Тихий ужас - Светлана Алешина

– Ты что? – просипел он.

– Я-то? – На лице Фаната снова возникла уже знакомая улыбочка. – Я – ничего…

И неожиданно в его руке возник нож, которым он резко двинул Потнюку прямо в шею. Тот отчаянно захрипел и взмахнул руками, пытаясь сопротивляться. Однако Фанат вынул нож из шеи и нанес второй удар, в область сердца.

Потом, отпихнув голову убитой с колен уже мертвого Потнюка, в исступлении начал полосовать ножом по всему телу своего недавнего партнера по преступлению. Все это сопровождалось жутким матом. Временами Фанат устраивал какие-то ритуальные танцы вокруг трупа, который с каждой минутой становился все менее похожим на человека. Он действительно превращался в мясо.

Возникла фигура «резинового бога», который бесстрастно наблюдал за происходящим сверху, с галереи, задумчиво поднеся руку с большим черным перстнем к лицу.

Камера переместилась на улицу, где показался автомобиль «Ауди», из которого вылезла вооруженная до зубов команда людей в масках. В руках у них были автоматы, на поясе висели ножи, а один из них тащил куб из оргстекла. Камера дала крупный план, и Лариса инстинктивно отшатнулась. В кубе копошились крысы. Их было, наверное, с десяток.

Тем временем Фанат продолжал неистовствовать. Он взял топор и принялся расчленять труп бомжа, обмазывая всего себя кровью. Он дико хохотал и ругался матом.

Дверь с шумом распахнулась, и на пороге возникла «команда мстителей». Лариса уже поняла, что люди в масках приехали, чтобы довершить серию убийств. Судя по времени фильма, именно сейчас должна была развернуться финальная сцена.

И она развернулась. Фанат, почуяв недоброе, раздумывал секунду-другую, а потом с криком бросился наутек. Один из «мстителей» вскинул руку с пистолетом и выстрелил ему в ногу. Когда Фанат упал, люди в масках подбежали к нему и скрутили.

Его подвесили на дыбу. Затем один в маске взял отрубленную голову девушки и засунул ее в мешок, который поставил вплотную к кубу. Он приоткрыл куб, и крысы ринулись из куба в мешок. Затем он накинул мешок снизу на ноги Фаната и завязал его. Через несколько секунд тот взвыл.

Послышался жуткий мат: «Суки! Падлы! Так и знал, б..! Так и знал! А-а-а!»

Видимо, крысы принялись за свою работу, жадно впиваясь своими острыми зубами в ноги Фаната, который не мог этому воспрепятствовать.

А люди в масках устремили свой взгляд наверх. «Резиновый бог» двинулся в сторону лестницы. Сойдя вниз, он как бы благословил каждого из «мстителей», положив по очереди свою руку им на плечо.

Голос за кадром глумливо констатировал: «Советский цирк – самый гуманный в мире!» Послышались звуки традиционного циркового дивертисмента. Музыка заглушила то, о чем кричал Фанат, указывая головой на «резинового» и раздавая плевки во все стороны.

На него обратила внимание только женщина, которая сняла с себя все, кроме маски, и начала отчаянно мастурбировать. Видимо, режиссер хотел показать, что вид того, как прощается с жизнью Фанат, ее очень возбуждает.

А мужчины принялись собирать то, что осталось от Потнюка, и транспортировали человеческую плоть на большой деревянный стол. Один из людей в масках посмотрел на «бога» и, увидев его одобрительный кивок, принялся орудовать топором и ножом, разделывая мясо, давая крови стечь с каждого куска.

Некоторое время спустя красное человеческое мясо было разрезано на маленькие кусочки и нанизано на шампуры. Тот самый костер, который разжигал Потнюк, стал для его плоти последним прибежищем. Вдруг один из четверки «мстителей» что-то вспомнил и с улыбкой подошел к Фанату, который с выпученными глазами висел на дыбе, осознавая, что сейчас медленно лишается ног. Человек в маске большим ножом вспорол материю его брюк и брезгливо распорол появившиеся вслед за ними трусы.

Взгляд Фаната стал обреченным. Его поникший, бывший совсем недавно аж о двадцати трех сантиметрах и наводивший ужас на женщин стручок после одного резкого удара ножа оказался в руках у человека в маске. Фанат испустил такой истошный вопль, что заглушил даже бушевавший во всю мощь музыкальный ряд – дивертисмент сменился к тому времени Гершвином.

Совершивший эту операцию поднял вверх окровавленную плоть как факел и стал откровенно позировать перед камерой. Затем он повернулся снова к Фанату, голова которого уже безжизненно повисла, рывком за волосы поднял ее и под аплодисменты присутствующих засунул ему его же член в рот.

