Журнал «Вокруг Света» №01 за 1986 год - Вокруг Света

Прождав до обеда, губернатор перенес встречу на следующий день. На сей раз не было ни почетного караула, ни оркестра, специально привезенных из Лусаки. С большим трудом полицейским удалось согнать человек двадцать. Взбешенный губернатор в треугольной шляпе с развевающимся на ветру плюмажем прокричал взиравшим на него исподлобья крестьянам: «Я покажу вам, как не повиноваться королеве! Вы меня еще вспомните!»

Через день колониальные власти Северной Родезии распространили краткое сообщение о том, что при «столкновении с полицией» восемь человек было убито и тридцать четыре ранено.

Увы, речной бог Ньяминьями не сумел уберечь от смерти тех, в кого летели кусочки свинца. Не остановил он и колонны грузовиков, вывозивших батонка за триста с лишним километров вверх по течению Замбези.

Если на Карибе штиль и вода такая прозрачная, что можно увидеть дно, батонка говорят: «Ньяминьями сегодня спокоен». Но когда небо хмурится, озеро становится непроницаемым и темно-зеленые волны, отороченные кружевами пенных барашков, с остервенением гложут берега, значит, бог гневается. Он сожалеет, что согласился жить без солнечного света и попал в ловушку, которую когда-то сам поставил людям.

Бывает и так: земля под ногами, которая продолжает испытывать сжатие огромной массы воды в озере, — шутка ли сказать: сто семьдесят семь миллиардов тонн! — колеблется под ногами, как во время землетрясения.

И тогда батонка обмениваются многозначительными взглядами. Это он, Ньяминьями, на дне озера дышит и напоминает о себе людям:

— Я жив, я по-прежнему великий повелитель Карибы!

Озеро становится взрослым

Где теперь обе «белые Родезии»? Есть ныне Зимбабве и Замбия, независимые африканские государства.

Они унаследовали не только озеро и плотину, но и все проблемы гигантского искусственного водоема.

Достигнув проектной, отметки в сентябре 1963 года (средняя глубина озера — двадцать восемь метров, максимальная — сто двадцать), Кариба превратилась в стабильный водоем, подверженный годовым колебаниям уровня воды от трех до шести метров.

К этому времени в жизни озера проявились новые черты, не очень заметные на первый взгляд, однако важные для понимания экологического процесса. Водяная растительность облюбовала теперь и отмели. Появились различные виды рыб, в том числе и те, которые в этих местах не водились.

Прежде, когда плотины еще не было, многие копытные во время сухого сезона ежегодно переселялись с возвышенных мест на заливные равнины и оставались там до начала декабрьских дождей.

Теперь эти земли оказались в зоне затопления. Травоядные с трудом приспосабливались к новым условиям, еды не хватало, численность животных начала сокращаться.

Однако произошло событие, изменившее эту экологическую картину. Через три года после того, как Замбези широко разлилась по бушу, появился ползучий злак, называемый итальянским просом. Вскоре он усеял озерные берега, чему способствовал красногрудый лещ: он поедал просо под водой, а кусочки его разносились течением в новые места дрейфующими по Карибе водорослями и укоренялись. В непосредственной близости от Карибы зазеленели покрытые травой обширные луга. В результате количество копытных снова возросло.

Как и в других национальных парках, сюда во время сухого сезона приходят стада слонов, буйволов, импал. В этот период трава, словно наверстывая упущенное, поражает пышностью. Но небо затягивают тучи, дожди становятся регулярными, вода прибывает с каждым днем. Наконец наступает момент, когда она полностью смыкается над лугами. И так до следующего сухого сезона.

На побережье озера поначалу пошли в рост фикусы. Однако в период половодья стволы и ветви оказались в воде, чем немедленно воспользовался прожорливый красногрудый лещ, поедавший кору деревьев. Фикусы зачахли, и ничего с этим нельзя было поделать.

На динамику экологических процессов порой влияют самые неожиданные и, казалось бы, не связанные между собой факторы. Так произошло, когда в озеро выпустили около полумиллиона мальков пресноводной сардины. Вскоре турбины гидроэлектростанции начали всасывать огромное количество этой рыбы.

Молва о «сардиновом взрыве» (улов, составлявший в первый сезон сто тонн, за год увеличился в пять раз) разнеслась по Зимбабве. Район Саньяти в юго-восточной части Карибы, где было замечено особенно много косяков сардины, светился по ночам, когда шел лов, огоньками рыбацких фонариков.

А тем временем исподволь в озере шел тихий и незаметный постороннему взору экологический процесс: в нижних слоях тины на озерных отмелях прокладывали дорогу песчаные мидии, ставшие важнейшим компонентом экосистемы озера. Ученые предполагают существование непосредственной связи между этими моллюсками и «сардиновым взрывом». Согласно одной из гипотез помет сардин улучшил условия питания и размножения моллюсков. А может быть, дело обстояло как раз наоборот: экскременты миллионов моллюсков способствовали увеличению массы планктона, которым питается пресноводная сардина.

И возник один из вопросов, на который еще предстоит ответить науке и который имеет для Карибы неотложное практическое значение: как скажется на сардиновом промысле добыча мидий (их собираются использовать в пищевой промышленности)? Не повлечет ли это за собой, подобно цепной реакции, изменения во всей экологической системе Карибы?

— Время покажет, и озеро, возможно, преподнесет людям еще не один сюрприз. Но для этого необходимо, чтобы оно не стало мертвым, — так сказал мне сотрудник Карибского научно-исследовательского института рыбоводства Рон Томсон.

Мрачный прогноз имеет реальную основу. Дело в том, что земли в районе водоема опыляются химикатами — удобрениями и инсектицидами в целях борьбы с малярией и мухой цеце. Известно, что многие из них, в частности ДДТ, препятствуют нормальному протеканию процесса фотосинтеза в водорослях и убивают насекомых. Это, в свою очередь, ведет к сокращению количества рыбы, которая начинает ощущать недостаток корма.

Под угрозой не только обитатели озера. Около Карибы были собраны яйца орла-рыболова. Их зараженность ядохимикатами оказалась больше, чем была зараженность яиц белоголового орлана в Соединенных Штатах, когда этот вид начал исчезать по аналогичным причинам.

— К счастью, споры вокруг ДДТ привели к значительному сокращению применения этого «убийцы», — заметил Томсон.— Однако необходимо добиться полного запрещения ядохимикатов.

Окончание следует

Борис Пиляцкин корр. «Известий: специально для «Вокруг света

Паруса для солнечного ветра

Вокруг снежная равнина— белая, слепящая. И едва приметная тропка на ней, петляя, тянется к деревянному дому. Мне — туда.

В небольшой комнате за столом сидел худощавый парень в толстом шерстяном свитере. Он поднял голову и, почему-то с удивлением взглянув на меня, спросил:

— Как вы к нам добрались?

— На автобусе...— растерянно ответил я.

— Точно? — обрадовался он и вскочил.— Ну, наконец-то прошла зима. Тогда «ура!» весне. Давайте знакомиться — Валерий Козлов, старший научный сотрудник группы диагностики межпланетной плазмы.

Вот так началось мое знакомство на Тикси с космофизиками. В первый момент я не решился спросить у бурно возрадовавшегося вдруг Валерия Козлова, как это повлиял мой приезд на приход весны. Но немного позже все стало ясно. У сотрудников Тиксинской геокосмофизической обсерватории существует только одна, но самая верная примета начала весны — когда пускают на линию рейсовый автобус. Новость разносится молниеносно. Значит, вместо вездехода космофизики станут ездить теперь на полигон к своим приборам и счетным машинам на автобусе. Мне эти семь километров тоже придется преодолеть не раз, чтобы узнать подробнее об уникальных геокосмофизических исследованиях очень важных явлений, происходящих в высоких слоях атмосферы и околоземном космосе.

Я уже знал, что в Тиксинской обсерватории изучают такие явления, как геомагнитные вариации солнечного излучения и пульсации, ионосферные возмущения, поглощение радиокосмических излучений на различных частотах, атмосферный инфразвук... Ну а зачем все это надо? Какая польза от них людям?

Вот такой вопрос я сразу задал Валерию Козлову.

— Жизнь — явление космическое, — усмехаясь, философски заметил Валерий.— Чем глубже мы проникнем в космос и поймем, что, почему и как там происходит, тем быстрее разберемся в целом ряде процессов, происходящих на Земле. А Крайний Север для этих исследований просто уникален...

Кое-что об этом я выяснил еще раньше в беседе с директором Института космофизических исследований и аэрономии Якутского филиала Сибирского отделения АН СССР профессором Ю. Шафером.