Ранчо в Монтанне - Джекки Мерритт

— Благодарю вас, наверное, я приму ванну и немного посплю.

— Вот и хорошо. Увидимся позже. Вернувшись в свою просторную комнату, Трейси притворила дверь и задумалась, глядя на груду чемоданов, лежащих на полу. Совершенно очевидно, что нет никакого смысла распаковывать их из-за двух дней. Хотя, принимая во внимание отвратительное отношение Слейда, надо бы остаться здесь на месяц. Поделом ему! Поведение этого человека не укладывалось ни в какие рамки. Никогда в своей жизни она не встречала мужчину, с которым было бы так трудно и который вызывал бы у нее большую неприязнь.

И у которого была бы такая фигура, добавил ее внутренний голос. Что ж, это правда, неохотно признала Трейси. У него потрясающее тело, и все именно там, где положено, ни грамма жира. Как холодная сталь, подумала она мрачно, снимая блузку и вспоминая цвет его глаз, который точно соответствовал этому определению. Зато лицо Слейда Доусона ничем не может восхитить, торжествующе подумала Трейси. В его лице нет ничего, что могло бы сравниться с красивыми, приятными чертами лица Джейса. Она вытянула из чемодана халат, накинула его, собрала косметичку и прошла через холл в ближайшую ванную комнату.

Взявшись за ручку ванной, Трейси почувствовала приятный холод старого мрамора. Через несколько минут ее окутал аромат и успокоительная шелковистая пена горячей ванны, она откинула голову и закрыла глаза. Надо же, куда ее занесло — ранчо в Монтане! Во время этой поездки она много где побывала впервые: в Чикаго, в Майами, в Хьюстоне… Эти разъезды оставили в ней неприятное ощущение неукорененности. Она специально поставила Дабл-Джей в конец своего списка и в какой-то момент даже хотела вообще вычеркнуть его, снова и снова размышляя о том, что наличие скотоводческого ранчо среди владений Джейсона выглядело некоей аномалией.

Трудно было представить себе человека более далекого от земли, от сельского хозяйства, чем Джейс. Теперь же, когда она встретилась с его совладельцем, недоумение усилилось еще больше. Как могло случиться, что Джейс вступил в такое необъяснимое партнерство? И не только разница в возрасте разобщала их, хотя, конечно, Джейс был намного старше, чем Слейд Доусон. Нет, скорее, мягкая, городская натура Джейса, его отвращение ко всему, что было не высшего сорта, его культурный снобизм, который порой приводил в замешательство даже Трейси. Джейс и дня бы не потратил на такого человека, как Слейд. Прожив со своим надменным мужем четыре года, она знала, что такие люди, как Джейс и Слейд, не могли быть друзьями.

Возможно, сейчас все те противоречия, что накопились между Джейсом и Слейдом, вылились на нее? Трейси размышляла над этой версией, и она представлялась ей столь же правдоподобной, как и другие.

— Прекрасно, мистер Доусон, на несколько дней вам придется просто смириться с моим присутствием здесь, нравится вам это или нет, — произнесла она вслух, встав в ванне и потянувшись за полотенцем.

В этот момент дверь распахнулась, словно под напором торнадо. У Трейси перехватило дыхание, и полотенце выпало из ее рук. Онемев, она смотрела, как махровая ткань погружается в воду, и от неожиданности не могла пошевелиться. В дверном проеме стоял Слейд, как и она, окаменевший от удивления.

— Извините, — пробормотал он, не двинувшись при этом, чтобы уйти. Взгляд его серых глаз словно облил ее всю, задержавшись на ее совершенной по форме груди, набухших от волнения розовых сосках и нежных, чувственных бедрах. Она была прекрасна. Она оказалась самой прекрасной женщиной, которую ему довелось когда-либо видеть, и он не мог оторвать от нее глаз.

Взгляд Трейси метался по комнате. Вода с шумом завихрялась вокруг полотенца и исчезала в стоке. Ну почему она взяла только одно полотенце! Ее халат остался на крючке на открытой двери, Трейси не могла его отсюда достать, а Слейд все глазел и глазел на нее.

— Уходите! — срывающимся голосом выкрикнула она.

— Да, я должен уйти, — согласился он мягко, — но вы самое прекрасное создание, которое я когда-либо видел.

Волны жаркого румянца залили Трейси, и в диком замешательстве оттого, что не сделала этого раньше, она схватила промокшее полотенце и закрылась им.

— Убирайтесь отсюда! — выпалила она. Рубаха Слеяда была расстегнута, и Трейси увидела его грудь, заросшую темными волосами. Густая, лохматая, нечесаная, своевольная шевелюра выбивалась и из-под его инфернальной шляпы, и у нее промелькнула едва осознанная мысль, что никакой лысины у него и быть не может.

— Если вы не нуждаетесь в компании, — с расстановкой произнес Слейд, стараясь использовать ситуацию до конца и продолжая разглядывать то, что проступило под прилипшей махровой тканью и осталось неприкрытым: ее загорелые плечи, длинные ноги, — нужно было закрыть дверь.

— Я думала, что закрыла! — закричала Трейси. Она могла поклясться, что услышала тихий смех, когда он наконец ушел, и вся согнулась от охватившей ее слабости. О Господи, что за чертовщина! Ей хотелось бы чувствовать себя опустошенной, оскорбленной. Но вместо этого она негодовала на себя за то, что не испытывала ничего подобного. Его серые глаза, неотрывно глядящие на нее, ласкающие каждый дюйм ее тела, — это было самое сильное эротическое переживание в ее жизни. Она дрожала, пылала, и чувства, которые, как ей казалось, она похоронила вместе с Джейсом, переполняли ее.

Воспоминания о четырех счастливых годах жизни с любимым человеком внезапно нахлынули на нее, и впервые за целый год Трейси испытала страдание от неутоленного желания. Мысль о том, что причиной всему этому такой грубый, неотесанный, невоспитанный человек, как Слейд, причиняла ей боль. Руки дрожали так сильно, что ей стоило большого труда вытереться и надеть халат.

Она выскочила из ванной, готовая расплакаться, и остановилась как вкопанная. Слейд стоял, прислонившись к косяку соседней двери, и насмешливо улыбался.

— Ну что, кончили…, купаться? — спросил он.

В этом простом вопросе было столько издевки, что лицо ее вспыхнуло, она повернулась и побежала. И, только оказавшись в своей комнате, за плотно закрытой дверью, Трейси поняла, откуда такая паника: ее тянет к этому хаму. Просто невероятно! Однако она не могла забыть его взгляда, и этой расстегнутой рубашки, и густых темных волос на бронзовой груди, которые переходили в тонкую полоску и исчезали в джинсах…

И с чего это она решила, что у него некрасивое лицо? Действительно, черты не такие благородные, как у Джейса, но, Боже праведный, в лице Слейда Доусона столько истинно мужской силы, что оно будет преследовать Трейси до конца ее дней!

Когда два часа спустя Трейси сошла вниз, то еще не оправилась от волнения. Трепеща оттого, что снова увидит Слейда, она испытала большое облегчение, узнав, что он не будет обедать дома.