Заключенный Альфа (ЛП) - Карлайл Лилиана

В них также присутствует малейший страх.

— Вы находитесь здесь уже три года. И, похоже, тебя больше не селят с другими альфами.

Она старательно скрывает свои нервы, но легкая дрожь в голосе всё же выдает ее.

Он кивает.

— Я не умею играть с другими.

— Мне знакомо это чувство, — пробормотала она, а затем подняла глаза, как бы удивляясь тому, что заговорила. — Я имею в виду, что мы все через это проходили.

— Мы? — возражает он. — Скажи мне, через что ты прошла, маленькая Омега?

Он чувствует запах гнева, исходящий от девушки.

Что ж, ей действительно не нравится, когда ее называют Омегой.

Ну а ему не нравится, когда искушение преподносят ему на блюдечке с голубой каемочкой, а он беспомощен и прикован к стулу.

— А вот шарф — это умно. Он добавляет приятный штрих. Вы могли бы сойти за Бету.

Ее глаз дергается всего на секунду, и он побеждает.

Он удивлен, что ее сюда пустили. Что доктор Портер мог знать, кто он такой, что он сделал, и все равно передать эту информацию этой Омеге, да еще и позволить ей войти в эту комнату.

А другая часть его…

— Ты просто сумасшедшая, раз находишься здесь со мной, — продолжает он. — Для тебя это бессмысленное занятие. У меня нет для тебя душещипательной истории, у меня нет причин, по которым ты должна защищать меня.

Она прикусила губу, и ее брови слегка нахмурились, когда она читала.

— Вы не знали этих людей. Вы "совершили случайное нападение".

Это не обвинение. Это даже не вопрос.

Но это неточно.

— Если это то, что они тебе хотят сказать, Омега, — он ухмыляется, наслаждаясь их маленькой игрой.

Ее лицо приобретает самый прекрасный оттенок розового, когда она повышает голос.

— Это то, что я тебе говорю, Альфа. Они ошибаются?

Его обволакивает гневный запах ее тела, притягательный и сладкий.

Вместо ответа он усмехается.

— Я говорю тебе, что ты глупая маленькая девчонка, попавшая не в то гребаное место, Омега.

Ее реакция прекрасна. Она встает со стула; ножки громко стучат по полу. Она вспыхивает, и его захлестывает волна эмоций, которые она на него обрушивает.

— Черт. Ты, — шипит она, но так тихо, что это просто шепот. — По крайней мере, я не гнию в дерьме, ты — чудовище.

Огонек в ее глазах, гневный запах и тихий вздох, когда она понимает, что потеряла себя, — вот что заставляет его все понять.

Впервые за долгое время он кого-то хочет.

ЭЛЛИ

Слова сами собой слетают с ее губ, разбивая тщательно скрываемую броню ее души.

И на это потребовалось меньше десяти минут в комнате с этим чудовищным человеком.

Она должна была держать себя в руках.

И у неё хорошо получалось, пока он не стал использовать титул Омеги как самое смертельное оскорбление.

Сейчас, возвышаясь над ним, глядя в его глубокие карие глаза, она понимает, что облажалась.

Ее реакция застает Альфу врасплох. Она находится в нескольких дюймах от его лица, и уверена, если бы Джерард заглянул в маленькое квадратное окошко двери, он бы в мгновение ока вытащил ее из камеры.

Она потеряла контроль. Не монстр в комнате.

Он видел ее насквозь, нанося удар по ее неуверенности и давая голос сомнениям, которые уже были в ее голове.

Зачем ты здесь? Ты не создана для этого.

Наступило слишком долгое молчание, пока она изучала его лицо. Его бледное лицо слишком брутально, чтобы быть милым, и слишком эффектное, чтобы быть просто красивым. Его темно-каштановые волосы, дикие и неухоженные беспорядочно падают на глаза. Но под определенным углом зрения он потрясающе привлекателен.

И от него слишком вкусно пахнет.

Она чувствует, как он рычит в груди, и от этого по ее позвоночнику пробегают мурашки. Сердце сжимается, и она делает шаг назад от него. Наблюдая за ней, он ухмыляется, показывая яркие, слегка острые зубы.

Он выглядит как чертов злодей.

