Дневник великого князя Дмитрия Павловича, 1906–1907 гг. - Дмитрий Павлович Романов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Февраля 2
Так как я, пожалуй, не успею написать сегодня вечером, пишу сейчас. Сегодня день отъезда, как всегда, все страшно суетятся, бегают, ах, ненавижу я такие дни, ужасно не люблю. Чуть-чуть сегодня не произошёл ужасный случай — Чернышонка украли, но, к счастью, Виктор нашёл его где-то в другом конце дворца под каким-то ящиком, и он так был запуган, что не узнал Виктора и был забит в угол. Завтракали мы с дядей Ники, никого не было, кроме детей, которые как всегда орали и пищали за столом. Ах, как эти дети плохо стоят в церкви, отвратительно, смотрят по сторонам, снимают башмаки, толкаются и т. д., и т. д.
Кататься на коньках было очень весело с Ольгой[32] и Татьяной, хотя они очень плохо катаются. Я боюсь, что Рыжик испортился, он уж три дня подряд как гадит в моей спальне, 2 раза в ванну, да другой раз под постелью и за зеркалом, свинья паршивая. Дай Бог, чтобы мы счастливо доехали бы до Москвы.
3 февраля. Москва
Слава Богу, доехали благополучно, слава Богу. День провели довольно скучно, хотя не однообразно. Утром были так просто, путались, а потом поехали в лазарет, где и пробыли до завтрака. Нельзя сказать, что было очень весело, но мы, т. е. я, туда ездим только для того, чтобы доставлять Тёте удовольствие. Она приехала нас встречать на вокзал, было очень трогательно. Так странно смотреть, полицейские с ружьями стоят и не отдают честь, а стоят с ружьём смирно, очень смешно. Слушал, как Аничков докладывал Тёте, и, кажется, последняя его немножко обидела, отвергнув план, который он предложил, о сменении знаков. Это очень длинная история, и скучная, можно сознаться. Тётя исповедается, так нам, к счастью, и не пришлось исповедоваться. Все находят, что я страшно вырос и потолстел. Мне капельку нездоровится, но, наверно, от сна все пройдёт (надеюсь, по крайней мере), потому что, приехавши сюда, будет довольно жутко заболевать и остаться дольше, фу, как это будет скучно, я буду тогда страшно недоволен и обижен.
4 февраля
Был за тремя панихидами, я не устал. Дядя Костя приехал сегодня. Обед и завтрак были общие. Завтра опять назад уезжаем в Царское, а всё-таки там лучше! И даже гораздо лучше, можно сказать. Тётя, как я и думал, очень мила с нами, и даже со мною (что я не ожидал). Как я адски давно не писал Папа[33], надо будет, как мы приедем обратно в Цар[ское] Сел[о], написать ему длинное письмо. Мне надо спать, Тётя послала.
6 февраля
Так качает, что нельзя писать. Скоро приедем, уж дома кончу.
6 февраля. Царское село
Ура, мы дома. Опять здесь, а то у меня были страхи, что мы сюда не вернёмся. Завтракали дома, чай пили, обедали все дома, только два урока у меня было, вечером читали. Дяд[и] Ник[и] и тёт[и] Ал[икс] нет, дядя на охоте, а тётя в Сергиевке. Меня так в эту минуту раздражает Г. М. своим сонным видом, что просто ужасно, ах.
К счастью, Тётя не обиделась, что я сказал ей, что мне здесь гораздо лучше, чем в Москве, а правда, это было немножко того. Сегодня так глупо Мария обиделась на меня за то, что я ее дразнил, и потом рассказала м. Джун., «что он был так груб, что я ушла и не каталась больше», вот дура! Я сделал в Москве ужасный гаф[34] про Марию Антоновну, сказав Мальцову, что он попросил бы ее рассказать ему об резанье её (вышло очень неприлично, если прочитать в одно слово).
7 февраля
Мне сильно досталось от Г. М. сегодня за то, что я сказал, что вопрос его меня сильно раздражает, но и он был немножко неправ, он сказал, что я сказал, что его вопрос был глупый. Я этого не сказал, а потом, кажется, немножко прибавил, говоря, что Тётя сказала, что я не учтив. Так что… ах, вот, потом он вдруг рассердился, что я сказал, что его вопрос меня раздражает. Он никогда не сердился на такого рода замечания, что тоже не совсем хорошо. Завтракали мы у тёти Аликс, Андрей[35] был там, блины в страшном количестве я ел, что было очень недурно. Скоро пост, надо сознаться, что это очень скучно. Как странно, мне всегда в начале бывает скучно, а потом ничего. Я учусь делать сеть, очень забавно. Завтра обед Павловскому полку, я не еду, понятно, но зато чай пью у тёти Аликс. Это уж вошло в обычай — читать Шерлока Холмса, это очень интересно (но не литература). Днём катались на коньках в залах, это очень забавно, так скоро идёт, и когда паркет неровный, то это так прыгает и танцует, что кажется, что вот-вот полетишь, что очень опасно. Меня Г. М. гонит с неистовством спать, придётся идти, уже 10 часов.
8 февраля
Утром гуляли, потом были уроки. Завтракали дома, потому что рано начинается арифметика, сегодня не было так удачно, как последний раз, я не знал геометрическую теорему. Чай пил у тёти Аликс, я взял туда мой револьвер и поливал там детей и даже государя и императрицу, очень забавно. Дети были совершенно мокры. Мария и мисс Джун. поехали на обед, Мария очень была недовольна, что мисс Д. поехала обедать, потому что она боится, что будет сидеть с нею за одним столом. Я обедал один с Г. М., были не очень интересные разговоры, про воздухоплавание, про с[еверный] полюс и на этот счёт, причем мне капельку попало от Г. М. за то, что я полил его из револьвера. Я намерен завтра встать пораньше, чтобы приготовить все уроки утром, и тогда у меня днём будет совсем свободно. О! Радость! 9½ часов.
9 февраля
Катались только что с дядей Ники, очень весело было, я страшно шалил, изображал, что меня рвало, все очень смеялись. Днём вышла маленькая обида, с М. Н., я кругом виноват, сказавши гадость М. Н. про Г. М., она обиделась, не хотела читать нам вслух, пока Г. М. не уговорил ее. Конечно, не следовало ей говорить то, что я сказал. За обедом в том дворце
