Почти как в Мексике - Елена Александровна Кралькина

года назад умер сначала дядя Никита, а потом его жена – тетя Тоня. Вероника помнит, что за пару месяцев перед смертью они оба отгородились от суетной жизни, жили как бы за стеклом в своем уже далеком от окружающих мире. Неужели то же самое происходит и с папой? Нет, пережить за такое короткое время еще и смерть папы Вероника не сможет. Все-таки она не железная.

После обеда отец пригласил Веронику в кабинет. Некоторое время Петр Константинович сидел молча, собирался с духом, а потом огорошил дочь такими вещами, от которых у нее закипел мозг. Как такое может быть? Как может Макс быть биологическим сыном папы? Почему тетя Катя ничего не рассказала папе? Разве можно было так с ним поступить? Папа ни в чем не виноват. Он действовал совершенно правильно, разве он мог разрушить семью своего лучшего друга. Что же получается – теперь у папы есть родной сын, а она – ненужная приемная дочь? Наверное, папа срочно вызвал Веронику в Москву, чтобы сообщить, что ей надо уехать из дома дяди Никиты. Куда же ей деваться? От этих мыслей у Вероники на глазах навернулись слезы, но она вовремя вспомнила, что она не Плакса.

– Папа, а что будет со мной? Я могу еще немножко пожить в доме дяди Никиты? Думаю, я смогу найти себе съемное жилье в течение месяца. Тебя это устроит?

Петр Константинович сначала очень удивился, а потом расстроился.

– Никуша, зачем тебе съемное жилье? Ты что, решила, что я не достоин твоей любви? Ты что думаешь, что я совсем никудышний человек? Я так тебя люблю, не бросай меня, пожалуйста! Мне не так много осталось.

Вероника поняла, что она по обыкновению неправильно истолковала папины намерения и сильно его обидела. Девушка расплакалась и обняла отца.

– Папа, ты самый, самый лучший, и я никогда тебя не брошу! Только живи подольше. Я без тебя не смогу.

– Хорошо, хорошо. Я буду очень стараться жить подольше, но, сама понимаешь, решение принимаю не я, этот вопрос в компетенции небесной канцелярии. Надо быть готовыми ко всему. Я подготовил целый ряд документов и завещание, – Потапов достал папку из стола и показал ее Веронике. – Тебе я оформил дарственную на квартиру. Пошлину я оплатил. Мне бы очень хотелось, чтобы ты вернулась жить в Москву, но об этом позже. Все мои сбережения я тоже завещал тебе, а вот дом в Потаповке я завещал тебе и Максиму в равных долях. Тебе одной с домом не справиться. Согласно завещанию, в течение пяти лет после моей смерти Максим не сможет продать свою долю. Потом Вы решите, что делать с домом. Вероника, пожалуйста, не перебивай меня и не плачь! Я должен быть спокоен за тебя. Понимаю, тебе больно слушать о моем уходе, только жизнь есть жизнь. Постарайся меня понять. Я очень боюсь умереть скоропостижно, боюсь, что ты останешься совсем одна, причем в стесненных обстоятельствах, боюсь, что Максим так и не узнает, что он мой биологический сын. Я должен все предусмотреть. С Максимом ты должна мне помочь. Я написал ему письмо, вот конверт. Тебе я даю еще флешку, на случай если с письмом что-то случится. Пообещай, что отдашь письмо и флешку Максиму!

Вероника кивнула.

– Папа, конечно, я все сделаю, как ты хочешь. Только, пожалуйста, не умирай! Максиму я не нужна, я вообще никому не нужна – только тебе.

– Это не совсем так. Девочка, я вызвал тебя вовсе не для того, чтобы рассказать о моем родстве с Максимом. Все, что я тебе рассказал до этого, так, прелюдия. Я просто воспользовался твоим приездом, чтобы решить дела, которые меня волнуют. Боюсь, что следующая часть нашего разговора тебе не очень понравится, но я очень прошу тебя набраться терпения и дослушать меня до конца.

Вероника напряглась. Она подумала, что речь пойдет о ее покойной матери. Все оказалось гораздо хуже, речь пошла о ее биологическом отце.

– Никуша, ты знаешь, кто твой настоящий отец?

– Да, знаю. Некий Игорь Валерьевич Зуев. Я его ненавижу.

– Но он все же твой отец.

– Игорь Валерьевич – мой биологический отец, а не родной. Это большая разница, очень большая.

– Никуша, ты, конечно, права, но жизнь – это совсем не простая штука. Она иногда поворачивается самым непредсказуемым образом. Игорь был у меня неделю назад, и не исключено, что придет завтра. Не морщись, придется тебе с ним встретиться. Я тоже не люблю Игоря, но, если он говорит дельные вещи, то надо его послушать. Я позвонил Григорию в Штаты и попросил его срочно приехать. Дело может быть очень серьезным. Ты ведь знаешь, что твоя мама и тетя Катя работали в архиве. Ты – историк, своими интересами пошла в них. Перед своей гибелью тетя Катя позвонила мне очень возбужденная. Она нашла в архиве какие-то интересные данные о моих предках. Катя отсканировала документы, записала сканы на дискету и хотела мне ее передать. Мы договорились с ней встретиться у входа в метро. Я пришел пораньше, ждал ее и увидел издалека. Катя бежала за парнем, который украл у нее сумку. Она уже почти догнала его, но парень неожиданно перебежал на другую сторону улицы. Катя за ним. Тут загорелся красный свет для пешеходов, и поехали машины. Спастись у Кати шанса не было. – Петр Константинович помолчал. – Игорь считает, что целью грабителя были не деньги, как решили в милиции, а дискета, которую Катя подготовила для меня. На самом деле дискета была не в сумке, а в кармане у Кати. Позже мне отдал ее Гриша. Сама понимаешь, что мне тогда было не до дискеты. Я передал ее Никите и ни разу не поинтересовался, что же там было. Игорь не знает, что дискета где-то у нас в семье, но предполагает, что грабители не получили того, за чем охотились. Думает он так потому, что после гибели Кати некий мистер Х вошел в контакт с твоей матерью и попросил найти в архиве документы опять же о семействе Потаповых. Перед смертью Ирина якобы шла на встречу с этим мистером Х, хотела продать информацию за деньги. Игорь якобы ее отговаривал. Я всего этого не знал.

Я очень переживал и переживаю, что ты себя заживо хоронишь в Потаповке. Я понимаю, что ты не могла оставить больных Никиту и Тоню, но сейчас, после их смерти, ты должна идти вперед. Не перечь и помолчи! У меня не так много сил, а сказать надо