Домой - Владимир Козлов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я достаю из кармана монетки, даю «Динамиту» две по десять крон. Он кивает и криво улыбается – некриво улыбаться после встречи с «антифа» он уже не может.
– Слышь, короче, прикол… – говорит он. – Навещал вчера папашу на «Радио Свобода» – ты же в курсе, что мои родоки трудятся на «Свободе»? Ну и, в общем, зашли мы с ним в конференц – зал или что‑то типа того… Ну и там над сценой флаги висят. Куча разных флагов – ну, типа, те страны, в которых «Свобода» вещает. В общем, я начал рассматривать их и никак не могу врубиться – а где белорусский? И потом понимаю, что белорусского флага – ну, который ввел Лукашенко, как флаг БССР, только без серпа и молота, – там нет, зато есть «Пагоня» – флаг, который он тогда вот отменил…
– А гитлеровский флаг там есть?
– Не надо только подкалывать, ладно? Ты, вроде, не дурак, и знаешь прекрасно, что я не нацист, а фашист. Зверства режима Гитлера я не оправдываю и вообще считаю, что он извратил идею фашизма своим тупым национализмом. Ведь что такое фашизм?
– Ты у меня, что ли, спрашиваешь?
– Нет, это так, риторически. Фашизм – это сильное, социально ориентированное государство. Беларусь на сегодня – это сильное государство. И за это Лукашенко не любят в Европе. Потому что он построил государство…
– Хватит гнать – какое, на хер, социалистическое государство? Для меня Лукашенко – воплощение постсоветского менталитета. Такой вот человек без идеалов, без принципов и понятий. Путин – другой, он – кагэбэшник, пришедший в бизнес, и он действует по понятием бизнеса. Хорошо то, что хорошо для его бизнеса…
– Ты хочешь сказать, что быть президентом – это что‑то вроде бизнеса?
– А что, разве нет? Он себя и позиционирует как менеджера. А Лукашенке наплевать на бизнес и все прочее. Он не коммунист и не антикоммунист, не верит ни в социалистическую экономику, ни в капиталистическую, не религиозный, но и не атеист…
На остановке чувак, спешащий к трамваю, врезается в тетку, выбивает у нее пластиковый стакан. Кофе коричневым пятном растекается по тротуару. Чувак извиняется жестом и вскакивает в трамвай. Двери закрываются. Тетка злобно смотрит на трамвай, качает головой.
Я говорю «Динамиту»:
– Ладно, давай, мне надо идти.
– Ну, давай.
Московские новости
Место: Прага, Европейский Союз
Дата: 12/11/2006
Время: 11:00
Музыка: Юго – Запад – «По разбитым бутылкам»
Телевизор работает без звука. Я щелкаю пультом, переключая каналы – у меня только четыре эфирных, к спутнику я не подключался. На «Нове» мелькает что‑то российское. Я дотягиваюсь до компьютера, уменьшаю звук, пультом телевизора отключаю «mute».
Идет сюжет о заказных убийствах. На экране – архивная хроника: еще лето, зеленые деревья и легко одетые люди. Ментовские машины, менты с суровыми рожами, труп уже убрали, только на асфальте, там, где он лежал – обведенный мелом контур. Закадровый голос говорит об убийстве в третьесортной, никому не известной компании. В кадре появляется чех – корреспондент на фоне Кремля, начинает рассказывать: «По сообщению правоохранительных органов, убийство связано с профессиональной деятельностью. Кто‑то в компании хотел либо сам занять эту должность, либо посадить на нее кого‑либо из своих родственников или друзей, а полюбовно договориться не удалось. За последний год при подобных обстоятельствах в Москве убито несколько десятков менеджеров среднего звена. Большинство преступлений, которые в милиции называют не иначе как «офисная бытовуха», тем не менее, остаются нераскрытыми, потому что сотрудники офисов не афишируют своих намерений, а родственные и прочие связи тщательно скрываются, чтобы не вызвать подозрений».
Начинается следующий сюжет – о девушках, которые жрут свои волосы для того, чтобы похудеть. Я нажимаю на «mute», пододвигаюсь к компьютеру. В «аутлуке» – новое письмо.
«От: Сергей Староградцев
Ре: письмо от Алексея Сухарева
привет леха!
рад был твоему письму. прага – это хорошо, я люблю прагу. помню свою первую поездку – девяносто третий год, я – еще студент. пиво крушовице, свиная нога… но это как бы лирика. твою ситуацию я в общем понял и могу тебе сразу сказать, что отношения к ней не имею. но обязуюсь по своим каналам пробить. в любом случае думаю что ты можешь приехать и на месте понять что к чему. приезжай в москву, все обсудим. только сразу хочу сказать, что на некоторые вопросы отвечать я не буду – все, что касается того дела пятилетней давности. ну ты понял, о чем я.
