Волчья стая - Александр Маркьянов

— Есть сигнал товарищ полковник! Как вы и сказали — район Гехи-Чу, квадрат 21–12. Сигнал сильный и отчетливый.

Полковник Попов вызвал по рации своего заместителя, находящегося рядом с командующим ВВС группировки и сказал только одну короткую фразу: «Цель обнаружена — реализация!»

Через несколько минут два фронтовых бомбардировщика Су-24, нагруженные управляемыми бомбами КАБ500-КР со специальной системой наведения взлетели с аэродрома в Ханкале и взяли курс на Гехи-Чу. Квадрата 21–12 они достигли буквально за несколько минут полета.

Капитан Мельников, командир ведущего бомбардировщика не знал точно практически ничего. Только вчера кабину его бомбардировщика оборудовали специальной (как ему сказали экспериментальной) прицельной системой. Все что было нужно — сбросить управляемые бомбы когда на экране системы появится мерцающая точка. Так Мельников и сделал.

Дудаев в который раз уже объяснял Магомедову куда именно нужно подъехать, с какой стороны Гехи-Чу он стоит и самое главное — Искандер никак не мог записать частоту радиоопознания — боялся что охрана первого президента Ичкерии откроет по нему огонь. Дудаев уже начал раздражаться, когда сверху послышался знакомый еще по Прибалтике гул самолетов. Дудаев только начал понимать что происходит — как восемь управляемых бомб весом в полтонны каждая превратили квадрат 21–12 в некое подобие ада на земле. Выживших не было…

— Могу нас всех поздравить господа! Вот что дружба народов делает!

— Да, дружба народов великое дело… Особенно когда подкрепляется деньгами…

Зиновьев скривился — не время было говорить банальности. Особенно теперь, когда решалось, кто будет новым президентом Ичкерии.

— Решай, Искандер, что мне сказать деду? Кто будет править в вашей гордой непризнанной республике?

— А вот Ваха и будет! Группировка у него большая, больше тысячи человек. Вооружены до зубов — сам же оружие им продавал. Да и в зверствах особых Ваха замечен не был — воевал, как все воюют.

— Да ты что Искандер! Зачем Ваха, он полевой командир! Давай лучше Имрана сделаем — он считай москвич, у тебя что нет к нему подходов. Да и дед работал с ним раньше — не без ссор конечно но кто старое помянет…

— Э-э Аркадий, это у вас пацаны от армии косят а президентом живой труп готовы выбрать. У нас такое не пройдет — мужчину и не участника войны за независимость никто не будет уважать. Ваха будет — решено! С Гелаевым, Радуевым, Басаевым я сам разберусь по этой теме, тут твоя помощь не нужна. Да, двадцать восьмого мы собираем в Алхан-юрте шуру, оформим президентство Вахи. Все там будут. Прилетай и ты — поздравь нового президента свободной Ичкерии. Заодно и контракт на прокачку нефти новый подпишешь.

— Здравствуй, Аслан, не оторвал от дел?

— Говорите Геннадий Владимирович!

— Короче небольшая заминка по нашим делам вышла, Аслан. Свояка моего переводят обратно под Ростов, с новым начальником склада нужно будет время, чтобы договориться о поставках. Поэтому я погрузил целый КАМАЗ товара — в основном взрывчатка, но есть и много чего другого. Давай ты его примешь, на месте и расплатишься.

— Так не делаются дела, Геннадий Владимирович, мне надо с эмиром посоветоваться.

— Советуйся только быстро, пока я на линии. Нет — найду других покупателей, только поставок не будет долго.

Аслан (который благодаря тому, что снабжал оружием и взрывчаткой отряд сильно вырос и был уже фактически правой рукой Гелаева) взял другую трубку и набрал номер Гелаева. Переговорив с ним он взял лежавшую на столе трубку и сказал:

— Эмир согласен. Подгоняй завтра КАМАЗ с товаром в Алхан-юрт часикам к десяти утра — там мы посмотрим товар и с тобой расплатимся.