Женщина задергалась в конвульсиях оргазма.

Завершился фильм каннибальским пиром, в котором приняли участие четверо людей в масках. Человек в резиновой маске отошел в сторону и устремил свой бесстрастный взгляд на четверку.

Те же достали большую бутыль вина, разлили его по кубкам, которые были сделаны из человеческих черепов, и сняли маски. Под ними, как ни странно, оказались вполне нормальные человеческие лица. Выделялся лишь один, с сильно угристым лицом и маленькими хищными глазками. А женщина оказалась приятной натуральной блондинкой, достойной любого голливудского фильма.

Все они весело засмеялись, сведя кубки вместе так, что вино расплескалось на стол. Под их чавканье, с которым они поглощали зажаренное мясо поверженного врага, вдалеке возникла маленькая точка, которая постепенно превратилась в большую надпись «THE END».

Последний кадр гласил, что авторские права на фильм принадлежат некоей фирме Frozen productions и снят он в 1998 году.

Глава третья

Лариса в ту ночь долго не могла уснуть. Она ворочалась с одного бока на другой, и постоянно в ее памяти возникали картины просмотренного днем фильма.

«Да, однако действует на психику-то», – думала она. Вроде бы обычное грязное кино. Но что-то не давало ей покоя. Она не могла понять – что. Почему-то перед ней особенно ярко стояла фигура бомжа, того, чья кличка была Потнюк.

Где-то она его видела… Но где? Или, может быть, просто он ей кого-то напоминает?

Лариса включила ночник и встала с кровати. В комнате было душно. Хотя на улице стоял ноябрь и погода была холодной и промозглой, Лариса решила открыть окно.

В комнату ворвался неприятный ветер, от которого очень скоро ее зазнобило. Но и закрывать окно не хотелось. Ларисе даже показалось, что будет пахнуть горелым человеческим мясом, тем самым, от шашлычков, которыми баловались людоеды в финальной сцене шедевра Виталия Мороженого.

Она начала вспоминать, как пахнут покойники. Последний раз она была на похоронах дяди. Он умер в ужасную жару и очень «испортился» на третий день, когда по всем православным канонам и полагается предавать тело земле. Многочисленные тетушки зажимали носы и лица платками, заходя в комнату, где лежал закрытый гроб дяди, но все равно едкий запах разлагавшейся плоти проникал в носоглотку и щипал глаза.

«Господи! Да у меня, кажется, поехала крыша!» – зло подумала Лариса и в отчаянии топнула ногой. Раз уж пришли такие видения, то точно ей не уснуть до утра. И надо же было ей выбрать эти ужастики! Уж лучше полистала бы кулинарную книгу, приготовила какое-нибудь фирменное блюдо и преподнесла бы его Асташевскому с большой помпой. И все были бы рады, и именинник, и его гости, да и ей бы досталась масса комплиментов!

А тут… Нет, Стасу это дарить нельзя. Пускай он любитель ужасов, но все же может неправильно понять. К тому же все-таки день рождения.

Или все же подарить?

Лариса почувствовала, что в рассуждениях и мыслях начинает напоминать самую обыкновенную мещанку, кошелку. Неуверенность, противоречия самой себе, излишняя эмоциональность…

«Стоп, Лара!» – сказала она самой себе. – Что такое с тобой творится? Ну-ка, быстро взяла себя в руки!»

И как только она произнесла эти заветные слова, то вдруг поняла, кого напоминает ей Потнюк. Как ни странно, но он очень был похож на ее одноклассника, Мишу Шумилина. Если побрить, убрать седину с головы и не обращать внимания на осипший голос.

Лариса тихонько вышла из спальни и направилась в гостиную, где стоял видеомагнитофон. В доме было тихо и спокойно. Только слышно было, как капает вода из водосточной трубы.

Она подошла к видику, борясь со своей нерешительностью и каким-то подсознательным страхом.

Перемотав кассету на то место, где лицо бомжа было дано наиболее крупным планом, она нажала на паузу и стала внимательно его рассматривать.

«Да, этот характерный загиб носа, эти маленькие глазки…» Удивительно, однако! Мишка был нормальным парнем, правда, не очень выдающимся, но все же, насколько она его помнила, безо всяких отклонений. И тут такое сходство!

Лариса залезла в ящик и вынула оттуда старые фотографии. Вот ее десятый класс, за месяц до выпускного бала, на который она надела белое платье из парчи. Оно и сейчас находится в ее гардеробе, единственная вещь, оставшаяся с тех самых юных, доперестроечных лет. До жены «нового русского», до этих роскошных апартаментов нужно было еще пройти университет, первую любовь, брак, съемные квартиры, пеленки Насти, бессонные ночи, безденежье в то время, когда Евгений прозябал в НИИ…