Магический посох - Ингела Корсел

Томас поворачивается к медсестре:

– А вы что думаете обо всей этой истории?

Медсестра накладывает пластырь на бровь Вигго. Кажется, она раздражена.

– Меня же там не было, но в любом случае Симон и его друзья – это четверо, а Вигго и Альрик – двое. Четверо против двоих.

Она смотрит Томасу в глаза.

– Но вы же сами говорите… – Томас откашливается, – что вас там не было, и вы, разумеется, не можете знать, как все произошло. Так или иначе… все это весьма неприятно. Альрик и Вигго, мне известно, что у вас было трудное детство… Но вы должны понимать, что в нашей школе есть правила, которые распространяются на всех. И вас двоих это тоже касается. Мы здесь не допускаем никакого насилия. Я говорю это именно тебе, Альрик, потому что это ты начал драку. К тому же ты старше. Только трусы дерутся с теми, кто младше. Ну, и вы, разумеется, понимаете, что я вынужден сообщить обо всем Лайле и Андешу.

Томас делает паузу и кладет руку Альрику на плечо:

– Альрик, может быть, ты хочешь что-нибудь сказать Симону и остальным мальчикам?

Альрик встает.

– Да, – говорит он. – Идите к черту!

И выбегает из комнаты.

Глава 4

Бум-бам-бах

Альрик бежит. Прочь от школы. Злость придает ему сил. Он бежит и не чувствует усталости. Срезает путь у парковки за школой и устремляется дальше, к воде, мимо всех этих роскошных вилл на набережной.

Он ненавидит тех, кто живет в этих красивых домах. Ненавидит их детей. Ненавидит цветы в горшках на подоконниках. Он бежит вдоль воды мимо большого пароходного причала и киоска с мороженым. Утки испуганно разлетаются, но он почти не замечает их.

Он так сердит, что не может думать. Он горит изнутри. Ему хочется кого-нибудь ударить. Все равно кого. Он бы весь мир перевернул, если б мог.

Он ненавидит таких Томасов. Тысячу раз сталкивался с ними раньше. Все они так и сыплют словами, вроде «последствия» или «договоренность», а самые противные пытаются говорить, как подростки, и спрашивают «ну что, затусим?». Они говорят «это весьма неприятно», когда хотят сказать, что все хуже некуда. Снаружи они мягкие, а внутри каменные. Такие никогда не признают, что их ребенок сделал что-то не так. И они не верят тебе, хотя вечно талдычат, что «дают тебе еще один шанс». Но шансов у тебя нет.

Он бежит мимо Постоялого двора, через парк к замку. Какие-то парни в веревочном городке кричат ему вслед: «Давай-давай!» – жалко, что у него нет времени остановиться и убить их, но он сделает это в следующий раз.

Что ему оставалось? Позволить тем четверым поколотить Вигго?

Он заботился о Вигго с самого детства. Первый раз им пришлось справляться дома одним, когда ему было семь. Мамы тогда не было три дня. Когда закончилась еда, он позвонил в службу спасения, а потом пришли люди из социальной службы и забрали их.

Хотя Вигго тоже хорош. Почему он не может вести себя спокойно? Зачем все время лезет на рожон?

Ужасно несправедливо. Это единственная мысль, которая держится у Альрика в голове. Жутко, ужасно несправедливо. Ноги продолжают бежать, как будто он машина.

Крепостной мост. За ним он останавливается. Перед ним оранжерея, хотя это больше похоже на дворец из стекла. Что-то вроде стеклянной крепости.

Он видит свое отражение в стеклах.

Не думая, он подбирает камень и целится в окно. Берет второй. Бросает. Бам-м-м. Еще. В десятку. Звон. Треск. Еще. Стекла бьются, осколки сыплются на землю.

Сердце Альрика громко стучит.

«Плевать, – думает он. – Мне плевать!»

Но тут кто-то хватает его за руку. Альрик пытается вырваться, но ему это не удается.

– Отпусти, урод!

– «Урод» – это не то имя, которое дала мне мама, – спокойным голосом отвечает мужчина. – Меня зовут Магнар.

Глава 5

Верные знаки

Альрик снова пытается вырваться из рук Магнара, но у него ничего не получается.

«Неужели старик может быть таким сильным?» – думает он.

– Тише, мальчик. Я отпущу тебя, как только ты успокоишься.

В конце концов Альрик понимает, что сопротивление бесполезно. Как только эта мысль приходит ему в голову, тело становится мягким, как желе. Теперь Магнару приходится, скорее, поддерживать его, чтобы он не рухнул на землю. А потом подступают слезы. Горло жжет от рыданий. Почему все так?

– Ну-ну, я не причиню тебе зла. Просто не надо больше бросать камни в оранжерею.

Руки Магнара слабеют. Альрик вытирает лицо ладонью. Соленые слезы разъедают царапину, полученную в драке.

– Я сажал цветы внутри, и вдруг на меня пролился дождь из стекла, – все так же спокойно говорит Магнар.

– Я был зол.

– Вот как. Что ты говоришь. Как тебя зовут?

Альрик с удивлением смотрит на старика с грубыми, испачканными землей руками. Почему он больше не сердится?

Альрик качает головой:

– Не скажу. Вас это не касается.

– Думаю, это один из братьев, которых взяли Лайла и Андеш, – слышится чей-то голос.

Повернувшись, Альрик видит женщину в такой же зеленой рабочей одежде, как и на мужчине. Она стоит, широко расставив ноги, ее руки скрещены на груди, она строго смотрит на Альрика. Глаза у нее еще зеленее, чем одежда.

«Как кошка», – думает Альрик. От ее взгляда волоски на его руках становятся дыбом.

– Это моя сестра Эстрид. Мы садовники замка Грипсхольм, – объясняет Магнар.

«Какое мне дело до этого, – думает Альрик. – И что за имена: Магнар и Эстрид».

Но вслух он ничего не произносит.

У Альрика звонит мобильный. Это Лайла.

«Она уже наверняка все знает и дико сердится, – думает он. – Ей стопудово уже позвонили из школы». Отвечать не хочется, но он все-таки должен.

Лайла скорее встревожена, а не рассержена. Она спрашивает, где он. Говорит, что знает о том, что случилось в школе. И понимает, что ему обидно и грустно. И хочет, чтобы он пришел домой, чтобы они поговорили. Во всем разобрались.

Альрику хочется сказать ей, чтобы она не произносила слово «дом». Дом Лайлы и Андеша – это не дом Вигго и Альрика. Злость все еще сидит у него в груди. Как зверек, готовый наброситься на тех, кто рядом. Особенно на тех, кто проявляет доброту.

Но он молчит. Как бы то ни было – Лайле не все равно. Она на его стороне.

– Это еще не все, – вздыхает Альрик и передает мобильный мужчине, стоящему перед ним.

Магнар кратко рассказывает о разбитых стеклах. Потом внимательно слушает Лайлу. Кивает, поддакивает и все время смотрит на Альрика. В конце концов произносит:

– Я понимаю. Хорошо. Мы с Эстрид проводим его до дома. До скорого!

В прихожей их встречает Андеш. По приветственным объятиям Альрик понимает, что все эти люди давно друг друга знают. В кухне за столом сидят Лайла и Вигго, на другом конце напротив них – учитель труда Томас. Конечно, он первым делом позвонил Лайле и Андешу. Лайла улыбается Альрику. «Волноваться незачем» – как бы говорит ее улыбка.