Летописи Шинара Чаша богов - Галина Митрофанова

Ниро - человек, из редкой породы неисправимых оптимистов. Немногим выше среднего роста. Густые волосы насыщенного золотисто- рыжего цвета, вряд ли знакомые с таким понятием, как расческа. Не красивый, в том смысле, который вкладывают в понятие красоты многочисленные любовные романы. Никакой смазливости или классических черт лица с квадратным подбородком и ямочках на щеках. Просто парень, какие есть в любом городе, из породы соседских мальчишек, в которых всегда можно найти верного и преданного друга. В карих глазах пляшут веселые искорки, намекая, что Ниро всегда готов к розыгрышам и шуткам, и не умеет быть серьезным. Левую руку заменяет искусный протез - сплав техники и магии. На фоне экзотически одетого Сирнока, наряд Ниро слегка бледнел. Коричневый камзол, коричневая рубашка, коричневые брюки, заправленные в высокие почти до калена сапоги из плотной коричневой кожи. Черный плащ, удерживаемый золотой фабулой плюс полуторный меч, вот и готов образ балагура, единственная цель которого приключения, кои он в изобилие находит на трактах и тропинках Шинара.

Мощеная дорога тянется до самого горизонта, упираясь в отдаленно виднеющиеся горы и молодой густой лесок. Солнце светит в глаза. Странное дело, куда бы не ехали по этой дороге, солнце всегда светит в глаза. Вокруг нет ни одного признака человеческого жилья. Но стоит пересечь невидимую линию, как из воздуха вырастает монументальное здание. Пять стрельчатых башен подпирают небо. Гротескные, мрачные скульптуры, словно нахохлившиеся от зимней стужи птицы расселись на карнизах, парапетах, укрылись под сводами крыш. Узкие бойницы и витражные окна. Длинные коридоры перемычки, соединяющие башни, на разных уровнях, невольно вызывали в памяти паутину огромного паука. Весь этот комплекс окружает двойное кольцо защитных сооружений. Сначала наполненный черной смолянистой жидкостью, мгновенно воспламеняющейся от малейшей искры, ров. Затем стены, высокие зубцы, почти незаметные щели и два разноуровневых настила, по которым проходятся закованные в варноскую броню воины. Мощные окованные сталью ворота, протяжно скрипящие от натуги, когда толстая цепь накручивается на барабаны открывает их и опускает подъемный мост. Мрачновато-Темные коридоры, длинные, почти бесконечные, заканчиваются стальной решеткой, еще не поднятой, но мгновенно исчезающей, как только стражник опознает в приехавших своих. По восьмигранным плитам в пустом внутреннем дворе цокот подков разноситься эхом. Мара всегда, когда попадала в Цитадель ощущала, как за ее спиной медленно чеканя шаг, проходят Великие разных времен, возможно по этим плитам ходил сам Ниярэ и его воинство. Здесь все дышало стариной и, казалась, сама пыль времен, прорывая туманную непроницаемую завесу, доносила отголоски прошлого. Возможно, спустя столетия какая-то девушка будет стоять на плитах и так же думать о том, кто проходил по ним в прошлом.

- По-моему ты сильно замечталась,- услышав за спиной голос Ниро, Мара вздрогнула.

- Есть немножко,- вздохнула она, потрепав кобылу по холке, та удивленно скосила карие глаза, явно обеспокоенная проявлением хозяйкой нежных чувств.

- Тебе куда? - Сирнок скосил на девушку взгляд.

- Мне к восточной башне там наш клан, занимает три этажа, а вам?

- Нам к северной. Там все вольные обитаються,- расплылся в улыбке Ниро.- а что хочешь проводить?

- Ты издеваешься?!- вскинулась Мара,- а потом до восточной тепилять, ну уж нет.

- Тогда,- подал голос Сирнок.- нам пора прощаться, но надеюсь, мы с тобой еще встретимся.

- Я тоже,- рассеялась девушка. - Как ни как за мной должок.

Резиденция Темных напоминала потревоженный улей. Шум, гам и непривычно большое количество народа вызывали стойкое чувство дискомфорта. Пока Мара добиралась до своей кельи ее то и дело окликали взбудораженные родичи. Бросив сумку на кровать, девушка коснулась жезлом, встроенного в стену хрустального куба, в котором заключался маленький кусочек подводного мира. Поверхность куба потемнела и отразила моложеватого мужчину лет пятидесяти, явно чем-то недовольного и настороженного.

- Дэйрэ Наргал, - обратилась девушка. - Это я, Мара, - Глава клана облегченно вздохнул. Молодая "бабочка", всегда была его головной болью, единственное, что радовало Наргала - в клане она одна. Бабочки. Никто не знал, кто придумал так называть тех, кто недоступен для магических видов наблюдения. Как ни парадоксально, но бабочки встречаются так же редко, как и телепортеры, но в отличие от телепортеров никто и не думает ставить на спец. учет, бабочек.

- Мара, рад тебя слышать, - настороженность сменилась теплой, радушной улыбкой. - Нормально добралась?- Девушка тяжело вздохнула, очень кратко пересказав случившееся.