Собрав свои бумаги и не говоря ни слова, она стучит в дверь.

— До свидания, Элли, — усмехается Эрик низким голосом.

Услышав, как он произносит ее имя, она не успевает прийти в себя.

Джерард ничего не говорит, пока ведет ее с нижнего этажа, но она видит ухмылку на его лице.

Вот же засранец.

— Ты недолго там продержалась, — комментирует он, и высокомерие в его тоне заставляет ее напрячься.

— Верно, — просто отвечает она. — Это была быстрая оценка. Все мои первые встречи так проходят.

Лгунья, подумала она. Они никогда так не проходят.

— Значит, будут и другие встречи? — невинно спрашивает он.

— Конечно, — отвечает она, пока он ведет ее в вестибюль. — Пожалуйста, передайте доктору Портеру, что я с вами свяжусь.

Но это всего на всего вранье.

Как только она выходит, она торопливо идет к своей машине, чуть не потеряв равновесие. Захлопывает дверцу со стороны водителя, пытаясь отдышаться.

Она не может сюда вернуться. Это ей не по зубам.

Эрик слишком быстро обнаружил ее неуверенность в себе, словно точно знал, где копать и какие слова говорить, чтобы разгадать ее.

А чего она ожидала от встречи с ним? Какие заметки могла бы сделать?

Привет, убийца? Возможно, я такая же сумасшедшая, как и ты. Не скажешь ли мне, почему убил этих людей? Тебе здесь нравится? Подушки мягкие?

Да, я Омега. А ты — Альфа. И что?

И вдобавок… он чертовски вкусно пахнет.

Стоило все-таки надеть ежедневку сегодня, там внизу уже всё влажно.

Как же стыдно.

Здесь холодно.

Она кутается в одеяла, сидя с ноутбуком на кровати, но этого недостаточно. Воздух обжигает, холод настолько болезненный, что она уверена, что все её тело превратится в лед. Печь работает, но даже в этом случае холод не ослабевает. Поэтому, вместо того чтобы сосредоточиться на морозе, она открывает свои записи, чтобы узнать, с каким чудовищем она познакомилась.

Эрик Харт

У нее перехватывает дыхание, когда она смотрит на его фотографию. Его волосы длиннее, спадают чуть выше плеч, глаза темные и теплые, насыщенного цвета виски. Его лицо чисто выбрито и бледно, как она и запомнила.

Но именно выражение его лица заставляет ее задуматься.

Оно высокомерное, без малейшего намека на раскаяние, полные губы растянуты в легкой ухмылке.

Проводя дополнительные исследования, она находит подробную информацию о его преступлениях.

Ужаснувшись фотографиями, она выключает свой ноутбук.

Там было не одно место преступления и даже не два, их было слишком много.

Расчлененные люди, чьи части тела разбросаны по разным местам: голова, засунутая в почтовый ящик; пальцы, разложенные на подъездной дорожке; глазное яблоко, приклеенное к потолочному вентилятору.

Нет. Нет. Нет.

Она была в одной комнате с этим человеком.

С этим убийцей.

С Альфой, который назвал ее красивой.

— Вот черт, — задыхается она.

Лита была права. Ей не следовало приходить сюда.

Внезапно Лос-Анджелес показался ей не таким уж скучным и убогим.

Она хочет вернуться туда и забыть об этом, к черту последствия.

Она прибежит туда с поджатым хвостом, будет унижаться перед Литой, и даже это будет лучше, чем то, что она только что увидела на своем компьютере.

Ни за что на свете она больше не увидит Эрика Харта.

И она ненавидит, что какая-то часть ее души болит при этой мысли.

Темные волосы. Большие руки.

Она легко раздвигает свои ноги перед ним, и он не спеша исследует ее.

Бархатистый, низкий голос у ее уха.

— Ты знаешь, почему я это сделал, красавица.

Во сне этому всему есть оправдание.

Она смотрит на вентилятор под потолком, наблюдая, как он крутится кругам, а пара внимательных глаз оценивают их.

— Знаю, — шепчет она в ответ.

Вентилятор падает. Она вскрикивает.

Она просыпается рано, небо еще темное. Одеяла свалены в кучу под ее ногами, тело мокрое от пота.