Английский дом. Интимная история - Люси Уорсли

Следующий этап в развитии спальни пришелся на викторианскую эпоху. Иметь собственную комнату для сна стало не только желательным, но и необходимым, и стремление к уединению походило на одержимость. Мужчинам и женщинам, в том числе даже слугам и служанкам, полагалось спать раздельно, а подготовка ко сну превратилась в еще более трудоемкий и дорогостоящий ритуал.

В аристократических кругах викторианского общества считалось немыслимым, чтобы муж и жена, живущие в большом просторном доме, спали в одной комнате. К сексу относились как к чему-то постыдному и непристойному. Женщины имели о нем весьма приблизительное представление и страшились физической близости, а мужчины оберегали их от греховного знания. В спальне теперь полагалось только изредка заниматься сексом и спать. Все «салонные» функции спальни отпали. Журнал «Архитектор» был в этом вопросе категоричен, утверждая, что использование спальни для любой другой деятельности, кроме сна, «вредно, безнравственно и противоречит установившемуся принципу, в соответствии с которым для каждого важного занятия должна быть отведена отдельная комната».

Фолгейт-стрит в Спитлфилдсе (Лондон): созданный в 1720-е годы городской дом этого типа воцарится на следующие два столетия. Спальни в таких домах, как правило, служили местом уединения.

Состоятельный джентльмен зачастую ночевал в своей гардеробной, когда возвращался поздно вечером после затянувшейся встречи с друзьями. Гардеробная дамы называлась будуаром (англ. boudoir, от фр. bouder — «дуться», «сердиться», «хандрить»). Идея раздельных спален, прижившись в домах богатых, вошла в моду: в начале XX века на аристократию стал равняться средний класс. Располагая более скромными возможностями, супруги, чтобы поделить пространство, спали в одной комнате, но на односпальных кроватях.

Кровати в доме викторианской эпохи стали еще более пышными. В руководствах по ведению домашнего хозяйства XIX века много внимания уделено правилам содержания спального места: белье должно быть свежее, постель проветрена и застелена множеством простыней и одеял. Подготовка кровати ко сну выливалась в настоящий ритуал.

С 1826 года веревочные сетки на кроватях начали заменять металлическими. Вместо льна и шерсти для изготовления постельных принадлежностей все чаще использовали новый чудо-материал, благодаря которому Британия вступила в индустриальную эпоху, – XIX столетие было веком хлопка. К 1830-м годам половину всего британского экспорта составляли хлопчатобумажные ткани. Хлопок-сырец стране поставляли сначала Индия, потом – Америка, а перерабатывали его на мануфактурах Ланкашира. В 1853 году в одном только Манчестере – хлопковой столице – насчитывалось не менее 108 ткацко-прядильных фабрик.

Викторианские домохозяйки, старательно копившие продукцию этих фабрик, гордились тем, что их шкафы забиты постельным бельем, которое они берегли, заменяя нижние простыни верхними после двухнедельного использования. В викторианскую эпоху к подготовке постели относились очень серьезно. Миссис Пантон, автор книги «От кухни до чердака» (1887), жаловалась, что ни один слуга не способен приготовить постель так, чтобы спальное место соответствовало ее высоким требованиям. «За всю свою жизнь я еще не встречала слуги, который добросовестно проветрил бы постель». Обычно он «удовлетворялся тем, что просто застилал ее», оставив «непроветренной и неудобной для сна». Возможно, она и права, но вы только представьте себе, что значит «добросовестно проветрить» викторианское спальное место, которое состояло из самой кровати, накрывавшего железную сетку плотного голландского полотна, матраса, набитого конским волосом, перины, наматрасника, наперника, нижней простыни, верхней простыни, трех-четырех шерстяных одеял, стеганого пухового покрывала и подушек в наволочках. Миссис Пантон предлагала ежедневно снимать все, что укладывалось на остов кровати: «После того как вы встали, на кровати не должно остаться ни единой постельной принадлежности. Их нужно не просто перевернуть – проследите, чтобы все было вынуто из-под матраса, а постельное белье снято и развешено». После этого в соответствии с ее наставлениями несчастный слуга должен был «стащить с кровати матрас и положить его как можно ближе к окну». Кроме того, она рекомендовала нарядные наволочки с оборками, украшавшие подушки в течение дня, на ночь снимать «и заменять обычными из соображений экономии». Я лично пробовала стелить викторианскую постель в загородном доме Таттон-Олд-холл в Чешире, следуя инструкциям миссис Пантон. Эта процедура заняла у меня полчаса, а самостоятельно перевернуть матрас из конского волоса я так и не смогла – не хватило сил. Неудивительно, что слуги миссис Пантон проявляли халатность в исполнении своих обязанностей.

