Фиктивная любовь (СИ) - Ольховская Вероника

Отец пытался догнать, остановить, но я не стала его слушать. Поймав первое такси, захлопнула перед ним дверь и назвала адрес подруги.

Болезненные воспоминания волной накрыли сознание и я не смогла ответить на первый за такое долгое время звонок.

Пить больше не хотелось и я с ногами забралась на диван.

Солнце постепенно уходило за горизонт, освещая комнату огненно-рыжими лучами. На улице кипела жизнь — соседи громко спорили около подъезда, дети играли на площадке, а птицы щебетали на березе, растущей рядом с нашим балконом. Но внутри нашей квартиры жизнь остановилась.

— Неужели она еще не приехала? — послышался шорох в коридоре. — Одиннадцатый час…

Открыв дверь, Тоня включила свет в комнате.

— Господи, напугала! — взвизгнула она, увидев меня на диване.

Погруженная в свои мысли, я не заметила, как уснула. Было трудно открыть глаза, но переселив себя, поднялась и облокотилась на спинку дивана.

— Прости, — протянула, потерев переносицу, — так устала, что вырубилась сразу, как голова коснулась подушки.

Про звонок отца благоразумно промолчала — Тоня с пол оборота заводилась, услышав его имя. В ту ночь, когда я, как побитый зверь, позвонила в ее дверь, подруга еще долго отпаивала меня валерьянкой, пытаясь успокоить.

— Могла бы переодеться и сразу же лечь спать, — сказала Тоня, но в последний момент заметила стоящий рядом бокал. — Праздновала?

— Было бы что… — встав с дивана, поплелась в ванную.

— Что случилось? — подруга увязалась за мной.

— Ничего особенного, — я долго думала, рассказывать ли ей про Покровского. — Просто все мои ванильные фантазии насчет российского кинематографа разбились о суровую реальность.

— Ты можешь нормально объяснить? — не унималась Тоня.

Пересказывать все события сегодняшнего дня не хотелось, поэтому я обрисовала картину в общих чертах, немного эмоционально преукрашивая. Злость и обида, копившияся в последние часы, вышли наружу. Груз, лежавший на моих плечах весь вечер, как рукой сняло и мы со спокойной душой пошла на кухню пить чай.

— Расскажи мне лучше, какой он? — Тоня налила большую кружку и села рядом, с энтузиазмом открывая конфету.

«Самовлюбленный, наглый и бесчувственный», — хотелось ответить мне, но задеть чувства подруги я не решилась.

— Обыкновенный он, Антонина, — горько усмехнувшись, отпила чаю. — Такой же обыкновенный, как этот Эрл Грей.

— Тебе никогда Кирилл не нравился, поэтому ты оцениваешь его сквозь призму предубежденности и субъективности.

На самом деле она была права. Подсознательная антипатия мешала объективно рассматривать талант Покровского. Сейчас, вспоминая сегодняшние пробы, я могла допустить, что Кирилл сможет придать Шамашу уникальный шарм, сыграв брутального героя с миловидной внешностью.

— Он очень талантливый. Дай себе возможность узнать его лучше, — Тоня доедала очередную конфету, а я не могла выкинуть из головы его слова.

«Второсортная писательница. Любительница пончиков, не имеющая права рассуждать о способностях великого актера».

— Я прошу, — тяжело вздохнула, — давай мы больше не будет говорить о Покровском. Совсем. Если получиться, я попрошу у него автограф для тебя. Возможно, удастся выбить билеты на предпоказ нашего сериала и познакомить вас лично. Но я не хочу больше слышать его имя, не хочу знать, какой он прекрасный и какая плохая я.

Встав из-за стола, я пошла в свою комнату. Уснуть долго не получалось и мелодии, живущие в плейлисте, прокручивались несколько раз.

Съемки начинались через неделю, поэтому следующие семь дней я могла посвятить другой работе. Да, я не отказалась от основного образования и удаленно работала с несколькими компаниями. Именно подработки позволяли держаться на плаву.

Утром я решила съездить к одному из своих работодателей и обсудить график в следующие два месяца. Но, выйдя из дома, рядом со своим желтым жуком увидела внедорожник отца.

— Здравствуй, Тала, — послышался папин голос.

