Русская эсхатология: история общественной мысли России в фокусе апокалиптики - Сергей Иванович Реснянский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Принципиально ошибочным является взгляд, согласно которому при высокой религиозной экзальтации не может быть и речи об установке на развитие. В соответствии с этой, достаточно распространенной точкой зрения, религия в практическом плане лишь консервирует общественное бытие. Действительно, будучи акцентирован на верности сакральным традициям и нормам, религиозный фундаментализм может приобрести реакционный, ретроградный характер. Но сама по себе религия не детерминирует консервацию.
Сверходержимыми в религиозном плане были, как известно, общности хилиастов. Но они не только не отвергали прогресса, но, напротив, активно проповедовали переход мира на качественно новую ступеньку бытия. Эта ступень определялась ими как царствие Божье. Чисто прогрессистским было хилиастическое учение Иоахима Флорского о трех соответствующих ипостасям Троицы эпохах – царства Отца, царства Сына и царства Святого Духа. Прогресс мыслился иоахимистами как возрастание от эпохи к эпохе степени религиозного самосознания человечества.
В таком же прогрессистском ключе было представлено основанное на пророчестве Даниила учение о пяти мировых царствах. Согласно ему, всемирная история периодизируется по распространяющим власть над миром на соответствующем этапе царствам – Ассиро-Вавилонском, Мидо-Парфянском, Греко-Македонском, Римском и Христовом. Учение имело всеевропейское распространение, отразилось в острой дискуссии о нахождении истинной Римской империи.
Отражением этой полемики на Руси стало выдвижение концепта «Москва – третий Рим»[9]. Претензии Запада на роль воспреемника падшего Рима нашли отражение в идеологии Священной Римской империи германской нации[10]. Каждое из названных мировых царств превосходило по уровню своего развития предыдущие. В этом смысле переход от одного царства к другому отражал именно логику прогресса, а вовсе не деградации. Гибель государств соответствующего царства носила характер катастрофы и выражалась тенденцией упадка. Но этот упадок как откат в развитии завершался с выходом на историческую авансцену нового мирового царства. Таким же откатом является современный период истории, идентифицируемый в качестве фазы упадка Римской империи. Завершится он окончательной гибелью существующей ныне мировой модели и установлением небывалого по уровню духовной воплощенности царства Христова. Этот переход будет сопровождаться антропологической трансформацией, выраженной в религиозном глоссарии понятием «преображение».
Исламская историософия привнесла в историческое содержание авраамических религий подъем, связанный с деятельностью Мухаммеда и его последователей. Становление ислама для мусульман не может расцениваться иначе, чем прогресс. Мухаммед характеризуется как «печать всех пророков». Его миссия состоит в том, что он возрождает истинную веру Ибрахима (соответствует библейскому Аврааму).
Мухаммеду предшествовала пророческая череда. Каждый из пророков приходил тогда, когда изначальная вера испытывала эрозию. Восстанавливая исходную авраамическую религию, они обеспечивали восходящую, преемственную линию бытия человечества. Религиозная эрозия была упадком, приход нового пророка – очередным подъемом. Это были флуктуации, укладывающиеся в общую траекторию исторического восхождения человека к Богу.
Прогресс в понимании мусульман есть распространение ислама за пределы Аравийского полуострова. Во времена первых исламских халифов мухаммедовская восходящая линия прогресса была продолжена. Эстафету от арабов в реализации исторической миссии ислама взяла на себя Османская империя.
Что же до современного периода, то и мусульманами он воспринимается в качестве упадка. За ним последует качественный прорыв, когда открывшийся миру «скрытый имам» Махди установит царство справедливости и изобилия[11]. Таким образом, схема изложения исторического процесса во всех авраамических религиях в общих чертах совпадает. Различаются лишь оценки, что считать подъемами и упадками.
Существенно отличный взгляд на историю, казалось бы, предлагают религии цивилизаций Центрального и Дальнего Востока[12]. Однако при детализации их содержания обнаруживается, что различия между авраамическими и неавраамическими религиями сильно преувеличены. Мир творится Богом в креационистских и изливается из Бога в манифестационистских религиозных учениях. Для выдвижения эволюционистского объяснения эта разница не принципиальна. Эволюция могла представать и как развернутое во времени творение, и как излияние из некоего абсолютного первоначала. История осмысливается на Востоке в логике перманентизма – «вечного возвращения», представляющего движение по условному кругу. Символически оно выражается в буддизме «колесом дхармы».
По отношению к мегавременному измерению используется понятие «кальпа». Но в кругу времени есть также своя восходящая – «подъем» и нисходящая – «упадок» фаза. Следующий цикл круговорота начинается уже на базе накопленного предыдущего опыта, а потому вторая кальпа должна находиться на уровень выше первой. Но ведь это тот же самый прогресс, с флуктуациями подъемов и упадков, который фиксировался выше в отношении авраамических решений религий[13]. Приход нового Будды, подобно приходу каждого нового пророка в исламе, продвигает исторический прогресс человечества в направлении его нравственного совершенства. В классической версии буддизма указывается на явление четырех Будд, из которых Гаутама Шакьямуни был последним[14]. Резонансная сила его учения к настоящему времени ослабла, отражая состояние упадка. Но грядет новый качественный прорыв. Мир находится в преддверии явления пятого Будды – Майтрейи, которому суждено обновить учение и открыть начало прохождения человечеством очередной кальпы[15]. Аналогичным образом индуисты говорят о приходе десятого аватары Калки – того, «кто смоет грязь с лица земли». Характерны представленные в футурологии индуизма картины периода нравственного упадка, предшествующего явлению Калки и определяемого понятием Кали-юга.
«Самые низшие инстинкты будут править людьми кали-юга. Они будут отдавать предпочтение ложным идеям. Жадность будет мучить их. Священные книги перестанут уважать. Люди утратят мораль, станут раздражительными, склонными к сектантству. В кали-югу распространятся ложные учения и обманные писания. Зародыш станут убивать в материнском чреве, а героев станут уничтожать. …Люди кали-юга будут делать вид, что не знают о разнице рас и освященной сущности брака, об отношении ученика к учителю, о важности ритуалов. Люди будут стараться приобрести лишь больше денег, самые богатые будут обладать полнотой власти. Жизнь будет униформизирована, во всем будет царить смешение и неразборчивость. Единственной связью между полами будет удовольствие, единственное средство достичь успеха – конкуренция, ложь»[16].
Добро и зло в мировых религиях
В рамках религиозной традиции существовало два различаемых подхода в вопросе о соотнесении добра и зла. Первый – жестко монистический. Согласно ему, зло есть «умаленное добро». Этот подход был развернуто представлен, в частности, в сочинениях Дионисия Ареопагита[17]. Вся природа благая, ввиду творимости ее Богом. Трансцендентно, зла в этом смысле нет вообще, ибо нельзя допустить его творение Богом.
