Хозяйка маршрута «Иные миры» - Санна Сью

– А как же?! В наше время чего только не бывает! – очень серьёзно заверил меня друг.

– Отлично! Возьмём комбинированный вариант. Допустим, мне пришло долгожданное секретное приглашение на обучение искусству управления большими коллективами от очень дорогого, умного и трудноуловимого гуру, который параллельно учит это всё совмещать с замужеством и рождением детей…

– Точно! Гениально, Даша! – восхитился Лёва. – Твои сразу тебе и пирогов в дорогу напекут! Муж и дети для них кодовые слова.

– Именно! Давай поищем теперь страну. Только учти: Северная Корея сразу мимо.

Друг понятливо кивнул и, достав свой телефон, открыл поисковик.

Глава 3

– Давай я хоть сумку помогу тебе донести, – не отставал Лёва.

Он вышел вслед за мной из машины у нужной тропинки и теперь стоял и настаивал на своём желании проводить до места Х. Отчаянный! Я всё же задумалась над предложением друга.

Лес выглядел приветливо: манил свежей листвой и утренней росой, блестящей на травке, но я-то знала, что там внутри, поэтому умиротворяющим видом не обманывалась. Соответственно, и компания друга меня бы очень подбодрила. И раз он так настаивает…

– Давай. Заодно место запомнишь, – не стала больше отказываться от заманчивого предложения.

Лёва мне очень помог в минувшие три дня сборов: и с работой, и с оформлением кучи документов, и даже с объяснениями семье. А теперь вот и до места подвёз, чтобы не пришлось на такси ехать.

На узкую тропинку я встала первой – все же мой путь никто за меня не пройдёт. Лев пристроился за мной. Душа ныла от неизвестности и тоски, которые легли на неё тяжёлым камнем – расставаться с привычным миром и родными было больно. Я понятия не имела, когда увижу или хотя бы услышу дорогих мне людей в следующий раз. Хотелось плакать.

– Даш, я даже по твоей спине вижу, как ты предаёшься унынию, – сообщил друг буквально через пару шагов.

А как иначе? Я бы у него сейчас с сарказмом спросила «А ты бы не предавался на моем месте?», но не стала, потому что точно знала ответ – Лёва бы не предавался. Лёва бы радовался.

– Я оставляю здесь всё самое дорогое и любимое, Лев, – упавшим голосом всё же попыталась донести до него. – Я ведь не хотела приключений, меня всё устраивало в моей жизни. Конечно, я в унынии.

– Ну и зря! – бодро воскликнул Лёва, будто только и ждал возможности меня убедить. – Посмотри на это с другой стороны: всё, что ни делается – к лучшему. Родители твои счастливы: они понянчат внучку и будут ждать тебя просветлённой. Макс почувствует себя наконец главой семьи, а то ты его подавляла…

Ну это уже совсем!

– Я? Неправда! – возразила возмущённо.

– Правда-правда, – просветил меня друг тоном заправского знатока. – Он тебя боялся.

– Пф-ф, – я даже не нашла, что ответить.

Но готова была признать: в словах друга имеется доля истины. Вчера муж сестры даже не сразу смог спрятать радость, когда я объявила, что улетаю учиться в Бирму к великому гуру, а когда вернусь или позвоню – не имею понятия.

Родители и Катя поначалу, в отличие от него, встревожились, но мы с Лёвой рассказали им такую убедительную легенду про школу, из которой все возвращаются мудрыми и счастливыми, что они за меня в конце концов порадовались.

На работе и без меня всё будет идти своим чередом под чутким руководством друга и управляющего.

А Дмитрий… К своему стыду, я ему даже ничего не сказала. Настолько он оказался неважной сошкой в моей жизни, что я попросту, закрутившись, забыла это сделать.

– Ты погрязла в жизненном болоте и выстроила вокруг себя непробиваемую зону комфорта, – продолжал лекцию доморощенный психолог, – так бы и померла, ничего не поменяв.

Скорее всего, и тут друг прав. Я думала о семье и детях, но постоянно находила причины эти планы отодвинуть. Боюсь, что с рождением племянницы я бы вообще о них забыла.

Возразить мне было совершенно нечего. Вздохнула и пожала плечами.

