Стихотворения - Павел Лукницкий

Смолкшего от грома соловья!

В роте снайперов, передний край,

июнь 1942

ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ

I.

... Еще немало роковых пожарищ,

На нашем, кровью залитом пути.

Но не грусти, мой боевой товарищ,

За наше горе подвигами мсти!

Отстроим вновь мы гордый Севастополь,

В Одессе наши будут корабли,

И славу нам воздаст не вся Европа-ль,

Целуя знамя красное в пыли?!..

Лес, 8 армия, 6 июля 1942

II.

Вижу вход между редутов узкий,

Пенный след военных кораблей.

Севастополь! Город славы русской,

Моряков, которых нет смелей!

Вижу флаг победы ярко-красный,

Взвившийся в пороховом дыму.

Под бомбежкою, сквозь свист фугасный,

Страстное "Ура!" - кричу ему.

* *

*

Город привольный, лихая Москва!

Много тепла здесь, покоя и света!

Только с ума не сошел я едва

Здесь. И зачем, и зачем мне все это!

Нет! Поскорее в болота мои,

В те, фронтовые, под городом честным,

Где проползал я повадкой змеи,

Пуль сторонясь, по телам неизвестным!

Там мое место! Я слышу твой зов,

Жизнь или смерть, - не расслышать мне ясно.

Биться, Москва, за тебя я готов,

Но не хочу тебя видеть бесстрастной!

Москва, ночь на 29 сентября 1942

Старшему лейтенанту морской пехоты

А.И.Куракину, лейтенанту Вере Лебедевой и

связистке Любови Ольшевой

Мы шли, штурмуя Красный Бор,

Сливая смерть в пургу,

И наши диски до сих пор

Лежат на том лугу...

Противотанковым был ров,

Заполненный костьми,

Нельзя туда гонять коров

И там ходить с детьми...

Растет трава, растут кусты

На воинской крови.

Там были мы - и я, и ты,

Девчонка, не реви!

Скольких ты вынесла, сестра,

На худенькой спине,

Давно бы памятник пора

Тебе отлить в броне!

Над той же Тосной ты живешь

Откуда шла в бои,

И та же все тоска, как нож,

Терзает сны твои.

В них автоматчики - друзья,

Которых смерть взяла,

Поют, как пели ты и я

Ту песнь, что сердце жгла:

"...Узлом завязана петля

И этот узел - Мга.

И та приневская земля

Еще в руках врага!

Нет, не придет к тебе покой

Боец, товарищ, брат,

Пока в пожарах наш родной

Блокадный Ленинград!

Мы губы мстительней сожмем

Об умерших скорбя,

Любимый город, мы идем

Освобождать тебя!..."

Я эту песню сочининл

В сорок втором году!

(Когда в морской пехоте был,

На шлиссельбургском льду).

Сбылись мечтанья давних лет.

Наш путь был свят и прост!...

За нас, - пусть молодсти нет!...

Сыны поднимут тост!

Январь 1971

* *

*

Силой выстраданной воли

Весь пронизан, как током металл,

Исполинское бранное поле

Русских армий проходит вал.

Свой орлиный полет простирая,

Русский гений расправил крыла,

Вся Европа с надеждой взирает

На свободу и силу Орла!

В Риме падает Муссолини,

То - не ветры ль русской зимы?

Англичане подходят к Мессине,

Это - на смерть стояли мы!

Эхо Белгорода в Белграде

Криком "Живео!" жжет народ,

И на Гитлеровском параде

Партизанскую бомбу рвет.

Так гордись же армейским шагом.

Каждым шагом вперед, солдат!

Будет день: на паркете рейхстага

Ты поставишь в козлы приклад.

А сегодня твой путь на Киев,

И на Минск, - выигрывай бой,

Чтоб как мать гордилась Россия

Сыном воли народной - тобой!

Ленинград, 14 августа 1943

НА УЛИЦЕ

Лежит он, в мостовую врытый.

Еще теплы его бока.

Еще асфальт им перебитый

Дымится по краям слегка.

А на него глядят упорно

Прохожие, столпясь вокруг.

Их смерть - в его металле черном,

Раздумавшая взять их, вдруг.

Вот, школьник щиплет пайку хлеба.

Глазам понятно голубым,

Что выслав эту штуку в небо,

Германия сразилась с ним,

Глядит... И женщина с авоськой,

(Крапивой полной - наш салат!)

Ведет его в трамвай - "Не бойся!

Чего смотреть?.. Простой снаряд!.."

О, наши будни!.. Дело чести

Потомков, - помнить в век иной,

Что мы платили клятвой мести

За их свободу и покой!

Ленинград, 24 августа 1943

* *

*

В чад войны и в бред блокады,

В беглый вражеский огонь,

В амбразуры Ленинграда

И в болот назийских сонь,

Я кричал любви: "- Не надо,

Ты души моей не тронь!"

И казалось: в жизни новой,

В той, что будет за войной,

Летописец битв суровый,

Осребренный сединой,

Лишь к звучащим листьям слова

Припаду я всей душой.

