Двери - Людмила Георгиевна Головина

Маша тоже заметила пропажу Двери и испугалась. По её щекам покатились слёзы.

– Володечка, я назад хочу! Володь, ну сделай что-нибудь! Пусть выход снова появится!

– А я тебе говорил: не надо в эту дверь соваться! Вот так всегда! Сначала не слушаешься, а потом просишь помочь. Ладно, не реви, придумаем что-нибудь.

На самом деле Володя решительно не представлял, что можно придумать. Он сделал несколько шагов в том направлении, где был раньше проход в их мир, но ничего не произошло.

Маша плакала, Володя тревожно озирался (честно говоря, он сам боялся расплакаться, но сдерживался, сознавая себя старшим и обязанным найти выход).

– Хочу домой! – всхлипывала Маша. И в этот миг трава зашевелилась.

Из цветочных зарослей появилась… лама. Да, это была самая настоящая лама, только очень маленькая, ростом не больше козы. У ламы была белоснежная курчавая шерсть и голубые глаза, которыми она уставилась на детей.

– Это кто? – поразился Володя.

– Не видишь? Это же лама! – слёзы у Машеньки уже высохли, и она гладила белоснежную шёрстку, а лама издавала какие-то звуки, будто мурлыкала.

– А ну, отойди от неё – скомандовал брат. – Мы уже попали не пойми куда из-за тебя, а сейчас ещё какую-нибудь заразу подхватишь от этого зверя!

– Это не зверь, а лама! – возразила Маша.

– Лама? – недоверчиво переспросил брат. – По-моему, ламы живут в Америке. Мы что, в Америке?

– Почему? У нас в зоопарке тоже ламы живут. Я сама видела! А у нас не Америка!

– Чудачка! В зоопарк лам из Америки привезли! Да и не похожа она на ламу, слишком маленькая, да и белая к тому же…

– Ну, может быть, это детёныш или порода такая.

Володя спорить не стал, честно говоря, он не знал, есть ли у лам породы, и какие именно.

Тем временем, лама высвободилась из Машиных рук и сделала несколько шагов в сторону, потом остановилась, оглянулась на детей, изящно приподняла переднюю ногу и крохотным копытцем указала куда-то вперёд.

– Ты зовёшь нас с собой?

Лама кивнула.

– Ты хочешь проводить нас домой?

Лама снова наклонила голову.

– Пошли! – потянула Маша брата.

– Постой! Откуда ты знаешь, что ей можно верить? Куда она нас заведёт? – стал противиться Володя. – Какая-то подозрительная дрессированная лама нас куда-то заманивает, а ты готова за ней бежать! Ох, Маруська, доведёшь ты нас до беды!

– Ладно, давай здесь останемся, так и будем сидеть на одном месте, пока от голода не умрём!

Возразить было нечего, и Володя неохотно поплёлся за ламой и за сестрой.

Сначала они долго шли по цветущему лугу, пока он, наконец-то, не сменился чистым золотистым песком, не пыльным и знойным, как в пустыне, а таким, который бывает только на пляже.

И правда, вскоре появилась вода. Было непонятно, море это, или огромное озеро. Другого берега видно не было. Зато перед глазами брата и сестры возник деревянный причал, уходящий далеко в море (или озеро).

Лама рванула вперёд, и её копытца звонко застучали по деревянному настилу причала. Она постоянно оглядывалась и кивала головой, как будто приглашала следовать за ней.

А Маша и Володя сами торопились к концу причала, потому что увидели там какое-то пришвартованное судёнышко: то ли маленький корабль, то ли большую лодку.

Путешествие в удивительный город

Лама уже была на палубе. Она призывно стучала копытцами и кивала головой.

– Пошли скорее, – позвала Маша, – там, наверное, есть люди, они нам скажут, как вернуться домой.

Но как только дети ступили на палубу, сходни сами по себе со стуком упали на причал, канаты, удерживающие судёнышко, тоже без посторонней помощи расплелись, и кораблик отделился от причала. Коварная лама одним прыжком преодолела образовавшийся разрыв и помчалась в сторону луга.

– Стой, куда! – закричали Володя и Маша, но её уже и след простыл.

– Ну вот, – злился Володя. – Всё хуже и хуже! А всё ты!

– Давай посмотрим, вдруг здесь кто-то есть. Кораблик наш плывёт, значит им кто-то управляет, – предложила Маша. Голос у неё дрожал, она готова была снова заплакать.

Дети обошли всё небольшое судёнышко. Никого. Трюма, похоже, тоже нет, по крайней мере, входа туда они не нашли. На палубе не наблюдалось никаких надстроек, просто ровный деревянный настил.

Кораблик, между тем, очень ловко развернулся и взял курс в открытое море. Через несколько минут со всех сторон виднелась только вода.

– Странно, как же мы движемся? – недоумевал Володя.

Вскоре объяснение нашлось. Когда они (с некоторой опаской) подошли к борту судна, то увидели с каждой стороны их кораблика спины каких-то водных обитателей: то ли огромных рыб, то ли дельфинов. Когда существа немного выныривали из волн, то было видно, что в пастях у них зажаты канаты, другими концами прикреплённые к их кораблику. Эти, то ли рыбы, то ли дельфины тащили за собой их судёнышко, как пара лошадей тащит повозку. Тела существ были ярко-красного цвета с золотым отливом, спины украшали высокие острые плавники. Больше ничего разглядеть было нельзя.

Маше от удивления даже расхотелось плакать.

– Володечка, смотри, здесь все животные дрессированные: и ламы, и рыбы!

– Да, и заманивают нас неведомо куда! Машка, чему ты радуешься? Не понимаешь разве, что всё это очень опасно и неизвестно, чем кончится!

Они просидели на палубе часа два, а может быть и три: часов у них не было. Солнце припекало, и Машу после пережитых волнений сморил сон. Разбудил её взволнованный голос брата:

– Маруська, смотри: берег!

Действительно, на горизонте появились очертания каких-то строений. По мере приближения всё яснее и яснее можно было разглядеть высокие белоснежные башенки, золотые шпили, флюгеры и пёстрые флаги.

Корабль приблизился к берегу, и дети увидели, что их встречает целая толпа. Столько людей Маша видела только на демонстрации. Нет, пожалуй, толпа была ещё больше. Два человека ловко перепрыгнули на борт и ловко пришвартовали лодку к причалу. При этом Маша краем глаза заметила острые плавники рыб, доставивших их сюда. Они уплывали в открытое море.

Дети сошли на причал и увидели, что к ним быстро, почти бегом, направляется какой-то человек. Был он очень высок и очень тонок. Маша подумала, что его можно назвать долговязым, (только не вслух, а то он обидится). Одет долговязый был самым причудливым образом. На нём был какой-то многоцветный балахон и такие же штаны до колен. Талию, вплоть до подмышек охватывал то ли пояс, то ли корсет золотого цвета, похоже, металлический. На лице у долговязого была полумаска, сверкающая стекляшками, а может и камешками. С полумаски на лицо спускались