Золотце ты наше - Пелам Вудхаус

– Послушайте-ка, что тут творится? – грубо проворчал Огден. – Куска спокойно съесть не дают! Прям задергали.

– Твой отец, Огден, – объяснил мистер Мэнник, – желает, чтобы ты вернулся в Истнор.

– Ну и ладно. Тогда мне лучше поехать, ма.

У миссис Форд перехватило дыхание.

– Поцелуй меня на прощание, Огден!

В угрюмом молчании Огден подчинился ее объятиям. Остальные вели себя каждый на свой манер. Мистер Мэнник беспокойно теребил подбородок. Синтия повернулась к столу и взяла иллюстрированную газету. Глаза миссис Шеридан наполнились слезами. Она шагнула было к миссис Форд, словно желая заговорить, но тут же и отступила.

– Пойдем, Огден, – хрипло позвал мистер Мэнник. Необходима эта работенка наемного убийцы, но как мучительно ее выполнять! Он испустил вздох облегчения, очутившись в коридоре со своим трофеем.

Миссис Шеридан, нерешительно приостановившись у двери, обернулась.

– Простите! – выдохнула она.

Молча отвернувшись, миссис Форд скрылась в спальне. Синтия отложила газету.

– Минутку, миссис Шеридан!

Девушка, уже повернувшаяся идти, остановилась.

– Вы мне можете уделить минутку? Войдите и закройте дверь. Присядьте, пожалуйста. Очень хорошо. Вам как будто жаль миссис Форд?

– Мне действительно ее жалко. Очень. Невыносимо видеть, как она страдает. Я жалею, что мистер Мэнник впутал в это меня.

– Неста обожает своего сынка, – сказала Синтия. – Почему, только небесам ведомо. Лично я в жизни не видела такого мерзкого мальчишки. Однако что есть, то есть. И мне жаль вас. Как я поняла со слов мистера Мэнника, вам придется в ближайшее время находиться в обществе Огдена. Как вам это?

– Мне пора. – Миссис Шеридан направилась к двери. – Мистер Мэнник ждет меня.

– Минутку! Скажите, разве вы не думаете, что миссис Форд – самый подходящий опекун для Огдена? Вы же видели, как она любит его.

– Могу я быть с вами откровенной?

– Пожалуйста.

– Так вот, я считаю, что влияние миссис Форд для Огдена губительнее всего. Мне жаль ее, но это не пошатнет моего мнения. Только из-за миссис Форд Огден такой, каков есть. Она испортила мальчика, потакая всем его капризам, вот он и стал, как вы сами сказали, мерзким.

– Да ладно! – расхохоталась Синтия. – Я завела разговор о материнской любви только потому, что у вас такой вид, будто вас он трогает. Давайте бросим эту тему и перейдем к делу.

– Я вас не понимаю.

– Сейчас поймете. Может, вы думаете, я похитила Огдена только из любви к миссис Форд? Да, мне нравится Неста, но не настолько. Мой лозунг – «По-ско-рей раз-бо-га-тей». Приходится заботиться о себе самой, больше-то некому. У меня дома кошмар. Отец умер, мать – сварливая ехидна, так что…

– Пожалуйста, остановитесь, – перебила миссис Шеридан. – Я не понимаю, зачем вы мне все это рассказываете.

– Да все вы распрекрасно понимаете. Не знаю, сколько вам платит Форд, но вряд ли очень уж щедро. Почему бы вам не перейти на нашу сторону? Миссис Форд целый мир подарит, если вы опять украдете Огдена.

– Видимо, вы пытаетесь подкупить меня.

– Видимость вас не обманывает. Да, пытаюсь.

– До свидания.

– Не будьте дурочкой.

Дверь захлопнулась.

– Вернитесь! – закричала Синтия и шагнула было к двери, словно намереваясь догнать ушедшую, но тут же со смешком отказалась от этой мысли. Она села и снова принялась за иллюстрированную газету. Вскоре открылась дверь спальни. Появилась миссис Форд, прикладывая на ходу к глазам носовой платочек. Синтия вскинула на нее взгляд.

– Мне ужасно жаль, Неста.

Миссис Форд подошла к окну.

– Я все равно не сдамся, – отозвалась она. – И все-таки это доказывает, что похищение возможно!

Синтия перевернула страницу.

– Я только что попыталась ее подкупить.

– О чем ты?

– Наобещала много чего от твоего имени этой секретарше. Но – не получилось. Я просила ее вернуть нам Огдена поскорее, с уплатой по доставке, но она пронзила меня взглядом и удалилась.

– Да пусть ее, – нетерпеливо пожала плечами миссис Форд. – Меня уже тошнит от дилетантов.

– Спасибо тебе, дорогая.

– О, я знаю, ты старалась, как могла. Для любителя ты справилась прекрасно. Но все-таки настоящего успеха любителям не добиться. Мы упустили десятки мелких предосторожностей. Нам требуется профессионал. Человек, для которого похищение – обыденность. Кто-то вроде Ловкача Фишера.

