Щит на вратах - Андрей Посняков

а) чтобы рэперы и Ханс встретились, лучше всего не днем, и где-нибудь в достаточно безлюдном месте;

б) чтобы при этом они были злы на Ханса, и очень сильно злы;

в) а для этого надо, чтобы Ханс каким-то образом их сильно задел. Впрочем, вовсе не обязательно сам Ханс, достаточно будет, чтобы на него просто подумали.

Вот так! Не зря Матиас Шенн пришел на кладбище. Вот уже и есть план. Теперь — действовать. Сейчас же, немедленно, идти к рэперам, понаблюдать… Нет, сначала переодеться. Широкие джинсы, яркая кофта с капюшоном — то, что надо. То, что надо…

Вскочив с могилы, словно подброшенный неведомой силой, Матиас быстро направился к дому, на ходу — да нет, на бегу — удивляясь себе. Никогда он не был еще настолько деятельным. И ощущал за собой силу. Черт возьми, это было приятное чувство!

Рэперы — шестеро парней, один — темнокожий, и пара девчонок, — как и следовало ожидать, тусовались у водопада. Кто-то, не обращая никакого внимания на дождь, небрежно развалился на парапете, кто-то пытался изобразить заковыристые танцевальные па под ритмичное бормотанье бумбокса. Вообще, рэперы чувствовали себя вольготно, полиция их не гоняла — да и кому они тут мешали? Около десятка зевак, обступив парапет, лениво следили за танцорами. Матиас — в оранжево-желтой кофте и широченных джинсах-трубах — затесался среди зевак, делая вид, что тоже увлечен зрелищем танца. Никто с ним не заговаривал, впрочем, и не гнали. Отнеслись так, словно он был тут завсегдатаем, вот уж поистине — встретили по одежке.

— Бум-бумм-бумм, — надрывался бумбокс. Странно, но эта музыка вовсе не давила на уши Матиасу, он ее теперь словно не замечал. Надвинул на глаза капюшон — присматривался. Потом пришел сюда на следующий день, затем еще. Многие уже кивали ему — стал своим. Матиас тоже здоровался, стараясь не снимать с головы капюшон. Ну да, здесь многие не снимали. Постепенно выяснилась самая главная ценность группы — это вот место. Парапет, площадка, не у самого водопада — та безоговорочно отдавалась туристам, — а чуть с краю, где не так слышен был шум низвергающейся с кручи воды. Матиас уже выслушал кучу историй о том, как когда-то давным-давно кипели здесь славные битвы с роллерами, панками и прочей недостойной упоминания нечистью. Обнаглевшие панки нынешним летом повторили натиск, правда, без особого успеха. Рэперы свою территорию отстояли… Отстояли, значит? Отлично! Теперь надо привести сюда Ханса. И не самого по себе, а как полномочного рокерского представителя с вполне определенными территориальными претензиями. Чтоб накостыляли уж от души! Как это сделать? Странно, раньше Матиас даже и подумать бы не решился о таких сложных действиях — и лень, и страшно, а теперь вот словно почувствовал в себе какую-то внутреннюю силу. И она, эта сила, подгоняла!

Вполне достаточно разузнав про рэперов, Матиас подался к рокерам молодежного клуба. Тут надо было действовать похитрее, ни в коем случае не вступая в конфликт с Хансом. Три дня, проявляя поистине адскую настойчивость, Матиас кружил вокруг клуба. Узнал уже — в группе с претенциозным названием «Вой джунглей», не считая Ханса, еще играли двое. Угрюмый длинноволосый парень — Нильс, тот самый, кого Матиас уже видел с Хансом у магазина, и долговязая девчонка с толстой смешной косой, кажется, ее звали Стигне или как-то похоже. Матиас прошелся за ней до музыкального магазина. Постоял за витриной и, быстро решившись, вошел.

— Не знаешь, где тут полки с «думом»?

Девчонка тут же обернулась.

— Вон, внизу. Старый «Май Дайинг Брайд», «Тиамат», хотя «Тиамат», конечно…

Так и познакомились. Матиас назвался Мэтом… Естественно, он переоделся, сменил широкие джинсы на узкие, а разноцветную яркую кофту — на черную, с лого «Сатирикон», тоже, естественно, с капюшоном, который так и не снимал, да привык уже, словно с ним и родился. Пойти в молодежный клуб Мэт отказался наотрез, хоть Стигне и предлагала. Да и что там делать-то? Уши терзать скрежетом, уханьем да воем? Не для того Матиас заделался на некоторое время рокером, не для того! А вот со Стигне в магазине встречался, даже пару раз вместе гуляли по парку. Разговаривали о том о сем. Музыкальные темы Матиас благоразумно сводил к нулю — слишком уж мало был сведущ.

— Вообще вашу группу надо сфотографировать в каком-нибудь известном месте, — как-то сидя на лавочке, неожиданно предложил Мэт. — Фото можно будет разместить в Интернете, да и вообще…

— Неплохая идея, — загорелась Стигне. — Мы как-то об этом даже не думали.

