Двое для одной. - Даниил Курсовский

– А-а! – протянул Александр.

– Вот так-то, – сказал Господь. – И будешь ты, Александр, в этой семье первенцем. Сначала родительская любовь будет принадлежать тебе одному, а потом ты будешь делить её с другими детьми... Ну, чего скривился-то?..

– Ничего, Господи, ничего!..

– Смотри Мне, – погрозил Господь Александру пальцем. – Это Я делаю специально, чтобы научился ты.. Впрочем, зачем Я это делаю, ты после поймёшь. А то сразу вам всё расскажи!..

– Я ничего, Господи, ничего... – повторил Александр.

– Ну что ж, быть по сему! – заявил Господь. – Отправляйтесь!

Феоктист и Александр в тот же миг исчезли.

– Но сделанного – ещё не достаточно! – обратился теперь Господь к Гавриилу. – Ты, Гавриил, лети-ка тоже на землю, и проследи, чтобы встретились они, полюбили, и всё такое прочее... Да, Феоктиста ты в этот раз устрой как следует! Ему ведь семью придётся содержать, а время там у них сейчас трудное. Впрочем, оно у них всегда трудное... Ты всё понял?

– Да, Господи, – склонил голову Гавриил в знак понимания и повиновения. – Только вот что, о Господи...

– Ну?..

– Как же я их познакомлю, когда не верит она никому? Никуда не ходит? Ни с кем не встречается?..

– А вот это уж твоя забота! – сказал Господь. – Сам разберёшься, на месте. Впрочем, дам Я тебе в этом деле помощника. Он мал да удал!

И Господь воскликнул:

– Роман! Ну-ка, немедля явись!

Явился Ромка. За его спиной по-прежнему болтались лук и колчан со стрелами, но в руках на этот раз были тетрадка и ручка.

– Вот что, пострелёнок, – обратился к нему Господь. – Слышал Я, что делаешь ты большие успехи?..

– Да, Господи! – радостно ответил Ромка. – У меня – девяносто восемь из ста!

– Молодец! – похвалил его Господь. – От твоих школьных занятий Я тебя на время освобождаю. Полетишь сейчас с Архангелом Гавриилом. Он тебя покажет, в кого надо будет стрельнуть, и когда... Всё ясно?

– Ура! – закричал Ромка вместо ответа. – У меня – первая практика!

– Смотри-ка, Аня, какой мужчина! – сказала через несколько дней своей сестре Ольга, протягивая ей какую-то газету. – Грек. Обеспеченный! Торговец этими... трикотажными изделиями из натуральной шерсти. Ищет свою половину.

– Оля! Я же тебя просила – не надо меня ни с кем знакомить и никого показывать! Не хочу я больше ничего, не хочу!..

– Нет, ты посмотри. Посмотри, какие у него глаза! Вздох, медленный поворот головы, недовольный взгляд.

И вдруг – горячий укол в сердце, нежданная сладкая дрожь в руках, и чей-то звонкий смех...

Через два месяца.

– Я люблю вас, – сказал он. – Я полюбил вас сразу же, лишь только получил ваше первое письмо... Мне будто был голос свыше...

– И я люблю вас... – прошептала она. – С того самого момента, как увидела ваше фото. И я будто бы слышала чей-то голос...

Ещё через месяц.

"Я зародился! Так, ну-ка, ну-ка, осмотримся... А что, здесь вполне удобно, тепло и уютно! И, главное, я чувствую, как они оба любят меня. Оказывается, когда тебя любят – это очень приятно! Ну что ж, буду теперь питаться, развиваться и расти!.."

Через четыре месяца.

– Смотри, смотри, он опять зашевелился. Это ножка!

– Нет, милый, это ручка! Я знаю.

– Такая сильная ручка?! Тебе не больно, родная?...

– Немножко.. Но это так приятно!..

Ещё через пять месяцев.

– Так, кажется, мы пошли... Папаша, да не бледнейте вы так! Берите пример с жены... Смотрите лучше, вот уже головка показалась!.. Ну давай, давай парень, выбирайся! А мы тебе сейчас поможем, поможем…

– А-а! А-а! Мне холодно! Мне тяжело! Что это вы со мной сделали?! Быстро засуньте меня обратно!..

– Ладно, ладно, богатырь, успокойся! Сейчас мы тебя вытрем, и отдадим мамочке!

– Ну, наконец-то! Ням-ням-ням! Ням-ням-ням! Как вкусно! Как удобно мне в этих руках и в этом месте! ..Нет, здесь, снаружи, пожалуй, намного лучше, чем внутри... Буду здесь дальше жить!

– Ну, слава Мне! – с облегчением сказал Господь. – Желание одного уже сбылось, а желания другого начинают сбываться. Не говоря уже о её желаниях...

И, задув окошко в облаке, Господь на радостях от души шлёпнул порхавшего рядом Ромку.

– О Господи! – возмущённо закричал Ромка, потирая шлёпнутое место. – Ну почему опять?!

– А потому! – очень понятно объяснил Господь.