– Неста, дорогая, кто это? Что-то имя незнакомое.

– Он пытался похитить Огдена в 1906 году, когда мы жили в Нью-Йорке. Во всяком случае, полиция приписала похищение ему, хотя доказать ничего не смогла. Потом был еще один кошмарный субъект, по имени, как сказала полиция, Бак Макгиннис. Этот сделал попытку в 1907 году. В Чикаго.

– Господи Боже! Оказывается, похищение Огдена – популярнее футбола! А я-то считала, что была первой.

– Вряд ли какого другого ребенка в Америке, – в голосе миссис Форд прозвучал оттенок гордости, – приходилось охранять так бдительно. Мало того, у похитителей даже и прозвище для него есть – они зовут его «Золотце ты наше». Долгие годы мы выпускали сына из дома только под охраной детектива.

– Значит, сейчас Форд все поменял. Никаких детективов я не видела. Наверное, он считает, что в Англии они ни к чему. А может, полагался на Бростера. Бедняжечка Реджи!

– Форд, разумеется, проявил преступную небрежность, но это послужит ему хорошим уроком. Будет впредь поосторожнее и не станет оставлять Огдена на милость любого, кому заблагорассудится заглянуть в дом.

– Что, кстати, сокращает шансы для тебя. Теперь похитить мальчика будет непросто.

– О, я бросила всякие надежды, – смиренно вздохнула миссис Форд.

– А я – нет!

В голосе у нее прозвучало нечто, заставившее ее подругу резко обернуться. Миссис Форд напустила на себя смиренность, но женщиной она была целеустремленной. Недавнее поражение оставило ее в синяках, но никоим образом не сломило.

– Синтия! О чем ты? На что ты намекаешь?

– Ты, Неста, презираешь любителей, но ведь и твои профессионалы не добились успеха. Потерпела я неудачу не из-за недостатка опыта, а из-за своего пола. Это мужская работа. Будь я мужчиной, у меня хотя бы хватило грубой силы, чтобы побороться, когда явился Мэнник.

Миссис Форд покивала:

– Да, но…

– Так как все эти твои Ловкачи, – продолжала Синтия, – провалились тоже, то, очевидно, единственный способ похитить Огдена – действовать изнутри. У нас должен быть свой человек во вражеском лагере.

– Что невозможно… – удрученно вздохнула миссис Форд.

– А вот и нет!

– Ты знаешь кого-то?

– Знаю.

– Синтия! О ком ты?

– Его зовут Питер Бернс.

– Никогда не слышала. – Миссис Форд покачала головой.

– Я тебя познакомлю. Он тебе понравится.

– А ты уверена, что он захочет помогать нам?

– Захочет ради меня. – Синтия запнулась. – Видишь ли, мы с ним помолвлены.

– Моя дорогая! Отчего же ты не сказала мне? Когда это случилось?

– Вчера вечером, на танцах у Флетчера.

Глаза миссис Форд округлились.

– Вчера? Так ты была на танцах? А сегодня два раза съездила по железной дороге? Ты, наверное, до смерти устала!

– Нет, ничего. Со мной все в порядке, спасибо. Вчера я думала, что буду назавтра никуда не годной развалюхой. Но сейчас у меня такое чувство, будто я не устану никогда. Возможно, так действует помолвка.

– Расскажи мне про него.

– Ну, он богатый. Очень милый. – Синтия загибала пальцы, перечисляя достоинства жениха. – Я думаю, храбрый. И уж конечно, не такой болван, как Реджи Бростер.

– Ты сильно в него влюблена?

– Он мне нравится. Безвредный такой…

– Н-да, любовью ты не пылаешь.

– О, мы прекрасно поладим. Перед тобой, Неста, мне, слава Богу, притворяться ни к чему. За это я тебя и ценю. Тебе известно, какие у меня обстоятельства. Мне нужно выйти замуж за богатого, а Питер – самый приятный богач из всех моих знакомых. Он совсем не думает о себе. Я даже удивляюсь. С его-то деньгами он мог превратиться в настоящий кошмар.

У миссис Форд мелькнуло некое соображение.

– Но если он так богат… – начала она. – Фу, забыла, что хотела сказать!

– Дорогая Неста, я поняла. Если он так богат, зачем ему жениться на мне? Он может выбирать из половины Лондона. Что ж, объясняю. Женится он, во-первых, потому, что ему меня жалко. А во-вторых, потому, что у меня достало ума. Он вообще ни на ком жениться не собирался. Несколько лет назад его бросила девушка. Дуреха какая-то. И он намеревался всю оставшуюся жизнь жить с разбитым сердцем. Не могла же я такого допустить. Потребовалось много времени, больше двух лет, но я выиграла. Питер очень сентиментален. Я давила на сочувствие. И вчера вечером вынудила его сделать мне предложение.

Нельзя сказать, чтобы миссис Форд слушала эти откровения равнодушно. Несколько раз она порывалась перебить рассказчицу, но та только отмахивалась. Наконец она решительно вмешалась: