Эльфогеддон - Станислав Аничкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Приступайте!
Руки Петера поднялись. Он попытался сопротивляться, но его тело будто не принадлежало ему. Он мог только наблюдать за происходящим. Внезапно между кончиков пальцев правой руки проскочила ярко-зелёная искра. Спустя несколько секунд то же самое повторилось на левой. А затем из ладоней вырвался ослепительно яркий изумрудный свет.
Глава 2. На всех парах
Мужчина проснулся в поту. Остатки сна обволакивали его густым туманом. Петер зажмурил глаза, досчитал до десяти и снова открыл их. Соображать стало чуть проще. Мазь предсказуемо не помогла — боль в ногах никуда не исчезла. Более того, это была не просто ставшая привычной боль, это были некие покалывания, вызывающие, помимо всего прочего, противоречивое чувство неправильности происходящего. Петер, собрав все силы в кулак, поднялся с кровати и, хромая, вышел из спальни. Октометр лежал на том же месте, где его оставили прошлым вечером, на журнальном столике рядом с телевизором. Прибор был перевёрнут монитором с данными вниз. В одно мгновение мужчина преодолел разделявшее их расстояние и схватил устройство. А затем медленно, словно боясь того, что он может увидеть, развернул его. Зелёное табло равнодушно показало число, совсем не обрадовавшее Хорса.
— Одиннадцать процентов! Проклятье!
Вторя его крику, протяжно завыла сирена, исключая все шансы на то, что несколько лет не использовавшийся прибор попросту сломался.
— Марч! Марч! Просыпайся! Быстро хватай детей и беги к дизельмобилю! — Петер уже тряс спящую супругу. Подскочивший адреналин моментально заглушил все остатки боли в ногах.
— Но Дамиан ушёл в университет рано утром… — растерянно проговорила не до конца проснувшаяся женщина.
— А я же говорил! Я говорил! Вот почему нельзя хоть раз просто довериться моей интуиции?
— Петер, что происходит? — испуганно спросила Марчианна.
— Пока не знаю. Но октомагическое число растёт. Уже тринадцать. И это в доме! В центре города! И сирена, ты что, не слышишь? Сигнал такой длины означает максимальный уровень опасности. Времени нет, нужно ехать в убежище. По крайней мере, мы не зря платили взносы…
— Мне нужно собрать вещи, я не могу всё оставить!
— Какие, к чёрту вещи? Быстро в машину! — рявкнул Петер, но увидев слёзы, появляющиеся в уголках глаз жены, сжалился, — Пять минут. Только самое необходимое. Я буду ждать снаружи. Не больше десяти минут, понятно?
Из детской комнаты послышался плач маленького Джеки. Проводя взглядом бросившуюся к нему жену, Петер наспех оделся и направился к кладовке. Старую верную винтовку, прошедшую с хозяином огонь и воду — за спину, защитный амулет и папку с документами — в рюкзак. Всё остальное найдётся в бункере, куда они поедут, как только заберут Дамиана. По крайней мере, так говорилось в подписанных Петером договорах. Четырнадцать процентов. Октометр отправился в рюкзак вслед за остальным. Казалось, что даже дышать становилось труднее. Хотя это, скорее всего, были лишь нервы.
Мужчина вышел из дома и ужаснулся. Вновь вернулась боль, и Петер едва смог устоять на ногах. Самый ужасный из всех возможных кошмаров становился явью. Всё небо пылало красными всполохами. Такими же, как во сне. Такими же, как двадцать лет назад у стен Аллиона. Покрытое тяжёлыми тучами небо было пронизано красными извивающимися линиями, напоминающими не то паутину чудовищного паука, не то кровеносную систему древнего, давным-давно забытого божества. Казалось, что ещё мгновение, и всё это рухнет на землю, обращая город в пыль и пепел. Петер заставил себя оторвать взгляд от страшного зрелища. Всё было даже хуже, чем двадцать лет назад. Проклятая магия эльфов.
На улице царила паника, жители ближайших домов выбегали, одетые кто во что, показывали пальцем в небо и снова убегали, чтобы вернуться с наспех собранными сумками и испуганными взглядами. Далеко не все из них застали Войну Эпохи в сознательном возрасте. Никто не знал, чего ждать от пугающего неба. Никто не хотел проверять. Из оговорённых десяти минут прошло уже пятнадцать. Хорс нервно выстукивал ритм приевшейся ещё со вчерашнего дня глупой песни, казавшейся сейчас максимально неуместной. Вокалист пел о дружбе между всеми народами. О том, что всем пора забыть давние обиды и разногласия. Внезапно внимание Петера привлёк пожилой мужчина, вышедший прямо на проезжую часть и нелепо размахивающий руками.
— Вот и пришла пора ответить за наши грехи! За все злодеяния, которые мы причинили звёздному народу!
Присмотревшись, ветеран понял, кто это. Сосед из дома напротив. Антуан Коф. Он всегда был со странностями, но не до такой степени. Даже несколько раз заходил к Хорсам на барбекю и угощал всю семью домашней выпечкой. Всё рассказывал о звёздах. Вот оно что, оказывается.
— Антуан! — крикнул ему Петер. — А ты ничего не путаешь? Разве это мы начали войну?
— Мы должны были склониться перед мудростью достойнейших! Должны были покориться им, познать их благость и величие! Я всегда верил, что возмездие настанет, я был готов к этому! Меня это не затронет, я не боюсь грядущего! Как может не бояться каждый, кто покается вместе со мной! Люди! Услышьте меня! Ещё есть шанс спастись!
— Заткни пасть, проповедник хренов! — заорал ещё один из соседей, загружая барахло в свой дизель.
Коф продолжил речь, не обращая внимания на недовольные выкрики и плевки проходящих мимо. Не обратил он внимание и на летящий в его сторону огромный чёрный вездеход с правительственными номерами. Кто-то из чиновников тоже спешил укрыться в безопасном бункере.
— Эй, уйди с дороги! — попытался предостеречь безумца Петер, но не успел. Тот как стоял, так и продолжил стоять, а дизельмобиль даже не дёрнулся в сторону, не сделал ни малейшей попытки уйти от столкновения. Мощнейшим ударом Антуана отбросило метров на двадцать в сторону его родного дома, где он прожил всю свою незаурядную
