Стрела Габинчи - Алекс Орлов

– Давай скорее, пока они не вылетели! – подгонял пасечника Ригард. Ему казалось, что шершни затаились у входа и вот-вот выскочат наружу. Но пасечник успел вовремя и быстро накинул на шест веревочную петлю. Дымящийся пучок стал подниматься к дуплу, Клаус, от напряжения высунув язык, ловко перебросил дымящийся мох в дупло.

Дело было сделано, Ригард с облегчением перевел дух.

– Ну все, получилось! – сказал он, распрямляясь. – Все задохлись, ни один не вылетел!

Клаус отбросил шест и вытер со лба пот. Из дупла между тем выходил дым, который становился все гуще и белее.

– Дерево разгорается… – заметил пасечник.

Вдруг, словно молнии, дымное облако прошили два шершня и унеслись прочь.

– Последние, – прокомментировал Ригард. – Помирать полетели…

Не успел Клаус добавить что-то, как кто-то ударил его палкой по плечу.

Первой его мыслью была догадка, что это Ригард ополоумел от пережитого, но не успел Клаус призвать его к ответу, как сам Ригард взвыл, как от ожога, и помчался к лесу, отчаянно хлопая себя по заду.

– Ай! Ой! – с запозданием воскликнул Клаус, чувствуя, как немеет плечо. – Ой, что это?

– А это, дружок, привет от шершней! – ответил пасечник с усмешкой и, подойдя к Клаусу, поднял с травы бездыханное насекомое. – Ишь ты, из последних сил тебя ударил.

– Ай-ай, а что теперь делать?! – закричал Клаус, чувствуя, как плечо наливается болью.

– Дупло тушить, вот чего! – ответил пасечник, указывая на клубы дыма, извергавшегося из дупла. – Ты смотри чего делается!

И, не дожидаясь указаний Клауса, он сбегал за ведром с мокрой ветошью.

– Давай уже, поднимай свою мачту, а то лесничий явится и накостыляет нам! А то и в холодную посадит – у него это быстро!

Превозмогая боль, Клаус таки поднял на шесте тяжелую ветошь, с которой в лицо ему капала вода, и при некоторой помощи пасечника сбросил ее в дупло.

Какое-то время они стояли, напряженно глядя на дерево и ожидая, подействует ли их способ. Клаус вытирал с лица пахнувшую тиной воду, морщась от боли в плече. Дым ослабевал.

Вскоре из леса, со стороны озерца, появился Ригард и, прихрамывая, направился к Клаусу. Его штаны были мокры и перепачканы тиной и ряской.

– Ну и что тут у вас? – спросил он, вставая рядом и стараясь выглядеть мужественно.

– Вроде получилось… – сказал Клаус.

– Получилось, – подтвердил пасечник. – Поквитались мы с ними за моих пчелок. Ну ладно, пойдем в деревню, расчет держать будем.

6

Дирк и Эдгар пришли к «Пьяной елке» за полчаса до назначенного часа, в намазанных салом башмаках, в отутюженных шерстяных штанах и новых холстяных рубахах.

Они стояли напротив входа у пропахшей мочой стены и посматривали на возвышавшуюся над городом часовую башню, которую было видно со всех городских окраин.

У коновязи «Пьяной елки» дремал ослик хозяина заведения, на нем час назад были доставлены соленья из деревни на северо-западе.

Ехать до нее было далеко, и подниматься следовало рано, но хозяин шел на это из экономии, так как в ближних деревнях поставщики были слишком избалованы городскими ценами.

До появления основной массы посетителей было еще далеко, но владелец время от времени выглядывал на улицу, проверяя, здесь ли еще Дирк и Эдгар, и как бы намекая, что пора уже ранним клиентам зайти в зал. Однако те ждали Клауса и Ригарда.

После битвы с шершнями они считались признанными героями и великодушно согласились угостить «наводчиков», благодаря которым им удалось совершить свой подвиг.

Становилось жарко. Хмурый работник у коновязи сметал в коробку высохший со вчера навоз. Осел не давал ему убрать под стеной, и работник негромко его поругивал, однако осел не желал сдвинуться ни на шаг.

В конце улицы появилась молодая прачка с корзиной белья. Дирк и Эдгар тотчас оживились и, подмигивая друг другу, уже собирались отпустить по ее адресу пару соленых шуток, как в конце улицы показались Клаус с Ригардом.

Они тоже приоделись по случаю выхода, правда, Ригард после вчерашних приключений все еще прихрамывал.

В результате прачка удостоилась лишь одобрительных взглядов и пошла себе дальше, а Эдгар и Дирк обменялись с подошедшими рукопожатиями, и вся компания вошла в «Пьяную елку».

Хозяин тотчас выбежал с кухни и, поклонившись долгожданным гостям, предложил место в углу у окошка.

Затем смахнул со стола невидимую пыль и убрал из солонки дохлую муху.

– Садитесь, господа, располагайтесь! Для вас все самое лучшее! – начал он свою льстивую речь. – Чего желают заказать молодые и сильные парни? Мяса, я угадал?

– Да, пожалуйста, – слегка смущаясь, согласился Клаус. – Бараньи ребрышки у вас есть?

– Эй, зачем бараньи ребрышки? – взмахнул полотенцем хозяин. – Я принесу вам жареную свиную вырезку!

Клаус с Ригардом обменялись беспокойными взглядами: свиная вырезка стоила дорого, но хозяин знал, как их успокоить.

– Ради таких хороших гостей пусть вырезка будет по цене бараньих ребрышек!

– Мы согласны, – обрадовался Клаус. Он не знал, что у хозяина с вечера осталась жаркое, которое перепившиеся гости заказали и оплатили, но не успели съесть, так что у него появилась замечательная возможность продать свинину еще раз.

– А что будете пить? Могу предложить смородинно-сливовую наливку по цене яблочного бурса! Полторы меры! Как вам такое?

– Ваша милость, вы с нами прямо как с родственниками! – растрогался Ригард. – Мы согласны, несите все это, и огромное вам наперед спасибо!

– Сейчас же принесу, мои дорогие! – пообещал хозяин и засеменил на кухню, где наемная стряпуха чистила картошку. – Неси из погреба полпоросенка!

– Куда его?

– Неси, тебе сказал, да живо печку растапливай, мне гости свинину заказали!

Стряпуха бросила недочищенную картошку в чан, поднялась и, тяжело переваливаясь, вышла во двор. Хозяин тем временем принялся заглядывать во все шкафы, выискивая спрятанный накануне кувшин, куда вечером сливал украденные у пьяных гостей наливки.

Он точно помнил, что набралась почти половина меры, но вот незадача – кувшин никак не находился.

А в это время четверо приятелей вели неторопливую беседу, чувствуя себя взрослыми солидными посетителями.

– Солдат в городе ужас как много, – сказал Ригард. – Все злые. Вчера на базарной площади горшки побили, а стражнику ногу пикой прокололи.

– Это лордовы солдаты, – сказал Эдгар. – Им сейчас деваться некуда, вот и куролесят.

– А чего же лорд их не выгоняет?

– Денвер свободен от власти лорда. За нас только король может заступиться…

– Но король далеко, – со вздохом сказал Клаус.

Хозяин выглянул из кухни:

– Может быть, пива, господа? Совсем легонькое и вполцены, пока мясо поджарится?

– Хорошо, давайте, – ответил за всех Ригард, рассудив, что они пока что не выбиваются за пределы трех-четырех крейцеров.

На кухню вернулась стряпуха и брякнула на плиту блюдо с половиной поросенка.

– Клара, ты не видала, куда подевался кувшин с наливками?

– Со сборушками, что ли? – уточнила стряпуха, вытирая руки о фартук.

– Ну да, только потише – гости услышат.

– Я его угольщику отдала. Вы же с ним так договаривались…

– Точно! – Хозяин хлопнул себя по лбу. – Чего же мне им теперь подать?

– А кто там?

– Сопляки какие-то. Наверно, первый раз напиться решили.

– Ну, намешай им чего-нибудь с сахаром да с перегонкой. Небось не разберут.

– Придется. А ты пока им пива отнеси, того, что не добродило… Четверти меры будет достаточно. И еще хлеба соленого с перцем подай, пусть аппетит нагуливают.

– Сейчас соберу…

– Только сначала печь, Клара! Печь!

Пока харчевники суетились на кухне, гости скучали за столом и поглядывали в окно. Хотелось есть, но по рассказам они знали, что в трактире обычно приходится подождать.

– Ишь как бегают, – сказал Ригард, услышав стук посуды.

– Угодить стараются. У них в это время посетителей совсем нет, – пояснил Дирк, которому несколько раз приходилось вызволять из заведений пьющего соседа-сапожника.

Откуда-то с улицы донесся окрик, а затем послышался топот лошадей. Несколько всадников торопились по своим делам, и четверо приятелей уставились в окно, стараясь высмотреть, кто это едет мимо, однако мимо никто не проехал. Всадники остановились напротив дверей заведения, послышались неясные голоса и позвякивание удил, когда лошадей привязывали к коновязи. Потом зазвенели шпоры, и в «Пьяную елку» вошли четверо бывших наемников лорда Ортзейского, который их уже уволил.

– Это что за новости? Что за поганцы на нашем месте? – воскликнул один из военных и хлопнул рукой в перчатке по ближайшему столу.

На шум из кухни выскочил хозяин; увидев, кто к нему пожаловал, он едва не убежал обратно.

– Эй, Лутц, почему на нашем месте сидят какие-то крестьянские дети? – закричал военный, доставая из ножен кинжал.