А что же случится со мной? - Джеймс Чейз

— Может быть… здесь так одиноко на аэродроме. — Она слегка шевельнулась в кресле, и при этом одна грудь почти полностью оказалась на виду. Она поспешно застегнула блузку. — Мне хотелось поболтать с Тимом.

Я не поверил ей. В это время, было четыре часа дня, Тим всегда был на площадке. И мне стало казаться, что она ждала именно меня, но зачем?

— Вам не повезло, — заметил я, доставая из верхнего ящика стола черную папку. — Мне тоже надо поработать.

Она засмеялась.

— А может быть не стоит, Джек?

— Ну, тогда…

Мы опять обменялись взглядами.

— Тогда… что?

Я колебался, но все же решился.

— Мой домик рядом.

— Пойдемте к вам.

И снова я колебался, но, наконец, решившись, бросил папку назад в ящик.

— Почему бы и нет?..

Она соскользнула с кресла, а я двинулся к ней, обходя стол.

— Что-то в вас такое…

— Я не знаю, вы мне тоже…

Я обнял ее и яростно прижал к себе. Наши губы встретились в жарком поцелуе.

Вся осторожность и нерешительность были забыты. Я на руках отнес ее к себе в домик.

— О, вы настоящий мужчина, — сказала она в истоме. Страсть прошла, если можно было назвать это страстью, и она, как великолепная ленивая кошка, лежала теперь в постели рядом со мной.

Такой любовницы я не встречал давно, только во Вьетнаме.

В Сайгоне была похожая, даже более пылкая и страстная.

Я потянулся за сигаретой и закурил. Мысли опять были тревожные.

— Немного неожиданно, не правда ли? — заметил я, не глядя на нее.

Она только засмеялась.

— Предположим, я слышала о вашем приезде и подумала, что вам захочется немного развлечься. Я надеялась, что вы придете в домик к себе или к Тиму. Здесь такая скука, а мужчины здесь все мразь, да еще шарахаются от собственной тени. Они так боятся потерять свою работу, что скорее согласятся перерезать себе глотку, чем утешить меня.

— Так вы нарочно говорили, что пришли поболтать с Тимом?

— Не хватало еще, чтобы такая девушка, как я, связывалась с пропотевшим типом, как Тим. Мне такие совсем не нравятся. — Она подняла руки и аккуратно поправила прическу. — Мне хотелось новенького… и я, кажется, нашла.

Повернув голову, я посмотрел на нее. Она была прекрасна в своем бесстыдстве, и это очаровало меня.

— Вы и с Одеоном переспали?

— С Берни? — Она покачала головой, покраснев. — Разве вы не знаете? Он ранен в такое место, что потерял все свои мужские способности. Бедный Берни сейчас совсем импотент.

Эти слова потрясли меня. Я знал, что Олсон ранен в пах, но такие последствия этого — это было ужасно. Да, у Олсона, кроме страха потерять работу, были и другие неприятности. Я представил себя на его месте и содрогнулся.

— Я не знал этого.

— Он такой замечательный человек, — сказала Пэм. — Он рассказывал мне о вас. Он считает вас тоже хорошим человеком и восхищается вами.

— Неужели?

— Вы нужны ему, Джек, он так одинок. Ему трудно работать с этими типами. Он говорил мне о вас, боялся, что вы не возьметесь за эту работу, чтобы помочь ему.

— Я всегда согласен работать с Берни. Она вытянула стройную ножку и погладила ее.

— Да… и раз вы здесь, то все будет в порядке, — она улыбнулась мне.

— Но сколько времени мне оставаться, мне здесь нечего делать, крошка. Тим отлично справится с постройкой взлетной полосы.

— Берни хотел, чтобы вы присматривали за ним.

— Я знаю, он мне это говорил, но за Тимом не надо следить. — Я отбросил сигарету. — Что еще он говорил вам?

Она непонимающе взглянула на меня, или притворилась непонимающей.

— Просто он хотел работать вместе с вами.

— Кажется, он вам полностью доверяет?

— Конечно, он же не всегда летает. Берни и я живем вместе, ведь он так одинок.

— Не хотите ли вы сказать, что он платит деньги из своего кармана ради удовольствия видеть меня рядом?

— Похоже, Джек. Он хочет и дальше работать вместе с вами.

— Мне бы хотелось сначала узнать все у него.

— Узнаете, когда он вернется.

— Почему он так боится потерять работу?

— Все боятся. Эссекс так придирается ко всему, да еще миссис Эссекс.

— И жена Эссекса здесь?

Пэм поморщила носик.

— Вам повезло, так как вас нанял Берни. Да, жена Эссекса здесь… дорогая Виктория. Я надеюсь, вы не нарветесь на нее. Она самая отъявленная сука в мире. Лучше держаться в стороне от нее.

