В царстве тысячи атоллов - Иренеус Эйбль-Эйбесфельдт

* ( Хедмен - главный администратор острова.)

Нам поднесли зеленый кокосовый орех, из которого мы отпили по глотку, затем подали мясо с пряностями и рисом, плоды хлебного дерева, сушеную рыбу и на десерт - растертый кокосовый орех с сахаром.

Нам как гостям подали ложки и вилки, хозяин же в соответствии с местным обычаем ел руками. За едой завязалась беседа на английском языке. Разговор шел спокойно и неторопливо и продолжался бы вероятно и дальше в таком же духе, если бы вдруг на стене прямо против меня не появилась ящерица. Это было слишком большое искушение для коллекционера ящериц. Метнувшись через всю комнату, я успел схватить красавицу. Хозяин дома в изумлении глядел на распластавшегося на полу гостя с зажатой в руке ящерицей. Эта немая сцена длилась какую-то секунду, потом он рассмеялся и некоторая вполне понятная скованность первых минут уступила место сердечности и непринужденности.

Закончив трапезу, мы отправились погулять по деревне. Все селение представляло собой длинную широкую улицу, по обеим сторонам которой тянулись побеленные стены. За этими стенами располагались сады и крытые широкими пальмовыми листьями домишки, сооруженные из кораллового известняка или плетеных циновок.

Улица, казалось, словно вымерла: как только мы появились, все жители попрятались. Однако за нами с нескрываемым любопытством наблюдали десятки глаз. И поскольку наш вид не внушал никакого страха, люди мало-помалу начали выходить из своих укрытий. Женщины и девушки были одеты в красные, голубые или зеленые длинные платья-рубашки, причем шейный вырез и короткие рукава украшала яркая красивая вышивка. Многие из них были настоящими красавицами. Украшением у некоторых служили бусы из золотых монет. Хотя жители Мальдивских островов - мусульмане, женщины, выходя на улицу, не закрывают лица.

На маленьких девочках были только юбки, малыши же бегали совершенно голыми. Лишь вокруг талии или на запястье мы заметили у них серебряную цепочку с подвешенной небольшой металлической коробочкой. В этой коробочке спрятана бумажка с изречением из корана. Своеобразный амулет должен отвращать все беды и напасти.

К маленьким крытым пальмовыми листьями домикам вели чистые, посыпанные коралловым песком дорожки. В зеленых палисадниках кроме кокосовых пальм росли также дынные деревья, бананы, хлебные деревья и батат (сладкий картофель). На дынных деревьях гроздьями висели огромные агатовые улитки. Много лет тому назад их завезли сюда из Индии, и теперь они стали настоящим бедствием для страны.

Вся земля здесь принадлежит государству, которое за небольшую плату сдает ее в аренду.

Мы побывали в маленькой кузнице и в ткацкой мастерской. Все производило исключительно приятное впечатление, а изделия кузнецов и ткачей были просто великолепными. В тени навесов и старые и малые, погрузившись в дремоту, качались в больших качалках. А вокруг деловито копалось множество кур.

Мы побывали также на строительстве нового дома. Сруб выглядел заброшенным. Бревна сруба уже дали пышные побеги, образовав густые зеленые заросли. Судя по всему, обитатели острова руководствовались принципом "поспешай медленно".

По дороге нам повстречался мальчуган лет пяти, который нес деревянную дощечку, сплошь покрытую арабскими письменами. Жители Мальдивов уже с раннего возраста учатся читать и писать. В стране насчитывается всего около десяти процентов неграмотных и, таким образом, уровень образования следует признать довольно высоким. Наряду с арабской письменностью мальдивцы пользуются также старой - сингальской.

К сожалению, во время нашего пребывания многие жители были больны: на острове свирепствовал инфекционный конъюнктивит, лечить который здесь совсем не умели. Мы, как могли, помогали своими лекарствами и, надо сказать, многих вылечили. Однако против целого ряда других болезней мы оказались бессильны. На Мальдивах распространены малярия, проказа и слоновая болезнь, при которой ноги у пораженных ею людей распухают до невероятных размеров.

Предки нынешних жителей Мальдивских островов переселились сюда с Цейлона. Они сингальцы и относятся к европеоидной (белой) расе. Первоначально они исповедовали буддизм, но в 1153 году были обращены в ислам арабским монахом А Хафиз Абул Баракатул Барбари. Мальдивцы испокон веков пользовались репутацией гостеприимных, приветливых людей. Лишь потерпевшие кораблекрушение, волею судьбы заброшенные на эти острова, поминали их недобрым словом. Дело в том, что любое выброшенное на берег судно становилось собственностью султана, а люди были обречены на голодную смерть, так как им не давали пищи. Француз Пюрар, чье судно разбилось о рифы, подробно описывал то бедственное положение, в котором он и его спутники оказались после кораблекрушения.

Собственностью султана становился также тот корабль, капитан которого умирал во время стоянки в одном из мальдивских портов. Поэтому очень часто суда задерживали под всевозможными предлогами в надежде, что мальдивская лихорадка сделает свое дело.

Некоторое время Мальдивские острова принадлежали Португалии. Именно в это время была построена сохранившаяся до сих пор крепость на острове Мале. В 1802 году Мальдивы отошли к Англии и в 1887 году стали английским протекторатом. После того как правящая династия вымерла, султана стали выбирать. Это положение сохранялось, за небольшим исключением (в 1953 году была провозглашена республика, которая просуществовала всего девять месяцев), до 1968 года*.

* ( 26 июля 1965 года была провозглашена независимость Мальдивских островов. В 1968 году после смерти султана образована республика, возглавляемая выборным президентом.)

Население Мальдивов занимается главным образом рыбной ловлей. Большая часть рыбы отправляется в сушеном виде на Цейлон. Нам довелось близко познакомиться с этим продуктом, так как он составлял основу нашего питания во время пребывания на островах. Дело в том, что наш повар в первый период плавания не скупился на обильные угощения; но настал день, когда он сразил Хасса ошеломляющим известием: "Запасы провианта кончились". Поскольку на Мальдивах практически невозможно купить ничего, кроме кокосовых орехов и сушеной рыбы, приходилось довольствоваться этим меню. С сушеной рыбой у нас было немало хлопот. В твердости она не уступала дереву и даже после долгой варки не становилась мягче. И если все-таки мы могли ее есть, то исключительно благодаря нашему столяру, который, недолго думая, зажимал рыбу на верстаке и строгал ее на узкие полоски. "Приготовленное" таким образом кушанье было уже вполне съедобным.