Но пройдя тысячеволный

Дней разлуки океан,

Ты внеслась в мой мир, как полный

Страстной силы ураган...

Ты не пуля, хоть шальная,

В моем сердце кончи путь,

Боль и беды в нем сминая,

Ураганом счастья будь!..

Ленинград, июнь 1944

* *

*

Псков, Нарва, Новгород, иль Выборг...

Им солнечный не виден свет.

Из сотни городов, на выбор

Пройди любой, - в них света нет.

Моя душа теперь подобна

Тому, что вызнала она,

Пригвождена на месте лобном,

Зловещей немотой больна.

Ты мне глядишь в глаза, гадая:

"- Не любит? Любит?... Пощади!

Та маргаритка снеговая,

Свой долг могильный выполняя,

Из мертвой выбилась груди!

Ночь на 3 августа 1944

* *

*

И снова желтый плащ с крестом,

И дух, повисший мертвой тушей,

Под указательным перстом

Того, кто пламень жизни сушит.

За что? За мужество в войне?

За верность Родине? Не верю,

Чтоб тенью, жмущейся к стене,

Был человек приравнен к зверю!

Ленинград, 15 ноября 1945

* *

*

В бой. Ход. Дот. Ров.

Тол. Взрыв. Штык. Кровь.

Смерть. Вскрик. Бинт. Кровь.

Год. Год. Год.. Так.

И наконец, рейхстаг!..

Их нет. Бессмертье воздано

Им, - всем, что ныне создано

Обязан Ленинград!

Век. Век. Век!

Если ты человек

Помни и в смертный час,

О тех, кто Родину спас.

Так пойти ж сейчас! Пой песню в лад

Горсть уцелевших солдат!

За друга друг, за брата брат

И первый пей

И первым пой

Седой, молодой, комбат!

Москва, 30 декабря 1972

* *

*

Перед лицом твоих врагов

Ты в этот час - один.

Ну, что-ж! Кто шел на тех врагов,

Все были, как один.

Прибавь к ста тысячам шагов,

Последний из твоих шагов,

Достойный шаг один,

И осветится весь твой путь,

Бессмертием, как Млечный путь!

1946

* *

*

Сорок моих тетрадей

С записями войны,

Как мы дрались в Ленинграде,

Как в Вене, и как в Белграде

Мы солнцу были равны.

И путь мой через Карпаты,

По русской земле, домой,

Строющиеся хаты,

В мирном труде солдаты,

Покончившие с войной.

Июнь. Двадцать второе.

Четыре часа утра.

Небо точь в точь такое,

Как в утро первого боя.

Что был, казалось, вчера.

Но с сотней лет не сравнится

Пережитый нами срок.

Как бронзой окованы лица,

У тех, кто свою столицу

И землю свою сберег!

В эшелоне Братислава-Ленинград

около Могилева, 21 июня 1945

4.

* *

*

Любимая, под вечер,

Ты вспомни обо мне.

Пойди тогда на ветер

К Варзобу и к луне.

Дыши, мой друг, легко там,

Не плачь, что ты одна,

Не думай, что заботам

Навек ты отдана.

Придумывай такие

Хорошие слова,

Чтоб у меня, в России,

Кружилась голова,

Чтобы, вскочив с постели,

Я подошел к окну,

Сквозь зимние метели

Ища твою луну;

Чтоб, как Варзоб гремучий

Стихи мои рвались,

Чтоб песенкой певучей

К тебе перенеслись.

Ты с песенкою этой

Вернись к себе домой,

До самого рассвета

Будь с нею, как со мной.

И так - до самой встречи

Когда-нибудь, потом,

Когда такой же вечер

Мы вместе проведем!

Таджикистан, 27 сентября 1938

* *

*

Вот, подошла

Минута разлуки.

Надо мужественно взглянуть

В ее ночные глаза.

Мы ей взглянем в глаза,

Из своей тишины стеклянной.

Путь далекий совьется кольцом,

Как бессильный, раздавленный змей.

Но сейчас никого, - никого...

Только в облаке желтом

Отблеск луга светлозеленого... Это

Память о детстве моем...

Таджикистан, вечер 1 октября 1938

* *

*

Под осенними тучами

Приграничный аул

Камышами колючими

Свой курган подоткнул.

Он исчез, растворенный

В паровозном дыму,

Вместе с черной вороной,

Что летела к нему...

Помню город, закруженный

Пылью, гнущей листы.

Словно в глину жемчужина,

В город вправлена ты...

Надо быть искалеченным

Глухотой, слепотой,

Чтоб забыть твои плечи,

Голос трепетный твой!

Таджикистан, 3 октября 1938

* *

*

А быть может, все это не так?

Просто множит желанья разлука?

И когда повстречаемся, - в мрак

Отлетит не одна только мука?

И поймем, что душа не могла

Перенесть напряженья накала.

В безвоздушной оправе стекла