Путеводный свет - Картер Браун

— Миссис Мэгнасон тоже является членом вашей… э-э… группы? — спросил я. — Сегодня утром тело ее мужа вытащили из озера примерно в миле от ее дома. Он был застрелен.

— Бедная Гейл! — Глаза Рейфа раскрылись чуть шире. — Это ужасно!

— Ее муж пропадал около года. Полагаю, она могла упоминать об этом.

— Чего не было, того не было. — Кендалл задумался на несколько секунд, затем решительно покачал головой. — Я всегда считал ее вдовой. Хотя сейчас сообразил, что она никогда этого не говорила, просто у меня сложилось такое впечатление. — Он взглянул на блондинку. — Что скажешь, Джастис?

— То же самое, — промолвила девушка. — Как ужасно все это для нее!

— Давно она ходит сюда? — поинтересовался я.

— Месяцев шесть, возможно, семь, — ответил Кендалл. — Мне она показалась страшно одинокой, нуждающейся в моральной поддержке. Сомневаюсь, чтобы за это время она пропустила хотя бы одно из наших еженедельных собраний. И у меня сложилось впечатление, что мы ей помогаем. — Голос его звучал теперь особенно сочувственно. — После подобной трагедии Гейл, естественно, потребуется вся та помощь, которую мы способны ей оказать.

— И также любовь? — вкрадчиво произнес я.

— Это в первую очередь! — Он одарил меня той улыбкой, которой первые ученики награждают своих догадливых учителей, задающих им «правильные» вопросы. — Конечно, мы сделаем для нее все, что в наших силах, лейтенант, можете в этом не сомневаться. Очень сожалею, что не могу помочь вам в вашем расследовании, но Гейл никогда не беседовала со мной о своей личной жизни, ибо у нас вообще не принято об этом говорить.

— Совершенно верно! — подхватила блондинка.

— Ну что же, благодарю, — сказал я. — Если у меня возникнут еще какие-нибудь вопросы, я снова наведаюсь сюда.

— Пожалуйста, лейтенант! — Теплый проникновенный голос придал этим двум словам смысл самого настоящего комплимента, которым, очевидно, я должен был гордиться. — Ты проводишь нашего гостя, Джастис?

— Конечно! — любезно воскликнула блондинка.

Я пошел следом за ней по длинному коридору. Она отворила для меня кованые ворота, потом отступила в сторону с вежливой улыбкой на лице. Когда я проходил мимо нее, она проговорила что-то, но так тихо, что я не разобрал ни слова.

— Что? Что? — переспросил я.

— Идите дальше, затем остановитесь и закурите сигарету, — шепнула девушка. — Он наблюдает за нами, но видна ему только моя спина.

Я проделал все так, как она велела, и, когда спичка загорелась, она снова шепнула:

— Он считает себя таким умным! Кендалл уверен, ему удастся любая авантюра. Но я не намерена мириться с тем, что он затеял тут самый настоящий уютненький рэкет! Ваш телефон имеется в справочнике? Просто кивните, если да. — Я едва заметно наклонил голову. — Прекрасно, будьте сегодня около восьми дома и ждите гостя. — Затем голос ее зазвучал в полную силу: — Всего доброго, лейтенант! Я, как и Рейф, крайне сожалею, что мы не смогли вам ничем помочь.

Она повернулась, и я заметил, как аппетитно вильнул под желтой тканью ее округлый задок. Потом я направился к машине. Вода по-прежнему каскадом струилась по пышным формам мраморной Венеры. Что же касается ковра-самолета, то я решил, что он наверняка выбился из графика и опаздывает. Во всяком случае, в данный момент его нигде не было видно, так что мне пришлось вновь забраться в свой «остин».

Полуденное солнце нещадно жгло мне затылок, пока я спешил назад к домику на озере. Мысли мои занимали и Кендалл, и эта блондинка Джастис, казавшиеся теперь чем-то нереальным, вне мира сего. Отрезвила меня лишь мысль, что труп-то был настоящий.

Парадную дверь отворила облаченная в аккуратную школьную форму Саманта. Длинные черные волосы были заплетены в две косы, большие серые глаза смотрели не по-детски серьезно.

— Привет! — Она оглядела меня с головы до ног. — Вы хотите видеть мою маму?

— Правильно, — неуверенно улыбнулся я. — Мистер Брайан с ней?

— Дядя Пол уехал домой. — Она распахнула дверь пошире. — Входите, пожалуйста, лейтенант. Пойду предупрежу маму, что вы приехали.

Я прошел следом за ней в гостиную. Она окинула ее придирчивым взором, как это делают идеальные хозяйки, опасаясь, не осталось ли где-то невытертой пыли, затем предложила мне стул.

— Мама наверху, в своей комнате. Плачет. — Девочка аккуратно скрестила на груди тоненькие руки и несколько раз сурово кивнула головой. — Из-за папы, наверное. Догадываюсь, что она утратила свой «путеводный свет»!

— Плохо, — пробормотал я.

