Пока не остыл кофе - Тосикадзу Кавагути
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Привет, Казу!
– Сестренка! Привет!
Казу называла ее своей сестрой, но на самом деле она была женой ее двоюродного брата. Ее звали Кей Токита.
– Похоже, вишня отцвела, – улыбнулась Кей. Она не испытывала ни малейшего сожаления об увядших цветах.
– Да, деревья теперь выглядят голыми, – вежливо поддержала разговор Казу. Ее тон был ровным, но не таким официальным, как при общении с Фумико. Голос теперь звучал мягче, походя на голубиное воркование.
– Добрый вечер, – сказала Хирай, встав с места за столиком Фумико и направившись к барной стойке. Казалось, что ей больше не интересно смеяться над несчастьями Фумико.
– Где ты была? – спросила Хирай.
– В больнице.
– Зачем? Просто обычный прием?
– Да.
– У тебя сегодня здоровый цвет лица.
– Да, я чувствую себя хорошо.
Оглядываясь на Фумико, все еще без сил распластанную по столешнице, Кей с любопытством наклонила голову. Хирай слегка кивнула, и в этот момент Кей скрылась в подсобном помещении.
Дзинь-дзинь
Вскоре после того как Кей исчезла в подсобке, в дверном проеме показался крупный мужчина. Он был одет в легкую форменную куртку шеф-повара, в белые пиджак и рубашку и черные штаны. В его правой руке зазвенела огромная связка ключей.
Его звали Нагаре Токита, и он был владельцем этого кафе.
– Добрый вечер, – поприветствовала Казу.
Нагаре кивнул в ответ и перевел взгляд на мужчину с журналом, сидящего за столиком у входа.
Казу исчезла на кухне, чтобы долить кофе в пустую чашку Хирай.
Нагаре стоял перед человеком, погруженным в свой журнал.
– Фусаги, – мягко произнес он.
Но мужчина по имени Фусаги не отреагировал, как будто не заметил, что его позвали. Затем он медленно посмотрел на Нагаре.
Нагаре вежливо кивнул и сказал:
– Привет!
– О, привет, – сухо отрезал Фусаги и немедленно вернулся к чтению журнала. Некоторое время Нагаре продолжал стоять там, глядя на Фусаги.
– Казу, – позвал он.
– Что? – ответила Казу, высунув лицо из кухни.
– Позвони Котаке, пожалуйста.
Эта просьба на миг озадачила Казу.
– Да, потому что она его ищет, – сказал Нагаре, повернувшись к Фусаги.
Казу поняла, что он имел в виду.
– Да… Обязательно, – ответила она.
Налив добавку кофе Хирай, она исчезла в подсобке, чтобы позвонить.
Нагаре краем глаза посмотрел на Фумико, лежащую головой на столешнице, подошел к барной стойке и взял с полки стакан. Он достал пачку апельсинового сока из холодильника под стойкой, наполнил стакан и выпил залпом.
Затем Нагаре пошел в кухню, чтобы помыть стакан. Через мгновение раздался стук ногтей по барной стойке.
Нагаре выглянул из кухни.
Хирай подозвала его жестом руки. Нагаре тихо подошел с еще мокрыми руками. Хирай склонилась над стойкой.
– Как все прошло? – шепотом спросил она у Нагаре, ищущего салфетки.
– Хммм… – пробормотал он. Возможно, это и был ответ на вопрос или же просто недовольство отсутствием салфеток. Хирай еще больше понизила голос.
– Каковы результаты обследования?
Не ответив на вопрос, Нагаре быстро почесал нос.
– Плохие? – спросила Хирай, помрачнев. Лицо Нагаре оставалось каменным.
– Посмотрев результаты, они решили, что ее не нужно госпитализировать, – объяснил Нагаре так тихо, будто говорил сам с собой.
Хирай тихо вздохнула.
