Волшебное зеркало - Сергей Жучков

Куда ни попади, везде встретишься с Ветром. Летают они, свистят, деревья раскачивают. Людей за одежду хватают.

У каждого ветра свой характер. Есть Ветры злые, да страшные. Они могут много бед натворить.

То волны гигантские на корабли бросают. То лютым холодом людей замораживают, снегом засыпают. То полетят, сметая все на своем пути.

– А есть Ветры добрые. Эти и в жару прохладу принесут. В холод – теплом повеют. Могут и тучу дождевую пригнать туда, где засуха. А могут и тучи разогнать, если землю слишком заливает, – так учил, укрывшись в густой лесной чаще, Старый Могучий Ветер маленького Ветерка.

– Но, чтобы добро делать, надо многому учиться.

– А зачем мне учиться? – нетерпеливо отвечал Ветерок, – Я и так все знаю, все умею. Вот сейчас как полечу. Как подую. Столько всего хорошего наделаю, что все про меня заговорят.

– Что же, побегай. – усмехнулся Старый Могучий Ветер, – Попробуй свои силы. А я, покуда полежу здесь. Отдохну немного. Потом сюда прилетай, как устанешь. Расскажешь – где был, что делал. Только сильно не шали.

– Да, я! Я быстро! – обрадовался Ветерок, – Отдыхай спокойно. Я всю землю обегу. Везде прославлюсь!

– Ну, ну – снова усмехнулся Старый Могучий Ветер, и, устроившись поудобней, заснул.

«Куда бы мне полететь? – подумал Ветерок.

– Надо, пожалуй, сначала из леса выбраться, а там посмотрим. Уж в чистом – то поле, да на просторе я себя покажу».

И Ветерок стремительно полетел по лесу. Весело ему стало. Разыгрался он. Ветки сухие обламывает, да вниз бросает. Листья с деревьев сорвать пытается. Паутины встречные рвет, вместе с пауками подбрасывает. Смеется от своих шалостей.

А деревья, вслед ему, кронами укоризненно покачивают. Листьями шелестят возмущенно: – Какой озорник по лесу бегает! Покой нарушает!

А Ветерок не слушает никого. Вот из леса выбежал, видит – поле хлебное колосится, золотыми зернами сверкает. Стал он по полю бегать, колосьями поигрывать. Пошли по полю волны золотистые. Понравилось это Ветерку. Стал он сильнее дуть. Гнуться колосья тяжелые. К земле приминаются, зерно теряют.

Стали люди, что в поле работали, Ветерок ругать за то, что хлеб губит.

Стыдно стало Ветерку за свою шалость.

«Ничего, – думает, – Вон тучка дождевая идет. Сейчас я ее на поле пригоню. Пусть она колосья польет – они и выпрямятся».

Стал Ветерок тучу к полю гнать. А она тяжелая – вся водой пропитанная. Трудно Ветерку приходится, но он старается. Пригнал тучу еле-еле, а сам в сторонку отлетел. Отдохнуть немного. Сил набраться.

Полились из тучи, на поле хлебное, тяжелые струи дождевые. Приподнялись сначала колосья.

Обрадовался Ветерок: – «Пусть туча еще поле польет. Да посильнее. Тогда колосья еще крепче будут.»

Льет дождь, как из ведра. Радуется Ветерок. Только видит – снова колосья к земле пригнулись. Ручейки по полю побежали – землю размывают. Полег хлеб спелый прямо в воду.

Сильнее прежнего люди ругаться стали.

Решил тогда Ветерок тучу от поля поскорее отогнать. Да видно не отдохнул еще как следует – не хватает силенок тучу сдвинуть. Висит она над полем – урожай дождем губит.

Рассердился Ветерок. Собрал всю свою силу, да как подует. Сдвинулась туча в сторону. Полетела над землей.

Обрадовался Ветерок, за тучей полетел. Все быстрее и быстрее гонит. Все сильнее дует на тучу.

Только вниз посмотрел – видит, что деревья, что потоньше, гнуться, да ломаются. Колосья к мокрой земле прижались – не поднять. Крыши с домов срываться стали.

– Что-то я снова не то делаю. – испугался Ветерок и быстрее полетел подальше от этих мест.

Долго летал наш Ветерок по свету. Только где бы он ни был, все у него не так получалось.

В море – чуть рыбаков не погубил. В пустыне хотел тучи дождевые пригнать – да только песок поднял-расшвырял. Целую песчаную бурю устроил.

Летит Ветерок дальше, вдруг видит, навстречу ему другой Ветерок торопится. Такой же молодой да неумелый. Такой же упрямый.

Встретились они. Столкнулись. Один другому дорогу уступить не хочет. Стали драться – кружиться. Закрутилась пыль столбами. Воронка черная образовалась. Над землей покатилась.

Стали деревья ломаться, да вырываться с корнем. Кусты вверх полетели. Воду из речки и ту с собой захватили.

Видят Ветерки, что-то не так. Опять они один вред приносят. Присмирели. Улеглись в глубоком овраге рядышком. Разговорились.

Оказалось, что оба никого слушать не хотели. Учиться не стали. Полетели славу себе добывать. Только слава эта недоброй оказалась.

Полежали они, тихонько, в овраге. Подумали. И решили, что добрую славу только добрыми делами добыть можно. А чтобы добрые дела делать – многому учиться надо.

И полетели каждый в свою сторону. Только не спеша. Потихоньку, да полегоньку. Чтобы никого не потревожить. Беду с собой не принести.

Вот прилетел наш Ветерок снова в чащу лесную. Разбудил Старого Могучего Ветра. Стоит, глаза опустив виновато. Извинился за то, что старшего не слушал, да учиться не стал.

– Ну, ничего. – успокоил его Старый Могучий Ветер, – Самое главное это то, что ты все понял. Учись – не ленись только. Совета спрашивай, если чего не знаешь. Прежде чем что-то сделать – подумай хорошенько. Тогда и много доброго сделаешь, и все тебе благодарны будут

Чудесное зеркало

В одном очень маленьком королевстве жила пожилая небогатая женщина. У нее были две дочери – двойняшки. Как это часто бывает у двойняшек, они не походили друг на друга ни лицом, ни характером.

Одну из сестер звали Виолеттой. Красотой она была под стать своему красивому имени. Сознавая свою красоту, Виолетта очень гордилась ею, но и характер имела уж очень высокомерный.

Когда Виолетта выходила из дома и шла по улице, гордо подняв свою прекрасную головку, многие люди останавливались, чтобы полюбоваться на такую красавицу. Но Виолетта шла, делая вид, что никого не замечает. Она даже не приветствовала соседей и знакомых, попадавшихся ей на пути. Конечно, ей было очень лестно, что на нее заглядываются, но она считала ниже своего достоинства разговаривать с простыми горожанами.

– Почему это я должна их всех приветствовать, – думала Виолетта, – Я так красива, что должна разговаривать только с королем или принцем. Ну, разве что еще с герцогами и графами. Или баронами. Нет, пожалуй что барон – это слишком недостойно моей красоты. Так, чего доброго опустишься до простых рыцарей и даже их слуг, которые бывают так же разряжены, как и их господа.

Вот если бы какой-нибудь принц влюбился в меня. Я стала бы принцессой, а затем и королевой.

Конец ознакомительного фрагмента.