— Почему?

— Если вы сделаете что-нибудь против ее желания, то вылетите за ворота. Она и мужа держит в кулаке. Конечно, Эссекс сам самодовольный болван, но ему есть чем гордиться. А Виктория просто пустышка: красивенькое личико и тело, но мерзкая изнеженная сука, любящая тиранить людей, зависящих от Эссекса.

— Она вроде красавица?

— Одни слова, — засмеялась Пэм. — Не связывайтесь с ней. Что вы делаете сегодня вечером? Может быть поужинаем вместе? У меня есть машина, можно съездить в морской ресторанчик в городе. Подходит?

— Хорошо, — согласился я. — А сейчас удалите это великолепное тело отсюда. Мне нужно поработать.

— Ну, не в первый же день, Джек, вы еще наработаетесь, — и она обняла меня обеими руками.

Глава 2

Ресторанчик «Эспадрон», оформленный во французском стиле, находился почти у пирса. Его стены были украшены изображениями меч-рыбы и рыболовными сетями. Столики, освещенные каждый отдельной лампой, располагались достаточно далеко друг от друга, чтобы не мешать разговаривать.

Пэм надела длинное, до пят, платье, схваченное на поясе серебряной лентой с головой змеи. Она выглядела превосходно. Метрдотель поспешил к ней с широкой улыбкой, предназначенной для его любимцев. Она сказала ему несколько слов, и он провел нас к столику, расположенному в дальнем углу зала. Столик был на двоих и от него можно было видеть весь ресторан.

— Пожалуйста, мисс Осборн, — сказал он, отодвигая ей кресло. — Коктейль с шампанским?

На меня он даже не посмотрел. Она присела и улыбнулась ему.

— Это было бы великолепно. Генри.

— Могу я узнать, что вы хотите поесть? — он склонился над ней, и в нос мне ударил запах его одеколона.

— Дайте нам меню, — резко сказал я, — и виски со льдом для меня.

Он медленно повернул голову и осмотрел меня, мой дешевый костюм, мои ботинки, и я понял, что в его глазах я был просто никто.

— Давайте положимся в этом на Генри, — твердо сказала Пэм. — Он сам знает, что нам нужно.

Я хотел было настоять на своем, но решил не связываться с этим толстяком.

— Ладно… положимся на его вкус.

Последовала пауза, а Генри удалился, чтобы устроить новую группу посетителей.

— Вы и с ним переспали? — спросил я. Она захихикала.

— Только один раз, но оставила такое длительное впечатление. Это единственный ресторан в городе, где я бываю бесплатно… включая и мужчин, приходящих со мной.

Мне стало немножко легче. По внешности ресторана я мог представить, какой суммы мог быть счет. У меня наверняка не хватило бы денег. Мое восхищение ею возросло еще больше.

— Всюду вы умеете устраиваться.

— Это только так кажется. — Она доверчиво склонилась ко мне. — Генри побаивается меня. У него очень ревнивая жена, и он воображает, что я буду шантажировать его.

— Здорово.

Принесли выпивку с легкой закуской. Ресторан постепенно заполнялся.

— Неплохое место, — заметил я, оглядываясь вокруг, — только, наверно, дороговато было бы без поддержки Генри.

— Конечно.

Подошел официант с бутылкой шампанского в ведерке со льдам. Он склонился к Пэм, и она ответно улыбнулась ему. Наверно, с ним она тоже успела переспать. Принесли нежные куски мяса в грибном соусе.

— Да, вы знаете, как обделывать свои дела, — заметил я, отведав его.

— Это всё мужчины, — покачала головой Пэм. Ее огромные зеленые глаза были полны достоинства. — Они всегда хотят от таких девушек, как я, одного и того же, хотят дать немного, а получить все; они или благодарны, или боязливы, но хорошо платят все.

— Неизвестно из-за чего: из-за благодарности или от страха?

Она подцепила вилкой кусочек мяса и ответила:

— Просто, чтобы получить удовольствие…

— Я и сам помню это.

Она искоса посмотрела на меня.

— Великолепное, не так ли?

— Конечно.

Мы немного помолчали, занятые едой, а потом я спросил:

— Берни вернется через пару дней?

— Что вы вспоминаете о нем. Наслаждайтесь сами.

Но я был неспокоен. Прежде чем пойти с Пэм в ресторан, я перекинулся парой слов с Тимом. Пэм обещала заехать за мной в восемь часов. У меня было немного времени, чтобы переодеться, принять душ, побриться и немного выпить. В семь двадцать пять в домик заглянул Тим, возвращающийся с работы.

— Ну как, взяли папку? — спросил он. Он был усталый, потный и грязный. Я невольно почувствовал себя неловко.