— Надеюсь, она его вскоре снова отыщет. — Детский голосок звучал убежденно, как у зрелого человека. — Все взрослые таковы, знаете? Сначала они ругают тебя неизвестно за что, а через минуту уже говорят ласковые слова и пытаются что-то купить, чего ты совершенно не хочешь. Хорошо помню, когда папа был дома, все так и происходило. Они всегда кричали друг на друга, ссорились, но, как только я появлялась в комнате, притворялись, будто ничего не случилось. Вот почему я уверена, что мама скоро успокоится. Мне не верится, что она папу хоть сколько-то любила.

— А тебе нравился твой папа, Саманта?

— По-моему, да. — Она наклонила голову к плечу, в глазах у нее появилось задумчивое выражение. — Только я его очень редко видела: он обычно отсутствовал. И все же он мне больше нравился, чем дядя Пол, эта мокрая курица!

— Саманта! — Мы одновременно повернули головы и увидели на пороге гостиной Гейл Мэгнасон с пылавшим от гнева лицом. Она шагнула было к ребенку, но тут же остановилась. — Достаточно разглагольствований, молодая леди! Ступай-ка наверх в свою комнату и оставайся там, пока не надумаешь извиниться!

— Хорошо! — Девочка укоризненно кивнула головой, потом взглянула на меня. — Видите, лейтенант? Вот еще одна особенность взрослых: они тебе неустанно твердят, как важно всегда говорить правду, а когда ты это делаешь, бранят тебя. Я иногда задумываюсь над тем, стану ли я себя понимать, когда вырасту?

Она степенно вышла из комнаты, сгибая узкие плечики под гнетом своей десятилетней мудрости.

Гейл Мэгнасон подошла к ближайшему креслу и, опустившись в него, машинально поправила юбку, в чем не было никакой необходимости. Глаза у нее покраснели и припухли. Нижняя губа слегка подрагивала, возможно, вследствие родительского неодобрения поведения девочки.

— Крайне сожалею об этом, лейтенант! — беспомощно махнула она рукой. — Полагаю, подобные разговоры Саманты являются чистым ребячеством, тем более что после исчезновения Хэнка Пол Брайан показал себя нашим настоящим другом.

— Разумеется, — вежливо кивнул я. — Он рассказал мне о своих планах расширения предпринимательской деятельности и о том, как ваш муж исчез вместе с десятью тысячами долларов. Судя по его словам, это были ваши деньги, не так ли?

Ее длинные узкие пальцы стали перебирать края широкого подола.

— Мой отец умер три года назад и оставил мне значительное состояние. Если бы не это, даже не представляю, что бы мы делали сейчас.

— Я узнал от Брайана и о том, как однажды ночью к нему на бензоколонку заявился ваш супруг. Это случилось приблизительно через три месяца после его исчезновения с деньгами. Вы не представляете, что имел в виду Хэнк, заявив, будто «они» на него охотились?

Она покачала головой:

— Понятия не имею, лейтенант. Возможно, он просто выдумал все это, чтобы вызвать у Пола сочувствие.

— Как ваш супруг зарабатывал на жизнь? Чем занимался?

— Понимаю, это звучит глупо, — она нервно улыбнулась, — но я не смогу ответить на ваш вопрос. В начале нашей совместной жизни, когда Хэнк то и дело находился в отъезде, я приставала к нему с расспросами. Он отвечал уклончиво, отшучивался, уверял, что он странствующий торговец, продающий жираф в зоопарки или же трапеции в цирки. Потом мне все это надоело, я стала настаивать, чтобы он сказал мне правду, и тут он вышел из себя. — Ее рука машинально потянулась к лицу. — У меня синяк не проходил более недели. После этого я перестала задавать ему вопросы.

— Предполагали ли вы, что что-то не в порядке, в тот день, когда он исчез с вашими десятью тысячами?

— Нет. Он отнесся к той идее с большим энтузиазмом. Ему нравился Пол, он без конца твердил мне, какое это будет великолепное вложение капитала.

— Были ли у него враги?

— Мне об этом ничего не известно. Знаю лишь, что у него был ужасный характер, что правда, то правда. Временами казалось, он ненавидит всех, в том числе и самого себя. Наш брак не относился к идеальным, особенно в последние годы. Ради Саманты я старалась сглаживать острые углы. Хэнк чаще всего бывал в отлучке, но даже если он и находился дома, то держался отчужденно. Мы с ним никуда не ходили вместе, и нашим единственным другом был Пол Брайан. Еще один момент. Хэнк сильно пил. Практически ежедневно к обеду он уже еле стоял на ногах. — Она горестно вздохнула. — Я сожалею, что он умер, но только так, как мы жалеем любого умершего человека. Год назад он поступил с нами настолько подло, что терпение мое окончательно лопнуло, и я никак не могу понять, для чего он вернулся сюда умирать. Разумеется, я не хочу сказать, будто он предполагал, что его убьют, но все же, с какой целью он возвратился?