Тихоня - Вера Чиркова

– Ну, если бы до потери памяти они были осмотрительнее и не забывали о преданности королю, то их никто бы ее не лишил, – свысока обронил Эфройский.

– Ты не прав сейчас, Олтерн, – ледяным тоном оборвала его нравоучение Тмирна, – и прекрасно это знаешь. Многие получили чрезмерное наказание, можно было назначить им просто штраф или опалу. Я требую, чтобы ты не забывал об этом даже в неофициальных беседах. Иначе перестану помогать.

– Извини. – Герцог отлично помнил про их тайный уговор, заключенный при важных свидетелях, и об обстоятельствах коронации Лоурдена. – Я погорячился. Конечно, в тот момент дознаватели разбирали каждый день по несколько десятков дел, оттого и ошибки.

– Это не ошибки. Это преступление, не меньшее, чем продажа зерна мятежникам. Они старались быстрее отделаться от толп задержанных и не задумывались, что их спешка обернется чьими-то разрушенными жизнями, разбившимся счастьем, потерянной любовью, беспризорными сиротами и морями горя. Все правители всех веков обычно куда-то спешат, решая чужие судьбы: на войну, в поход, на коронацию или на свадьбу. Свои дела ведь всегда важнее чужой боли и горя.

– Тмирна! – Советник уже ругал себя за сорвавшиеся с губ слова, он почти не спал этой ночью, подняв на ноги всех шпионов и ищеек после неожиданного исчезновения Дагорда с тихоней, и очень устал, вот и ляпнул то, что привык говорить много лет, даже не задумываясь над тем, верит ли в это сам. – Прости. Я все знаю и так не думаю, это просто пропажа Змея с Эстой меня так сильно расстроила. Я уже отправил в ту сторону всех агентов и поговорил с магами почтовой гильдии. Хоть и очень неохотно, но они дали мне карту всех башен южной провинции.

– Хорошо, – смилостивилась монахиня, – но больше не забывай об этом. И поставь самых внимательных и сердечных из своих помощников решать имущественные и прочие проблемы освобожденных, сейчас будет много споров и тяжб.

– Поставлю, – вздохнул он, – где бы еще найти таких столько, сколько нужно.

– Возможно, я подскажу, – веско обронила монахиня, и Змей ухмыльнулся.

Вот теперь ему ясно, для чего она вывела Эфройского на этот разговор.

– Обязательно приму все твои рекомендации, – серьезно прищурился Олтерн, явно пришедший к такому же выводу. – А пока прошу сюда.

Слуга, стоявший у дверей, распахнул створки, и Змей вслед за всеми вошел в один из самых любимых кабинетов герцога Эфройского. Повинуясь выразительному взгляду настоятельницы, скромно прошел к диванчику, стоявшему в самом дальнем и плохо освещенном углу. Маст сел с другого края того же диванчика, слишком не приближаясь к недавнему недругу, но и не оставляя его без присмотра.

А Дагорд не особенно присматривался к обещанному ему напарнику, очень надеясь, что им удастся быстро отыскать ту башню и открыть туда портал. Ворваться отрядом, перебить бандитов и вытащить из кладовки или камеры самоуверенную глупышку… в этом месте его мысли путались, и он никак не мог заранее решить, каким тоном будет с ней разговаривать и какие слова скажет. И со все возрастающей досадой понимал, что едва представив себе голубые глаза Эсты и нежный шепот – «зайчик», начинает думать вовсе не о том, как ее ругать или наказывать. Теперь он точно знал, что сильно погорячился, намереваясь отобрать у нее кольцо. Нет, такого она не дождется, особенно теперь, когда Тмирна всем объявила об этой помолвке. Но вот запереть глупышку в какой-нибудь дальней башне… или увезти в охотничий домик, эдак на полгодика… пожалуй, все же постарается.

– Мы проверили все башни, три больше других подходят под ваше описание, – отчитывался в это время один из дознавателей. – Но когда маги открыли туда проходы для отрядов гвардейцев, выяснилось, что две не полностью совпадают с описанием. Одна находится в долинке и с нее видны заросшие лесом ближние холмы, а скалы почти скрыты за ними. А со второй хотя и видны скалы, зато она в центре маленького городка и имеет всего три этажа. А вот попасть на третью башню оказалось невозможно. Маги объяснили, что так бывает, когда в портальном амулете башни кончается магия или кто-то просто вынимает из него накопители.

– Этот кто-то обязательно должен быть магом? – мгновенно задал вопрос Олтерн, и Дагорд согласно кивнул, он тоже хотел спросить именно это, хотя давно знал, как и все, что маги почтовой гильдии не терпят, когда кто-то вмешивается в их работу или требует чего-то особенного. И даже не допускал до этого времени мысли, что кто-то захочет лезть в портальный амулет, запертый в ларце, вмурованном посередине каждой портальной площадки.

– Они не желали отвечать, пришлось показать королевский договор. Вот после этого объяснили: иногда клиенты пытаются самостоятельно менять накопители, и с такими гильдия ведет непримиримую борьбу, – обстоятельно доложил сыщик, поднимая на герцога взгляд воспаленных от бессонницы глаз.

– Значит, пусть проверят, не произошло ли такое самоуправство на той башне, и откроют нам на нее проход, – резко скомандовал герцог.

– Они уже пытаются, – удрученно произнес Наерс, сидевший до этого момента молча, исподтишка присматриваясь к приведенным монахиней людям.

Кого-то они напоминали имевшему отличную память на лица старшему дознавателю, хотя если бы потребовалось в этом поклясться, он скорее всего признался бы, что ошибся.

– Какая из башен ближе всех к той, упомянутой? – спросила настоятельница, и Змей подобрался, ему показалось, он угадал смысл ее задумки. Собирается сказать, что нужно перейти туда, купить лошадей и скакать во весь опор. И он уже согласен, хотя это и займет день или два, но быстрее все равно не получится.

– Немедленно выдайте моим людям пеналы, капсулы и большую пирамидку и отправьте их туда, – подтвердила Тмирна. – Если маги найдут другой способ, то мы сможем послать им письмо или капсулы с направлением. И не забудьте выдать денег.

– Может быть, выдать им другую одежду и оружие? – осторожно осведомился один из гвардейских офицеров, с очевидным пренебрежением рассматривая неказистые одеяния наемников, приведенных монахиней. Довольно заурядных, нужно сказать. Оба стрижены коротко, так что волосы лишь прикрывают уши, обоим хорошо за тридцать. Хотя плечистый и загорелый блондин явно помоложе. У темноволосого уже седина густо пробилась в пряди, неровно свисающие на виски и лоб, а опаленные брови и неопрятные усы говорят о том, что он недавно попал в потасовку или после лишней кружки вина повстречался в кабаке с очагом. А может, и с факелом ночного стражника, каких нанимают жители небогатых городков и поселков. Да и взгляд у него нехорошо мрачный, и эту мрачность подчеркивают глубокие морщины, прорезавшие переносицу и протянувшиеся от крыльев носа к подбородку.