– Ты так всё подаёшь, Лёва, что я скоро сама себе завидовать начну, – только проворчала, мысленно обещая себе всё в жизни изменить, как только отработаю и вернусь.

– И правильно сделаешь! Я уже тебе завидую! – воодушевлённо сообщил Лев.

Я не смогла сдержать улыбки. Вот кто фанат всего нового и необычного! Он радовался за меня так искренне, что я почувствовала себя гораздо лучше.

Хоть я и знала позицию друга с самого начала, но сейчас слова, которые я на протяжении последних дней слышала миллион раз, наконец обретали смысл и достигали цели – мне даже идти стало легче. Пропала обречённость идущего на казнь.

– Спасибо, Лев. Что бы я без тебя делала? – расчувствовавшись, поблагодарила и смахнула с ресниц слезу.

– Страшно представить что… – патетично и ехидно ответил друг, неожиданно оборвав фразу. Послышался его громкий выдох и на нём почти шёпот: – Это он?

Да, там, за тонкими берёзками, на поляне был он – Святодар. Я намеренно не смотрела вперёд раньше времени: разглядывала лесные цветы, слушала Лёву и щебет птиц, вдыхала запах травы и грибов, но чувствовала приближение к проклятому месту всеми фибрами своей души.

Ещё десяток шагов, и мы вышли на поляну к истукану.

– Ну всё. Надо прощаться, – развернулась я к другу и протянула руку за сумкой.

Лёва глянул на часы.

– Мы прямо вовремя. Без двух минут десять, – сказал друг и, шагнув ко мне, сжал в объятиях. – Жалко, что не смогу проводить тебя до конца и своими глазами увидеть…

– Да почему же не сможешь? Можешь, – пробасил деревянный идол, и Лев выронил сумку. – Всё равно ты уже обо мне знаешь, а если и начнёшь болтать – никто тебе не поверит.

– Мать честная! Он говорящий! – Я глянула на друга осуждающе: а все дни делал вид, что верил мне. – Дашка, ничего себе! – Лев плюхнулся на колени рядом с сумкой, не жалея дорогих летних брюк. – Приветствую, о великий Святодар!

Я закатила глаза. Лично я падать ниц не собиралась. Наверное, уже привыкла к мысли, что истукан реальный и живой. И немного на него злилась, хоть и прекрасно понимала, что во всём виновата сама.

Хотела поднять друга с колен, но воздух задрожал, сгустился и раздался пробирающий до мурашек звук, а за ним из пространства выскочил… поезд.

Диковинный на вид, но всё же поезд. Потому что на поляне остановился локомотив, а в пространственной дыре скрывались вагоны. Вот рельсов и проводов не наблюдалось. А так – как есть поезд!

Дверь головного вагона распахнулась, и в проёме появилась красивая стройная девушка в длинном синем платье.

Лёва вскочил на ноги и встал со мной плечом к плечу, уставившись на неё.

– Нора, – сухо, как и положено дереву, поприветствовал девушку истукан.

– Святодар, – ответила она, – это то, о чём я думаю?

Нора оглядела нас с Лёвой внимательно, демонстрируя, что конкретно имела в виду.

– Если добавишь недостающие капли восторга, то да. Готова?

Мы с другом наблюдали за переговорами этих двоих, не дыша. Не знаю, как у Лёвы, а у меня волосы на затылке шевелились от происходящих на поляне сверхъестественных событий.

Нора кивнула, достала из кармана жёлтый свернутый флажок и ударила им по полу тамбура – из его порога мгновенно выросла лестница, ведущая на землю. Затем девушка прикоснулась к стене, и выход преградил светящийся барьер, а перед ним прямо в воздухе завис прозрачный сосуд, наполненный до середины чем-то сияющим. Небольшой совсем – размером с изящно изогнутую пробирку. Пузатенькую снизу, сужающуюся кверху и снова расходящуюся воронкой, готовой принимать, как я поняла, тот самый восторг.

– Пассажиры, следующие по маршруту до станции «Оскудевший мир», прошу пройти на выход, – объявила Нора в свой многофункциональный флажок, будто в микрофон, и её приятный хорошо поставленный голос улетел в пространство вагонов.

Оскудевший мир? Мы с другом переглянулись.

– Это, наверное, потому что у нас магии нет, – прошептал мне на ухо Лёва.