Глава 3. «Свидание в слепую»

— Здравствуй, Тала, — рядом послышался голос отца.

Сердце, равномерно бившееся до этого, замерло. Я не была готова встретится с ним, не хотела слышать его и боялась вновь почувствовать гнев.

— Неужели не соскучилась по мне? — папа подошел сзади и крепко стиснул меня в объятиях. — Я очень скучал, моя маленькая Тали.

«Я скучала. Папочка, как же я по тебе скучала», — хотелось кричать ему, но слова были излишни. Непрошенные слезы затуманили взгляд и я крепко прижалась к нему.

— Моя девочка, — он гладил меня по волосам, словно успокаивал ребенка, а я не могла надышаться родным запахом парфюма. — У тебя есть время? Давай съездим в «Амани», ты обязательно должна попробовать их новое меню. Геворг нашел удивительный рецепт твоей любимой утки.

Всхлипнув, я согласно кивнула.

Не смотря на разногласия, я всегда считала себя папиной дочерью. В детстве он был ближе мамы, которая часто путешествовала по работе. А когда она решила навсегда улететь в Турцию, я осталась с отцом. Зачастую он бывал строг и требователен, но всегда трепетно любил, оберегая как хрустальную вазу.

— Слышал, по твоей книге снимают сериал, — сказал папа, отрезая нежное мясо. — Я тобой горжусь.

— Да, — кивнула, наслаждаясь любимым блюдом, — а как дела в компании?

Непринужденная беседа словно мы никогда не ругались и не было целого года тишины. Наше быстрое примирение казалось диким, но мне его так не хватало, что злость и обиды улетучились сразу, как только отец обнял меня, сделав первый шаг.

— Все идёт своим чередом, — ответил он, отпив воды. — Но, Тала, я хотел попросить об одном одолжении.

— Что-то случилось? — напряглась я.

— Я уже не молод, — начал папа, — и мне бы хотелось передать тебя в хорошие руки.

— Ты опять? — хорошее настроение начало улетучиваться.

— Послушай, — он положил столовые приборы и сложил ладони в замок, — сейчас в компании стажируется сын Геворга — прекрасный молодой человек. Я хочу, чтобы вы познакомились и сходили на свидание.

— Папа! — вскрикнула, привлекая излишнее внимание посетителей ресторана.

— Тала, — папа постарался взять меня за руку, но я убрала ее под стол, — я хочу, чтобы именно Артур занял мое место, когда решу отойти от дел. Так вышло, что Бог не подарил нам с Тамарой сына, но у нас появилась замечательная дочь. И я не могу позволить, чтобы после моей смерти, ты осталась одна, без сильного мужского плеча рядом.

— О чем ты говоришь? — меня раздражала тема разговора. — Какая смерть? Зачем меня вообще кому-то оставлять? Папа, я думала, что мы забыли тот разговор и решили начать все с чистого листа. Но, видимо, ошиблась.

Встав из-за стола, я хотела уйти, но в последнюю секунду он удержал меня за запястье.

— Прошу, Тала, подумай о моей просьбе, — его голос изменился, словно за секунду он постарел. — Этот год без тебя был самым тяжелым временем для меня. И я не могу гарантировать, что дождусь следующей встречи.

Его слова больно кольнули сердце, но я не смогла остаться и уехала домой.

Настроение окончательно испортилось и я решила поговорить с мамой. Пока шли гудки, обдумывала слова отца.

«Я не могу гарантировать, что дождусь следующей встречи», — эхом раздавалось в мыслях.

— Вита, ты меня слышишь? — голос мамы выдернул из рассуждений.

— Да, — попытавшись улыбнуться, ответила я.

— С отцом виделась? — неожиданный вопрос.

— Откуда ты знаешь?

Оказалось, недавно папа прилетал к ней в Стамбул. Причину резкого желания увидеть ненавистную бывшую жену мама не назвала, но уверила, что встреча прошла хорошо. И они долго разговаривали о жизни и даже обсуждали меня.

— Вита, ты же знакома с Геворгом, — она начала из далека, — знаешь и Олю. У них прекрасные сыновья и, думаю, тебе нужно согласиться встретиться с одним из них.

— Мама, и ты туда же? — внезапное желание устроить личную жизнь дочери сильно напугало меня. — Я чего-то не знаю?