В комнатах прислуги миссис Пантон нарядных наволочек с рюшками и фестонами вы не увидели бы. Как указывалось в викторианских справочниках по домоводству, убранство помещений для слуг должно быть предельно скромным. «Обстановка в спальне прислуги должна состоять только из предметов первой необходимости, – рекомендовал «Справочник по домоводству Касселла» (1880-е). – Кровать, постельные принадлежности… простыни из суровой ткани… недорогое цветное покрывало, комод, зеркало, умывальник… и стул – вот все, что нужно». Больше похоже на тюремную камеру, чем на жилое помещение.

Миссис Пантон тоже утверждала, что обстановка в комнатах слуг не должна быть «чрезмерно роскошной», хотя и признавала за слугой право иметь отдельную кровать. К своим горничным она относилась как к животным, считая, что у них нет ни вкуса, ни каких-либо человеческих чувств. В помещениях прислуги занавески на окнах вешать не разрешалось. Слугам не позволялось «держать в комнатах сундуки… они обязательно будут складывать туда всякий хлам». Учитывая, что дорожные сундуки, привезенные из дома, были единственным личным «жизненным пространством», которым слуги располагали в доме работодателя, со стороны миссис Пан-тон было жестоко лишать их и этой малости.

Конец обилию оборок и складок в убранстве богато драпированной викторианской спальни положило Движение за санитарную реформу, возникшее в обществе вслед за появлением представлений о существовании микробов. В отчете Эдвина Чедвика[18] «Санитарные условия жизни трудящегося населения» (1842) подчеркивалось большое экономическое значение охраны здоровья рабочих путем поддержания чистоты в их жилище. Борцы за санитарные реформы отмечали преимущество железных кроватей перед деревянными: железные не служили рассадником вшей и прочих паразитов. Единственный способ изгнать клопов из деревянной кровати – это сжечь ее. Соответственно железо оказалось предпочтительным материалом.

Однако и в первом десятилетии XX века кровать продолжали старательно застилать несколькими простынями, шерстяными одеялами и пуховым покрывалом. Даже в относительно скромном особняке в начале двадцатого столетия одна горничная не справилась бы со всей работой. Если она и спала в отдельной комнате, то обязанности явно делила с кем-то еще, и бездельничать не приходилось никому: «Подъем в 6:30. Распахнуть окна и так далее. Приготовить утренний чай. Принести горячую воду в спальни. Приготовить ванны. Подмести пол и вытереть пыль в холле, вымыть крыльцо. Затопить камины. После завтрака застелить кровати, вынести помои и навести порядок в спальнях. Подмести комнаты. Одеться (в форменное платье) к 15:00. Перед ужином разнести по спальням горячую воду. Разжечь камины, включить газовое освещение, задвинуть шторы. При необходимости помочь с туалетом юным леди или гостям. Если требуется, помочь накрыть на стол. Расстелить постели и подготовить спальни ко сну».

Лишь в 1970-е годы произошла величайшая революция в застилании постелей. В то десятилетие из Скандинавии пришло тонкое простроченное пуховое одеяло. С его появлением фактически исчезла нужда в верхних простынях, тонких шерстяных одеялах и покрывалах – их продолжали использовать лишь те, кто ностальгировал по прошлому. Познакомил англичан с новым изобретением Теренс Конран[19], и называлось оно изначально «сламбедон» (англ. slumberdown, буквально «пуховик для сна») или «континентальное стеганое одеяло» (второе название отражает происхождение этой заморской диковины). Немного позже «континентальное стеганое одеяло» получило широкое распространение во Франции, и в Великобритании прижилось его французское название – «дювей» (фр. duvet – «пух»).

Тонкие простроченные пуховые одеяла произвели революцию в сфере постельных принадлежностей, вытеснив шерстяные, которыми укрывались на протяжении многих веков. В каталоге магазина «Хабитат» 1970-х годов нашла отражение еще одна новая черта времени: центральное место в жизни семьи отныне заняли дети.