до связи
сергей»
Олимпиада-90
Место: Родина
Дата: 06/12/1990
Время: 19:04
Музыка: нет
Районная олимпиада по русскому проходила в четырнадцатой школе. Я бы никогда не пошел на нее, но призеров брали на филфак без экзаменов. Я надеялся попасть в призеры.
Нас посадили по одному в кабинете географии. Я успел захватить последнюю парту. Передо мной сел чувак с длинными волосами – в нашей школе с такими прическами воевали. До девятого класса я сопротивлялся, а потом на это забил.
Волосатый повернулся ко мне.
– Привет, ты из какой школы?
– Из восемнадцатой.
– А я из второй. Меня зовут Сергей.
– Леша.
– Будем знакомы. А почему ты пошел на русский – твоя же школа с английским уклоном. Ты что, и поступать будешь на русский? В наш пед?
– Скорее всего. У нас же иняза нет, а ехать в другой город неохота…
– Ну ты даешь – неохота. Я вот в Москву собираюсь… На филфак, само собой, потому что больше вообще ничего не знаю, а читать вот люблю. В МГУ буду пробовать или хотя бы, в пединститут. А ты что, совсем не хочешь в Москву?
– Не знаю еще.
– Москва – это вещь, не то, что наша вонючая дырка…
Перед ним сидела девушка в черном свитере. Темные волосы были собраны в хвост резинкой ядовито – зеленого цвета – такие мы брали у поляков и потом «сдавали» в своей школе. Серега кивнул на девушку, сделал жест – как будто щупает ее. Я улыбнулся.
– Да, Москва – есть Москва, – продолжал Серега. – Хоть и говорят, что скоро – все, пинцет перестройке, будет военное положение, диктатура, в Москве все равно…
* * *Я и Серега вышли на крыльцо. Из‑за туч показалось солнце. Я остановился, вынул из кармана пачку «Бонда», протянул ему.
– Не, спасибо, не курю. И тебе не рекомендую – все это бессмысленное дело, только здоровье портить…
Сзади хлопнула дверь. Вышла девушка, сидевшая перед Серегой. На ней было длинное синее пальто из плащевки. Я щелкнул зажигалкой, прикурил. Она прошла мимо нас, даже не глянув.
– Сигареты – говно. А вот бабы, это да… – Серега кивнул головой в ее сторону. – Ты бы эту трахнул?
– Ну да…
– И я бы тоже. Пила, что надо… Скоро новый год, обязательно кому‑нибудь вставлю. У меня седьмого ноября было классно – познакомился с одной на демонстрации, из четвертой школы. А у меня как раз квартира свободная, родоки отвалили на праздники. Ну, я привел ее, по рюмке польского ликера и – по полной программе. Потом сидели, видик смотрели – фильм новый с Жан – Клодом Ван Даммом, забыл название… Хотя я такое кино не люблю, это все тупо. Так, в некоторых случаях…
– А какое ты любишь?
– Разное, но не тупое. Тарковского например. Знаешь, Тарковского?
Следующая станция – «Московская»
Место: Прага, Европейский Союз
Дата: 13/11/2006
Время: 11:59
Музыка: нет
Трамвай подъезжает к метро. Раньше станция «Андел» называлась «Московская». Внутри до сих пор висит табличка: совместное строительство с московским «Метростроем». И сама станция своей безликой серостью напоминает поздние московские.
Трамвай останавливается, открываются двери. Заходят два мужика лет по сорок, у одного – путеводитель по Праге на русском.
– Прага – супер, – говорит один. – Все дешево, и пиво вкусное, а чехи сами – говно, распиздяи.
– Чем тебе они не угодили?
– Хуй их знает, какие‑то не такие…
– Ладно, не такие, ну и что с того?
– А как смотрят они на нас, на русских – ты видел?
– На меня никто никак не смотрит, это, может, на тебя…
– Ну, по меньшей мере, раза два мне показалось, что увидели, что русский, и сразу нос скривили.
– Ну а что ты думал, что они должны любить всех русских? После того, что с ними сделали?
– А что с ними сделали? Мы их от немцев освободили.
– А про пражское восстание ты слышал? Да, это мы освободили всю Европу. Но и они не сидели, не ждали, пока их освободят. Зато смотри, что потом было?
– Ну и что потом было? Кормили их сорок лет или сколько, и никакой благодарности…
– Уж чехи точно ни в какой кормежке не нуждались, у них и до войны еще все было – и экономика, и государство сильное. Про культуру я не говорю…