– Понимаю… – сказала она и оглянулась на подсобку, где была Кей.
Кей родилась со слабым сердцем. Полжизни она провела в больницах. Тем не менее, благодаря своему дружелюбному и легкому характеру, Кей всегда умела улыбаться, как бы плохо она себя ни чувствовала. Хирай отлично знала эту особенность Кей. Вот почему она спросила Нагаре.
Нагаре наконец-то нашел салфетки и вытер руки.
– А как твои дела, Хирай? Все в порядке? – спросил он, сменив тему.
Хирай не сразу поняла, о чем спрашивал Нагаре. Ее глаза расширились.
– Что ты имеешь в виду? – переспросила она.
– Твоя сестра опять приехала повидаться с тобой, не так ли?
– Ну да, – неопределенно ответила Хирай, с преувеличенным интересом рассматривая интерьер кафе.
– У твоих родителей есть гостиница, верно?
– Да, верно.
Нагаре не знал подробностей, но слышал, что когда Хирай покинула родительский дом, управление гостиницей перешло к ее сестре.
– Это, должно быть, тяжело для твоей сестры – управлять гостиницей в одиночку.
– Нет, она хорошо справляется. У моей сестры отличные мозги для такой работы.
– Но все же…
– Прошло слишком много времени. Я уже не могу вернуться домой.
Хирай вытащила из своей сумки с леопардовым принтом большой бумажник, который был так велик, что скорее походил на словарь. Она начала рыться в нем, зазвенели монеты.
– Почему нет?
– Даже если бы я вернулась домой, я бы ничем не смогла помочь, – сказала Хирай, склонив голову и жалко улыбнувшись.
– Но… – казалось, что Нагаре собирался что-то сказать.
– В любом случае, спасибо за кофе. Мне нужно идти, – заявила Хирай, оборвав Нагаре на полуслове. Она положила деньги на стойку, встала и вышла из кафе, будто сбегая от этого разговора.
Дзинь-дзинь
Собирая мелочь за кофе, оставленную Хирай, Нагаре взглянул на Фумико. Но это был всего лишь мимолетный взгляд. Похоже, его не очень интересовала женщина, уронившая голову на столик. Он собрал все монеты и начал перебирать их в руках.
– Привет, брат… – появилось в проеме лицо Казу. Она звала Нагаре «брат», но он не был ее родным братом, а лишь кузеном.
– Что?
– Сестра зовет тебя.
Нагаре осмотрел кафе.
– Хорошо, иду, – сказал он и положил монеты в руку Казу.
– Котаке сказала, что немедленно приедет, – сообщила Казу.
Нагаре кивнул.
– Присмотри за кафе, ладно? – попросил он и исчез в подсобке.
– Хорошо, – ответила она.
Единственными посетителями в кафе были женщина, читающая роман, Фумико, лежащая на столике, и Фусаги, делавший заметки из туристического журнала. Положив мелочь за кофе в кассу, Казу помыла чашку, оставленную Хирай. Старинные часы на стене издали пять долгих гулких ударов.
– Кофе, пожалуйста.
Фусаги окликнул Казу, стоящую за барной стойкой, и поднял руку с пустой чашкой. Ему так и не принесли добавку, о которой он просил.
– Ах да! – воскликнула Казу, вспомнив о заказе, и поспешила обратно на кухню. Она вышла с прозрачным стеклянным графином, полным кофе.
* * *
– Пусть будет так… – пробормотала Фумико, все еще распластавшись на столешнице.
Наливая кофе для Фусаги, Казу следила за Фумико краем глаза.
– Я смогу жить даже с этим, – Фумико внезапно выпрямилась на стуле.
– Нестрашно, если ничего не изменится. Пусть все остается как есть, – Фумико резко встала со стула и подошла к Казу, вторгшись в ее личное пространство. Осторожно поставив кофейную чашку перед Фусаги, Казу нахмурила брови и отступила на пару шагов