Гелаев положил трубку сотового телефона и оглядел сидящих за столом. У него в гостях были Басаев и Радуев, предстояло решить как вести себя на шуре. Гелаев зло проговорил:

— Искандер совсем обнаглел, он сидит в Москве мы воюем с федералами, а он нам диктует, кого ставить в президенты. Сволочь

— Не кипятись, Руслан — медленно проговорил Басаев гладя бороду — жизнь она штука такая сегодня поднимет — завтра опустит. Я завтра отберу наиболее преданных из своего отряда и приду в село с ними. И тебе советую сделать тоже. Вот и посмотрим кто сильнее — Ваха с его московской братвой или мы

— Кстати мне завтра машина с товаром приходит в Алхан-Юрт. Ох, чует мое сердце, может нам этот товар пригодиться там, ой может…

— Все в руках Аллаха…

С восьми часов утра Хамид и Аслан дежурили на окраине Алхан-Юрта. За это время мимо них проехали как минимум пять караванов джипов, над которыми развевались зеленые флаги — полевые командиры собирались на шуру. В девять часов на окраине села сели два вертолета — не военных в камуфляже — а гражданских, раскрашенных в триколор. Московское начальство также прибыло поприветствовать нового президента независимой Ичкерии. Наконец ближе к десяти появился тот, кого они ждали. За красной девяткой Исаева пыхтя и еле вписываясь в повороты шел тяжело груженый КАМАЗ. КамАЗ подъехал вплотную к боевикам, девятка встала чуть позади. Из высокой кабины КамАЗа выбрался следователь Исаев, подошел к боевикам и вместо приветствия спросил:

— Деньги привезли?

— Привезли, дорогой. Давай товар смотреть.

Пока Аслан забравшись в кузов вскрывал пару верхних ящиков и смотрел товар, Хамид и Исаев считали деньги. Сегодня следователь был каким-то вялым, даже не смотрел купюры на свет. Просто пересчитал пачки и пошел к девятке, бросив на ходу:

— КамАЗ ваш, дарю. Я еще позвоню.

Хамид обрадовался. КамАЗ навар хороший, тем более что с эмиром разговора про КамАЗ не было — значит можно забрать его себе. В это время Аслан выпрыгнул из кузова и бодрым голосом сказал:

— Товар в порядке. Куда его?

— Знаешь пятый дом от площади, там мой дядя живет. Загоним его туда, там и разгрузим. Поехали.

Аслан и Хамид полезли в кабину. Они не видел как Исаев, отъехав немного, остановил машину, набрал номер сотового телефона и несколько секунд держал его на дозвоне. Потом нажал кнопку отмены вызова.

Полковник Павел Павлович Попов, командир разведки сорок пятого полка ВДВ остановил машину около своего КУНГа, поднялся по ступенькам открыл дверь и замер на пороге. В КУНГ находились два бойца внутренних войск, их автоматы смотрели на него. Еще несколько «краповых беретов» появились из соседней палатки.

— Заходите, полковник Попов, присаживайтесь. Я следователь главной военной прокуратуры подполковник Жирков. Проходите, присаживайтесь, разговор будет долгим.

— Чем обязан визиту?

— Ну что же давайте раскроем сразу карты. Полковник Попов, вы обвиняетесь в том, что использовав документы прикрытия на имя Исаева Геннадия Владимировича оказывали содействие членам незаконных вооруженных формирований. Неоднократно подделав подпись заместителя командующего группировкой вы получили более ста единиц огнестрельного оружия, несколько тонн взрывчатки и продали их группировке Гелаева. Только вчера вы вывезли со склада по поддельным документам более восьми тонн сверхмощной взрывчатки им продали ее боевикам. Есть что сказать на это?

Реакция Попова всех удивила. Он просто… засмеялся. Давясь смехом он выговорил:

— да… точно… продал Родину ха-ха Попов, ох продал ха-ха…

В кузове огромного Камаза, стоящего в пятистах метрах от места проведения Шуры кроваво-красные цифры таймера взрывного устройства безудержно стремились к нулю, отсчитывая последние секунды жизни ичкерийской волчьей стаи…