Любовь под развесистой клюквой - Маргарита Южина

– Ешь, Ариша, и иди, тебе еще уроки делать... – негромко напомнила мать, но отец услышал.

– Вот! – вскочил он из-за стола. – Кормишь ее на убой, а потом девку ни на один танец не берут!

– На один меня как раз и берут! А на остальные... не из-за веса вовсе! – не выдержала Аришка. – Лахудра злится из-за того, что за мной ее сын ухлестывает, понятно?! Васька! А она не хочет, чтобы он со мной дружил, потому что за Васькой Нинка бегает, у которой отец владелец стоянки. Нинка Лахудре дорогую косметику таскает и другие подарки! А я ничего не таскаю. Потому что мой папочка всего-навсего слесарь!

Геннадий громко поперхнулся, потом вытянул шею и дернул кадыком:

– Так... я вижу, Архипова, ты уже провела с дочерью воспитательную беседу, да? – громко задышал он. – Похоже, моя основная профессия здесь кого-то не устраивает? Конечно! Был бы я полегкомысленнее, я бы плюнул на вас и ушел... Да хоть бы к Лале. Но я должен, обязан тащить этот непосильный семейный груз до совершеннолетия! Боже! Какая тяжесть!

– Чего уж... – растерялась Антонина. – Ну не тащи, тебе ж ведь восемнадцать-то когда еще стукнуло, чего ты?

– Мам! Это он про мои восемнадцать говорит! – фыркнула Аришка. – Потому что не хочет алименты платить.

– А ты откуда знаешь? – удивленно уставился на нее Геннадий, потом опомнился и заверещал: – Немедленно в постель! Она еще отцу будет зубы показывать! Соплюха!

Аришка удалилась, гордо вздернув голову и считая себя героиней дня, а на Тоню набросилась Лала.

– Ну ты, Архипова, молоде-е-ец! Ты чего ж из девки вырастила, а? На родного отца кидается! А ведь он...

– Ах, Лалочка, не стоит, – скорбно взглянул на нее Геннадий. – Разве здесь кто-то что-то понимает? Но я еще свое слово скажу! Я...

– Скажи, Геночка, – умоляюще прижала к груди руки Тоня. – Сходи к этой Лахудре... тьфу ты, к Лауре Петровне, поговори с ней, а? Ну ведь нам же не надо, чтобы Аришка на профессиональную сцену вышла, нам только так, для общего развития. Мы платим регулярно, чего она девку поедом ест? Сходи, выясни, ты ж отец.

– Вот потому и не пойду! – отодвинув тарелку в сторону, буркнул Геннадий. – Еще не хватало мне в ваших бабских разборках участвовать. Пусть наша коровушка больше работает, тогда и в танцы брать будут.

Антонина хотела было напомнить, что папенька тоже не больно изработался, но решила зайти с другой стороны.

– Гена, а у тебя когда получка на работе, я все забываю спросить, – невинно поинтересовалась она, споласкивая вымытые тарелки.

За ее спиной повисло молчание.

– Ген, когда зарплата? – повернулась она к мужу.

Тот быстро переглянулся с Лалой, и оба смущенно опустили глаза.

– Понимаешь... – заблеял наконец благоверный. – У меня уже была получка.

– Да что ты! – обрадовалась Тоня, но, как выяснилось, зря.

– Да... но... мы ведь с Лалочкой на город вышли, ты ж знаешь... – продолжал тянуть Геннадий.

– Знаю, дальше-то чего? – уже нервно торопила его Тоня.

– Ну чего, чего! – не выдержал он. – А в чем мы выступать будем, ты думала?!

Тоня на мгновение опешила.

– Погоди-ка... – наморщив лоб, припомнила она. – А как же, конечно, думала. Мы на танцевальный костюм всю твою последнюю получку отложили, да я еще своих деньжат добавила! Этого мало, что ли?!