- М да…- задумчиво протянул Наргал, но тут же улыбнулся. - Ничего, я разберусь. Кстати, ты приехала очень во время, завтра в зените Большой совет, присутствие обязательно!

Когда экран погас, глава клана серьезно задумался: Улис уже здесь, и Мара прибыла,…Что останется от цитадели, когда они встретятся?

Мара смерчем летела по мрачным, запутанным коридорам. Светлячок, освещавший дорогу, нервно трепыхался под гуляющими сквозняками. Зябко передернув плечами, Мара погрузилась в раздумья, час назад в Цитадель прибыла Оракул. Не раз девушка жалела, что не может подловить эту тварь где-нибудь в темном переулке. Там бы и посмотрели, насколько она сильна. Замечтавшись, Мара с разгону налетела на другую темную. Мгновенья хватило, чтоб, узнав друг друга, обнажить клинки, оказавшись в боевой позиции. Серые, пылающие ненавистью глаза встретились с не менее "дружелюбными" черными.

- Улис… - Голос Мары напоминал шипение змеи.

- Мара…

Ненависть и ярость…

Клинки с легким звоном встретились. Робко, осторожно пробуя силы. Все быстрее, быстрее и быстрее…Превращаясь в смазанные серебристые росчерки. Девушки словно танцевали. Позиции стремительно менялись. Движенья исполнены точности и изящества - танец смерти, страшный своей яростью и завораживающий красотой. Кружево боя, где клинки выбивают искры, а каждая подсечка, атака или защита - искусство. Здесь все смешалось в яростном желании убить. Напряжение возрастало со скоростью атак…Все замерло… Клинок у шеи Улис…Клинок у сердца Мары. Вторые клинки скрещены над головами. Скрещены взгляды. Серые, как лучшая сталь, против черных, как южные ночи.

"Ненавижу"…

"Взаимно"…

"Равны"…

"Это да"…

"Темной ночи, враг"…

"Легкой смерти, враг"…

С тихим шуршанием мечи вернулись в ножны. Сдержанно кивнув, девушки разошлись. Как враги они уважали друг друга.

Мара любила бывать в этом коридоре. Приглушенный свет магических светильников крадется по стягам кланов: темно - синему с белым ярмисом и скрещенными клинками - смертоносных, прирожденных воинов, ее клана. Чисто-черному, на котором взвился на дыбы жарок - мифический конь с тремя глазами, огненной гривой и хвостом - покровитель травников, целителей и лекарей - Детей ночи. Мглисто- черный стяг с диагональной белой линией принадлежит Рожденным Тенью - разведчикам и диверсантам. Даже элвары признавали их умение сливаться с окружающим миром. Светло- голубому с бегущей лошадью - Летящим, которые вообще-то "Летящие с ночным ветром", но все всегда сокращают. Летящие и их рослые тонконогие лошадки выделывают такое, что не хватит ни каких слов, чтоб описать это, к тому же передвигались они с действительно огромной скоростью. Еще один черный стяг с летящей стрелой - Обуздавших ветер. Клановые стрелки не раз удостаивались уважительных взглядов гордецов- эльфов. Последний стяг, висит в самом центе залы. Дымчато-серый, с вздыбленным ройвиром, огромным серебристо-серым медведем, и девизом, повторяющим три заповеди Темных: не верь, не бойся, не проси. Никто не знает кому он принадлежит, но бережно храниться уже более трех тысяч лет. Здесь, в тишине, хорошо думалось и мечталось. Сюда редко приходили другие Темные, не понимая как ценны стяги прошедшие не одно сражение. За шестьдесят с лишним лет мира многие начали забывать столь абстрактные понятия как честь, справедливость, верность слову, даже если оно дано врагу. Мара не понимала с чем связано всеобщее собрание, но нутром чуяла, что все должно измениться. Смотрела на стяг и пыталась понять. Разложить по полочкам то, что в детстве воспринималось как само собой разумеющееся. Темные, Светлые… Много ли между ними разницы? Да ни особо. Чародеи, низшая ступень иерархии, пророки и оракулы, одна из высших. Только светлыми управляет один человек, а у них совет старейшин. Три первые заповеди Темных - заповеди воинов. Три первых светлых - заповеди целителей, по крайней мере, мама всегда так говорила. Кодексы, что Темных, что Светлых, призваны защищать интересы императора и простых жителей Шинара. Удерживать равновесие между расами. Только богам они поклонялись разным- Светлые- хранительнице солнечного луча Риэль, Светлой и милосердной, а покровитель ордена Темных - томноокий Ниярэ, хранитель сумерек, так почему же на протяжении многих столетий шла непримиримая война, лилась кровь, гибли люди? Ради чего? Ради установления веры в единого бога? Вериться слабо. Скорее уж ради укрепления власти высших членов ордена… глупая, мелочная причина, нестоящая того количества крови, что пролита во имя никчемных и пустых идей. Неужели когда-то в детстве она и сама мечтала воевать, мечтала совершать великие подвиги во имя великих идей? Да есть ли на сегодняшнем Шинаре что-либо, ради чего можно умереть? Неужели такие понятия как верность слову, честь и справедливость прочно забыты? Не хотелось верить, но получалось именно так…