющие маски, чтобы выглядеть после бессонных ночей более свежей, маникюр, педикюр, шугаринг, да кучу всего! И это с бесконечными заботами о младенце и при грудном вскармливании. Она от всей души старалась измениться и внешне и внутренне. Но, Сережа все равно постоянно не в духе и его что-то не устраивает. Не так одета, не так накрашена, цвет ногтей не тот — кажется, он получает удовольствие, принижая старания Евы и попытки соответствовать его идеалам.

В какой-то момент, не так давно родившая женщина, испытала внутренний надлом, ее совершенно перестало радовать что-либо в этой жизни, если не брать в расчет ребенка. Ксюшенька росла здоровенькой малышкой и была единственной отрадой для Евы. Но и тут, Сережа постоянно дергал