Муж уставился куда-то в угол кухни и протяжно застонал:

– У-у-у-у! Сил больше нет, ничего не понимает!

Лалочка гладила Генашу по руке и смотрела на Тоню, как на врага нации.

– Гена, не волнуйся, успокойся... выпей молочка... – бубнила она ему. – Просто возьми и расскажи, куда ты потратил эти деньги, ты же мужчина, к тому же – сам заработал...

– Да! – встряхнул Геннадий жидкими волосенками. – Сам! И говорю! Мы потратили мою получку на костюм для Лалы! Ты же не думаешь, что я на городской конкурс поеду без напарницы!

– Нет, конечно, но... Лала, а чего ты сама себе не купила? – растерянно уставилась на подругу Тоня.

– Здра-а-а-асссьте! А откуда у меня такие деньги?! Нет, главное, я тут ее мужа в передовики вывожу, а она мне на костюм пожалела! Не ожидала! Да кому это надо-то?! Мне, что ли?

Лалочка так возмутилась, что на ее щеках выступил неровный багровый румянец, а худенькая ножка стала сама собой выкидывать какие-то замысловатые па.

– Да, Архипова, – одарил супругу суровым взглядом Геннадий. – Ведешь ты себя... Впору со стыда за тебя сгореть!

Тоня хотела сказать, что приобретение костюмов – дело, разумеется, нужное, однако и кушать чего-то тоже требуется.

– Гена! Послушай... – попыталась объясниться она.

– Понимаю, – тут же прервал ее супруг. – Ты хочешь предложить нам свои деньги, это тебя извиняет.

– Какие это свои? – насторожилась Тоня.

– Ой, ну я тебя умоляю, – замяукала Лала. – А то мы не знаем, что ты себе на операцию откладываешь!

– Так ведь на операцию же! – чуть не со слезами воскликнула Тоня.

– Ну и зачем? – устало спросил Геннадий, видимо, они с Лалой и в самом деле сегодня поплясали изрядно. – Зачем откладывать, если в любой больнице с твоим варикозом и без денег расправятся?

– А я... я боюсь! – уже всхлипывала Тоня. – Если платно лечиться, то и отношение совсем другое, и в больнице долго держать не станут.

– Хорошо попросишь, в обычной, бесплатной, никто силком не оставит, – дернула губкой Лала. – Кстати, я специально узнавала – в краевой больнице такие операции делают! И ни копейки не берут! Только анализов куча!

– Да боюсь я!

– Нет, она боится! – всплеснула руками Лала. – А мне теперь что прикажешь – голой выходить?

– Но вы уже взяли Генину зарплату!

– Ой, да что на нее купишь?! – справедливо возмутилась партнерша. – Мне только на туфельки и хватило!

– Ну вот что! – решительно уперла руки в бока Тоня. – Денег не дам! И точка! Мы на эти деньги, между прочим, месяц собирались жить, а тебе только на туфельки! Тогда на платье сама заработай! Или найди спонсора побогаче слесаря!

Гена с Лалой испуганно переглянулись, а Тоня направилась к себе в спальню.

– Правильно ты их, мам! – поддержала мать Аришка, забравшись к ней на кровать. – Ни фига себе – она еще будет себе обувь на наши деньги покупать!

– Ладно, Ариша, иди к себе, спи, – чмокнула дочь Тоня и залезла под одеяло.

Эх, если б девчонка знала, что Лалочка уже не первую пару обуви на их деньги берет! И когда Тоня успела с этим смириться?

Всю половину следующего дня у Тони из головы не шел разговор о больнице. И так обидно было. Она ведь у мужа ни копейки не брала! И так одна всю семью тянет, а он! Ему, значит, на костюмы надо, а ей! И ладно бы ему! А то еще и Лалочку одеть теперь требуется! И Лала-то какая бесстыжая! Вынь ей да подай! А Гена... даже слова в защиту жены не сказал. Вот фигу им, а не деньги!