Неуловимый - Эдгар Уоллес
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она пошла вдоль станционного перрона, украдкой заглядывая в окна вагонов. Вскоре она увидела того, кого искала. Блисс сидел у окна и, казалось, был полностью погружен в чтение газеты.
— Блисс, — прошептала она, — Блисс… Где же я встречала его?
Почему взгляд этого человека с серьезным лицом так глубоко проник в ее душу?
Кора Мильтон совершала свою поездку в Лондон в очень угнетенном состоянии…
Глава 6. В кабинете адвоката
Джон Ленлэ был неприятно поражен, увидев сестру за пишущей машинкой. Только теперь он по-настоящему осознал факт разорения семьи Ленлэ.
Мэри улыбнулась брату из-за целого вороха лежавших на столе бумаг.
— Морис у себя? — спросил он, и она указала ему на дверь кабинета, где обычно уединялся Мейстер.
Он задержался у ее стола.
— Ну что за жалкая работа, Мэри? Она недостойна тебя…
— О, не надо так страдать, Джонни! Работа как работа, не хуже других…
Несколько секунд он молча смотрел на нее. Для него было невыносимо видеть ее в роли служащей. Стиснув зубы, он подошел к дверям кабинета Мейстера и постучал.
— Кто там? — спросили изнутри.
Джон нажал ручку, но дверь не поддалась. Он услышал, как запирают сейф, затем лязгнул отодвигающийся засов, и на пороге возник хозяин кабинета.
— Что за таинственность? — буркнул Джон.
Мейстер пропустил его в кабинет и тут же запер дверь на ключ.
— Я исследовал несколько очень интересных жемчужин. Само собой разумеется, не следует обращать всеобщее внимание на краденое добро, — многозначительно ответил он.
— Вы уже получили запрос? — быстро спросил Джон.
— Да. Я хочу отправить жемчуг сегодня же вечером в Антверпен.
Он отпер стоявший в углу комнаты сейф, вынул оттуда плоский футляр и снял крышку. На черном бархате сияло изумительной красоты жемчужное ожерелье.
— Эти жемчужины стоят, по крайней мере, двадцать тысяч фунтов! — У Джона горели глаза.
— И по крайней мере, пять лет каторжных работ, — добавил Мейстер. — Должен честно признаться вам, Джонни, что я боюсь.
— Чего? — Джон не мог скрыть иронии. — Никому не придет в голову, что известный адвокат является укрывателем краденого жемчуга леди Дарнлей! — Он расхохотался. — Чёрт побери, Морис! Вы были бы любопытнейшей фигурой на скамье подсудимых в Олд-Бейли! Вы себе можете представить, с каким наслаждением газеты будут трубить о сенсационном аресте мистера Мориса Мейстера, служителя Фемиды?
Ни один мускул не дрогнул на лице Мориса Мейстера, и только в глубине его черных глаз загорелся злой огонек.
— Весьма забавно. Я и не подозревал в вас такой силы воображения… — Он поднес ожерелье к свету, еще раз окинул взглядом и закрыл крышку футляра. — Вы видели Мэри? — спросил он.
Джон утвердительно кивнул.
— Просто ужасно видеть ее за машинкой. Я понимаю, тут ничего не поделаешь, но…
Адвокат обернулся к нему.
— Что?
— Я сейчас подумал… В вашем бюро раньше служила девушка по имени Гвенда Мильтон…
— Ну, и?
— Она утопилась… А по какой причине?
Адвокат взглянул на него в упор. На его лице не дрогнул ни один мускул.
— Суд установил…
— Я знаю, что установил суд, — грубо прервал его Джон. — Но у меня сложилось свое мнение по этому поводу…
Он подошел вплотную к своему поверенному и слегка коснулся его плеча.
— Мэри Ленлэ — не Гвенда Мильтон, — произнес он, подчеркивая каждое слово. — И она не сестра беглого убийцы, а моя сестра, так что я надеюсь, что вы с ней будете обращаться немного лучше, чем с Гвендой Мильтон.
— Я вас не понимаю, Мистер Ленлэ!
— Я все же думаю, что понимаете, — твердо произнес Джон. — И хочу обратить ваше внимание на то, что произойдет в подобном случае. Да-да! Говорят, вы живете в вечном страхе перед «Неуловимым», но вы будете иметь гораздо больше оснований бояться меня, если с Мэри случится что-нибудь неладное!
Мейстер опустил глаза, но это длилось всего одну секунду.
— Вы всегда были истериком, Джонни, — сказал он. — Да как вы могли такое произнести, я уже не говорю — подумать! Кто собирается причинять Мэри зло? Кто? А что касается «Неуловимого» и его сестры, то они оба умерли! К чему о них вспоминать?
Он взял жемчуг со стола, снова открыл футляр и, казалось, полностью погрузился в созерцание.
— Кстати, Джон, в устах похитителя драгоценностей…
Больше он ничего не успел сказать, так как в дверь негромко постучали.