— У меня как раз есть знакомый фотограф, настоящий, не какой-нибудь любитель, он работает с Ральфом Грилем…

— С самим Грилем?! — Девчонка даже присвистнула, услыхав имя популярного тележурналиста.

— Знаешь, мой приятель любит снимать водопад, как раз завтра вечером собирается сделать фотосессию для «Нэйшнл Джиогрэфик». Знаешь, это так романтично — водопад в час заката…

— А если дождь?

— А дождь — еще романтичней! Ты скажи, будете сниматься? Я договорюсь… Только подойти надо пораньше, держать место…

— Как это — «держать»? — вскинула глаза Стигне.

— Да, понимаешь, там вечером уборщики приходят, ну, мусор собирают всякий, потом площадку моют, а не надо бы, чтоб мыли, вспышка бликует. Вот бы кто-нибудь из ваших и объяснил мусорщикам, пока фотограф не появится. Он ведь и опоздать может, сама понимаешь, натура творческая.

— Объясним… Во сколько, ты говоришь, подойти?

Матиас назвал время. Специально, чтоб, ни Стигне, ни Нильсу нельзя было вырваться. Впрочем, можно было и с ними. Но так получилось еще лучше.

— Пошлем Ханса, — решительно заявила девушка. — Это басист наш, классный парень.

Матиас поморщился, надо же — «классный». Ничего, скоро посмотрим, какой он классный…

Договорившись, тут же побежал домой, переоделся — широкие штаны, пестрая кофта — и к рэперам. Как раз поспел.

— Слыхал я, ребята, на местечко ваше рокеры-металлюги наметились. Больно уж им водопад нравится, будут «живые» концерты устраивать.

— Что?! И откуда ты это слышал?

— Так… слышал… от одного знакомого.

— Чуете, парни, чем пахнет? А не прихватить ли нам завтра бейсбольные биты?

Злое сердце Матиаса ликовало, когда на следующий день он увидел Ханса. Расцарапанная щека, внушительный синяк под левым глазом… не бита, конечно, но кулак вполне увесистый. Жаль, не удалось посмотреть на само действо, слишком уж опасался засветиться. Ну да ничего, по Хансу видно.

— Где это тебя так угораздило?

— Не твое собачье дело! Поговорили…

Придя домой, Матиас подбросил в руке картонную фигурку с приклеенной фотографией Ханса. Щелкнул ножницами… Отложил. Хотел было выбросить в мусор, да потом раздумал — не слишком уж и велико наказание. Еще пригодится кукла… Ладно, теперь очередь Анне-Лийсы… Впрочем, почему ее? Вон как с Хансом все гладко прошло, никто и не догадался. Вполне можно заняться и кем-нибудь другим из оставшихся, кто попадется.

Матиас немного подумал и решил подловить сразу двоих — долговязого Йоргена по кличке Оглобля и Лиззи Марз, блондиночку с вьющимися длинными волосами. Лиззи была помешана на своей красоте, и весь класс это знал. Ну, не то чтобы совсем уж помешана, но далеко не равнодушна, так скажем. И не столько к красоте, сколько к имиджу. Обожала всякие телевизионные шоу, глянцевые журналы и прочий гламурчик. А Йорген обожал Лиззи. Вот на это-то и был расчет…

Однажды после уроков, когда день был такой солнечный, чистый и яркий, что поневоле хотелось верить только в хорошее и что это хорошее, чудесное даже, всенепременно случится, что произойдет все, о чем мечтаешь, ну, не может не произойти, слишком уж синее небо и солнце сияет так ярко, словно бы и не осень на дворе, а самое настоящее лето. В таком вот настроении, яркая, словно бабочка, в узких, с низкой талией, джинсиках, щедро украшенных стразами, в короткой кофточке, оставляющей открытым живот со вставленной в пупок жемчужиной — фальшивой или нет, неважно, — Лиззи, выскочив из такси, подбежала к ограде дома. Подбежала и остановилась, застыла перед почтовым ящиком. Мама дорогая! В ящике что-то белело, явно не газеты… Письмо! Но родителям сроду никто не писал? Налоговое уведомление? Кадастровый список? Хм… В такой-то солнечный день?! Ха! Ну, конечно же, это приглашение в шоу! А почему бы и нет? Чем она хуже этой набитой дуры Фрадли? Ничуть не хуже, и уж куда симпатичнее. Лиззи облизала губы, потянулась к ящику… и тут же обрадованно завизжала. Так и есть! Не обманулась. Это было именно приглашение. В красивом атласном конверте с тиснением, на плотной бумаге, выписанное каллиграфическим почерком! То, чего Лиззи так долго ждала. На конверте адрес и надпись — «Лиззи Марз». Лиззи Марз, то-то!

«Милая девушка!

Приглашаем вас принять участие в телевизионном шоу „Красавицы в диком лесу“. Кастинг состоится во вторник на эстраде близ концертного зала „Черный лес“. Ваше время — три часа пятнадцать минут. К означенному часу вы должны ждать у эстрады в бирюзовом или красном купальнике. От всей души желаю вам победы.