Сказание о демоне (СИ) - Берен Айла

Двое мужчин влезли в повозку и начали расспрашивать Тору, а старик умело отшучивался. Спустя какое-то время появилась Мамочка, пожелавшая обыскать повозку. Хорошо, что Тору накинул себе возраста лет так на двадцать точно, и вскоре старца, мирно попивающего чай в позе лотоса, оставили в покое.

Еще три дня повозка Тору стояла на том же месте. Три дня я вздрагивала от малейшего звука. Все это для того, чтобы отогнать подозрения и избежать преследования мстительных купцов Восточной провинции. Меня искали везде, но так и не нашли.

С тех пор мы с Тору никогда не возвращались в Кайюки. Мы колесили по городам и побывали во всех провинциях. Он учил меня искусству травницы, и оно помогло мне отточить навыки изготовления косметики и даже усовершенствовать их. Вскоре я наконец повстречала демонов, но они оказались не столь могущественными, как описывали девочки. Тору знал травы и заговоры, чтобы без труда отпугнуть нечистых. Иногда перед сном он очерчивал телегу замысловатыми узорами и письменами, бормоча себе что-то под нос.

К моему восемнадцатилетию Тору стал сильно болеть и заставил меня дать ему слово, что я перестану кочевать и останусь жить в Камикабе, столице четырех провинций. Все ради того, чтобы я была в безопасности. Там нет демонов, и не потому, что в городе не воняло тухлой рыбой. Именно там стоит Императорский дворец. Во всех провинциях нет ничего подобного. Он окружен высокими стенами, исписанными древними иероглифами, которые защищают его от нечисти. А жителей охраняет войско истребителей демонов. Поэтому самым безопасным для меня местом оставалась столица Камикабе.

Тору выбрал укромную полянку в лесу недалеко от реки и города, скрытую от посторонних глаз. Демонстративно снял колеса с повозки, отдал мне все сбережения и вскоре отправился в мир иной.

Похоронив его, я стала дарить красоту женщинам столицы, зарабатывая на новый дом. Мою новую мечту. Это оказалось намного легче, чем я думала. Конкуренты скупали косметику в провинциях втридорога. Так что клиенты, купив у меня однажды, обязательно возвращались.

В столице вместо старых и замызганных домов наслаждений, к которым я привыкла, стояло великое множество дворцов. Мне с лихвой хватало квартала Ёсивара в самом центре города, он пестрел красками на стенах высоких зданий, тянулся торговыми палатами, в воздухе витал запах благовоний.

В каждом изумрудно-рубиновом доме обитали десятки прекрасных женщин, владеющих техниками наслаждений. К моему удивлению в этих стенах жили не жрицы любви, а изящные гейши, актеры, музыканты, танцоры и певцы. Множество людей и потенциальных клиентов.

Я проникала туда под маской ученицы немощного старика-кудесника, который ведет дела через меня. Столичные красавицы выстраивались в очереди за косметикой. Доходы текли рекой, а расходы росли под ногами или быстро находилось на прилавках за дешево.

Скоро я смогла снять торговый павильон и нанять ушлого мальца курьером. Еще через пару месяцев я обнаглела окончательно и завела себе книгу для записи клиентов. Слухи о чудо-косметике просочились даже за стены Императорского дворца, куда не могли попасть демоны, но смогла я…

Глава 3

Я просыпаюсь раньше петухов, а ложусь заполночь. Нужно бы оставлять себе выходные, иначе рядом с Тору появится еще один могильный холмик. Однако никто не знает, где стоит моя скромная повозка и меня некому будет хоронить. Она и станет мне могилой, когда развалится и накроет мой хладный труп. И произойдет это совсем скоро: крыша прохудилась так, что можно смотреть на звезды перед сном. Если не умру от переутомления, меня убьет именно она. К зиме успеть бы накопить на уютный маленький дом!

«Так, хватит мечтать! Пора действовать!» — подумала я и распахнула дверь, впустив свежего утреннего воздуха.

Я осталась жить там, где и повелел Тору, вдали от шумного города, в стороне от дороги — на том конце тонкой, извилистой тропки, которая открывалась мне одной. Затворничество ничуть не пугало. Мне нравилось ждать, когда солнечные лучи проникнут сквозь серую пелену и прикоснутся к моей озябшей коже. Слушать птичьи трели и песни цикад. Одиночество прекрасно.