— Кто там? — быстро спросил адвокат.
— Окружной инспектор Уэмбри!
Глава 7. Донос
Мейстер спрятал ожерелье в сейф и подчеркнуто спокойно направился к двери…
— Извините, что нарушил ваше уединение, но мне необходимо побеседовать с мистером Ленлэ, причем срочно, — сказал входя Уэмбри.
— Чем вызван столь жгучий интерес? — спросил Джон, натянуто улыбаясь.
— Час назад звонил мой коллега Бертон, которому теперь поручено расследовать дело о жемчугах леди Дарнлей. Он попросил меня кое-что выяснить…
— У меня?
Джон казался удивленным.
— Да, у вас.
Мэри застыла на пороге, напряженно всматриваясь в лицо брата.
— Что ж, выясняйте все, что вас интересует, инспектор, — небрежно бросил Джон. — Я готов удовлетворить ваше любопытство.
— Мне любопытно знать, зачем вы, мистер Ленлэ, в тот достопамятный вечер поднимались в комнату леди Дарнлей?
— Почему это вас интересует? — пробормотал Джон.
— Вы тогда сказали, что идете за шляпой и пальто, хотя один из лакеев предупредил вас, что все пальто находятся внизу.
Джон старался не смотреть Аллану в глаза.
— Не помню, — отрезал он. — Вряд ли я смогу вам чем-нибудь помочь… Мне жаль разочаровывать вас, но я сам узнал о краже только на следующее утро из газет.
— О Джонни, — воскликнула Мэри, — но когда ты вернулся домой, то сказал мне…
Джон перебил ее:
— Ты забыла, дорогая, что это было на следующий день, когда я прочел заметку в газете. А в тот вечер я все равно не смог бы тебе ничего рассказать, потому что ты спала!
Мэри хотела возразить, но промолчала.
В ее глазах горело такое страдание, что Аллану больно было на нее смотреть.
— Да, Джонни, я припоминаю, — тихо согласилась она. — Как глупо, что я забыла…
Воцарилась напряженная тишина.
— Вы плохо выглядите, Джонни! — нарушил, наконец, молчание Аллан. — Почему бы вам, например, не отправиться в путешествие? Смена климата, окружения, впечатлений…
Джон с вызовом посмотрел на сыщика.
— Вы решили стать нашим домашним врачом?
— Этот вопрос мы обсудим в ходе дальнейших встреч, мистер Ленлэ.
Инспектор холодно кивнул и направился к выходу.
— М-да, Джонни, — медленно проговорил адвокат, — дело принимает гораздо более серьезный оборот, чем…
— Чем что?
— Чем мы предполагали раньше. Это уже не та легкая прогулка… совсем не та… Он начинает копать глубже, чем нам хотелось бы…
— Следовательно, нужно ускорить… — пробормотал Джон.
— Сбыт драгоценностей, которые находятся в розыске, — дело не только опасное, но и не слишком прибыльное, мой друг…
— Вы хотите сказать, что отказываетесь? — резко спросил Джон.
— Нет, — пожал плечами адвокат, не то чтобы отказываюсь, но… но…
— Вот как? Хорошо! Я вас понял! Откройте сейф и…
— И что вы с ними сделаете?
— Это уже моя забота, Мейстер!
Адвокат, скрывая улыбку, открыл сейф, вынул оттуда футляр, задумчиво погладил его и вручил Джону.
— Благодарю, — сказал тот и направился к выходу.
— Куда вы пойдете с ними? — вяло поинтересовался Мейстер.
— Пока домой, а там видно будет, — хмуро ответил Ленлэ и захлопнул за собой дверь кабинета.
Адвокат тут же вышел в приемную.
— Мэри, на сегодня все. Вы свободны. Благодарю вас.
Мэри удивленно посмотрела на взволнованного адвоката, взяла свою сумочку и вышла.
Через минуту Мейстер сидел за машинкой и отбивал на чистом листе бумаги:
«Окружному инспектору полиции Уэмбри.
Жемчужное ожерелье леди Дарнлей было похищено Джоном Ленлэ и в настоящее время находится у него дома».
Он резко выдернул лист из машинки и сложил вчетверо.
В это время вошел посыльный.
— Телеграмма, сэр.
Мейстер развернул бланк и пробежал глазами две короткие строчки.
«Личность человека, утонувшего три месяца назад в Сиднейской гавани, установлена.
Это не он».
— «Неуловимый» жив! — прошептал побелевшими губами адвокат.
Глава 8. Мнение доктора Ломонда
Аллан Уэмбри сидел в своем кабинете и вертел в руках только что полученный донос. Он снова и снова перечитывал машинописный текст, строя догадки насчет степени его правдивости и возможного авторства.
В дверном проеме неслышно возникла сутулая фигура.
— А, это вы, доктор! Входите, пожалуйста!