Обычное утро. Я боролась с непослушными волосами, но как не старалась стянуть волосы в тугой пучок, непослушные пряди жили своей жизнью, и легче дать им волю улечься, как они сами пожелают. Зеркала у меня нет, и перед выходом я рылась в своем «гардеробе», состоящем из двух рубашек и пары штанов.

«Хм-м… Бурая рубаха почти чистая. Ну или так кажется… А белая, больше не белая! Надо купить еще одну бурую, так практичней. Придется больше экономить» — бурчала я себе под нос, размышляя о своих припрятанных сокровищах. Они единственная надежда на лучшую жизнь.

На выходе меня встретили четыре мешка, доверху наполненные косметикой. В этот раз что-то слишком много набрала… Но куда деваться? Взвалив на себя ношу и покачиваясь из стороны в сторону, я направилась покорять мир.

Наконец добравшись до городских ворот, где меня ждал Иоси, я скинула, казалось бы, непосильную ношу. У ворот толпились купцы и ремесленники, фермеры и охотники, певцы, танцоры, монахи и воины. Они несли в столицу лучшие изделия, продукты, умения и знания. Продать, купить да обменять. И среди них я.

Теперь можно хоть ненадолго выпрямить спину. Стоило мне расслабиться, как Иоси, маленький, черноволосый и чумазый беспризорник с самым добрым сердцем, тут же забрал три мешка. Шкодливый, ушлый мальчик десяти лет, который умел выкручиваться из любых ситуаций.

— Иоси, отдай! Тебя придавит к земле, расплющит и превратит в лепешку! — тихо прошипела я, чтобы не слышали в толпе. Я никогда не напрягала его тяжестями, но он был упертый как осел. — Отдай, я сказала!

— Все хорошо госпожа Касуми!

Иоси схватил два мешка в руки, закинул третий на спину и рванул за городские ворота.

«Госпожа! Жаль, что так он меня называет только при свидетелях».

Я знала, что к моему приходу на столе будет стоять горячий чайник с душистым чаем, пустые и сложенные мешки отправятся в угол, а весь товар Иоси аккуратно разложит по полкам. Он мне мне как младший брат — знает все мои секреты, да чего уж там? Придумывает и оберегает тайны куда лучше хозяйки.

Я встретила Иоси здесь, в столице. Местные чиновники закрыли приют, где он жил, и разогнали детей. Многие из них нашли себе новые дома, другим удалось поступить в подмастерья, но Иоси был таким хилым, что его никто не хотел брать. Наверно посчитали, что долго такой малыш не проживет и кормить его себе дороже.

Возможно, я бы тоже отказалась от такого помощника, но мы встретились в день похорон Тору. Мальчик сидел у дороги, обняв колени, и глядел на меня своими большими грустными, щенячьими глазами. Мое стонущее сердце не позволило пройти мимо.

С тех пор он мой верный помощник и друг. Живет в торговой лавке, сторожит ее ночью и следит за порядком. От того худого мальчишки, вот-вот готового потерять сознание, не осталось и следа. Разве что взъерошенные волосы и смешное чумазое лицо напоминали о прошлом. Отъелся он быстро, и если видел бесхозный съедобный кусок, тут же уминал за обе щеки.

Я шла по узкой улице, где располагались торговцы всякой всячиной. Мое рабочее место затерялось в череде других зданий: небольшой, скромный и аккуратный белый домик, зажатый с двух сторон крупными лавками.

В свое же заведение я всегда заходила тайком, через задний двор. Внутри не протолкнуться, поэтому клиентов приходилось принимать по одному. Больше не помещалось.

Мы с Иоси разработали хитрый план, как завоевать сердца и содержимое кошельков жительниц столицы. Слухи распространялись быстро, разлетались как горячие пирожки с прилавка. Я — ученица ямобуси, легендарного монаха отшельника, мастера целебных дел и хранителя секретов красоты. Тот слишком стар, поэтому вместо него дела приходится вести мне. Еще он доверил ученице рецепты особых настоек, из которых готовится косметика, не наносящая вреда и омолаживающая кожу.