Ревнивая Кэт - Марта Поллок

Кэтрин заметила, что мать напряжена больше обычного. До этой минуты она думала, что у нее есть выбор относительно того, куда возвращаться. Но сейчас совершенно неожиданно поняла, что мать не собирается приглашать ее к себе.

— Я очень рада. Больница действует мне на нервы, — призналась Кэтрин.

Мюриель понимающе кивнула, но тут же сказала, будто извиняясь:

— Я бы отвезла тебя к себе. Но, думаю, Джеффри это не обрадовало бы…

Значит, потеряна только память, а с интуицией все в порядке, подумала Кэтрин, поздравляя себя с правильной догадкой в отношении матери. Впрочем, дело здесь было не только в интуиции. Кэтрин помнила, что родители ее развелись, когда она была еще совсем крошкой. Джеффри Портер, банкир и землевладелец, приходился ей отчимом. У Кэтрин было два брата по матери: Джеффри-младший и Филип. Тот факт, что ни братья, ни отчим не навестили ее в больнице, давал ей полное основание полагать, что в этой семье она считается желанной гостьей.

Но почему? А вот это пока оставалось для Кэтрин загадкой. И она решила задать матери мучающий ее вопрос, хотя не очень-то надеялась на правдивый ответ:

— Неужели твоя ненависть к моему отцу была так велика, что вызвала неприязнь и ко мне?

Мюриель смешалась.

— Я не испытываю к тебе неприязни.

— Но и особой любви я тоже не заметила, — ответила Кэтрин.

Мать задумчиво посмотрела на нее.

— Нельзя сказать, что я не люблю тебя. Просто в свое время я оказалась не готова стать матерью.

— И по этой причине в твоем сердце не нашлось места для меня?

Дочь явно ее обвиняла, и Мюриель недовольно нахмурилась.

— Похоже, ты не помнишь, но мы уже говорили об этом. Мы всегда были откровенны друг с другом. И я надеюсь, так будет и впредь.

Она сделала паузу, как бы собираясь с мыслями, потом продолжила:

— Я вышла замуж за твоего отца только для того, чтобы получше устроиться в жизни. У моих родителей не водилось денег, зато детьми они обзавелись в изобилии. Нас было девять братьев и сестер. Мне повезло: у меня были ботинки, чтобы зимой ходить в школу. Разумеется, я стремилась порвать с этой опостылевшей мне жизнью. И брак с Лестером оказался для меня, так сказать, спасательным кругом. Мы жили вдвоем на его ферме, которая была гораздо больше фермы моих родителей. Я мечтала, чтобы жизнь изменилась к лучшему. В каком-то смысле так оно и получилось.

Мюриель некоторое время разглядывала ногти с красивым маникюром, потом вновь посмотрела на дочь.

— Лестер был добр и внимателен ко мне, но его изобретения значили для него гораздо больше, чем я. К тому же ферма вовсе не была пределом моих желаний. Я хотела большего. Ты появилась на свет очень некстати. Но я старалась как можно лучше заботиться о тебе. Помнится, тогда я только тем и занималась, что стирала твои грязные пеленки…

— Ты мечтала совсем о другой жизни, а я повисла камнем у тебя на шее, — сказала Кэтрин. Наверное, подумала она, меня влекло к Джонатану потому, что оба мы оказались много лишены в детстве.

— Нет. Я так никогда не считала. Ты и я…

Просто мы слишком разные. Ты была очень милой, такой же спокойной, как твой отец. Ты даже похожа больше на него, чем на меня. Потом в город вернулся Джеффри Портер. Когда-то, еще в старших классах, мы встречались, но его семья решила, что я ему не пара. Прошли годы, и оказалось, что наша прежняя любовь все еще жива и даже окрепла. Я попросила у твоего отца развод, и он дал мне его, не сказав ни слова.

Мюриель снова принялась изучать свои идеально наманикюренные ногти.

— Я забрала тебя с собой, думая, что посту паю правильно… Но Джеффри с самого начала невзлюбил тебя. Ведь ты служила наглядным свидетельством того, что когда-то я была с другим мужчиной. Тогда мы с Лестером решили, что с ним тебе будет лучше. — Мюриель говорила так, словно хотела убедить и себе, и дочь в своей правоте. — Так и оказалось. Лестер к тебе относился прекрасно. Он был очень занятым человеком, но благодаря этому ты выросла независимой и самостоятельной. А я смогла жить той жизнью, о которой мечтала. Возможно, это было не самое лучшее решение, зато самое разумное. Мы все оказались в выигрыше…

Тут по лицу Мюриель скользнула тень зависти.

— Разумеется, ты тоже выиграла. Одно из изобретений твоего отца сделало тебя весьма состоятельной женщиной.

— Кажется, так, — ответила Кэтрин, решив про себя, как можно скорее выяснить размеры своего состояния.

Интересно, что она почувствовала, когда узнала, что мать отправляет ее к отцу? Обрадовалась или огорчилась? Отношение к ней отчима наверняка заставляло ее ощущать себя нелюбимой и нежеланной. Впрочем, и в данную минуту, несмотря на провалы в памяти, Кэтрин испытывала облегчение при мысли, что с матерью она не останется.

— Тебе пора возвращаться домой, — повторила Мюриель. — Доктор Грин считает, что ты должна жить там, где тебе удобнее. Мне кажется, лучше всего ты будешь чувствовать себя на своей ферме. Разбогатев, твой отец расширил ее. Теперь она отвечает самым современным требованиям. Все эти годы ты работала на ней. Конечно же Джонатан будет с тобой. Правда, этот мерзавец наверняка не пропустил ни одной юбки, пока ты находилась здесь. Но в конце концов он твой муж. К тому же уверил меня, что постарается вести себя деликатно. На ферме достаточно места, и при желании ты всегда сможешь уединиться. Кроме того, я договорилась с твоей тетушкой Джиневрой. Она прекрасная сиделка. К счастью, у нее нашлось время, чтобы приехать сюда.

Кэтрин нахмурилась. О каких юбках говорит ее мать? Муж ее холоден, как свежезамороженный тунец. И кто такая тетушка Джиневра? Но спросить решилась только о последней:

— Тетушка Джиневра? Значит, у меня есть родственники кроме тебя? А я и не подозревала об этом.

Известие о прибытии тетушки не вызвало у Кэтрин восторга. Может, эта самая Джиневра тоже недолюбливает ее.

— Родственников у тебя полно, — сообщила Мюриель. — У твоего отца есть братья и сестры.

Но жизнь разбросала их по всему свету. Я думала, что ты переписываешься с ними — пусть не со всеми, хотя бы с некоторыми из них. Что же касается меня, то я их не очень люблю. А после развода вообще предпочитаю не общаться с родней твоего отца. — Она пренебрежительно повела плечами. — Что же до моих родных, то мы никогда не были близки. Каждый из нас живет своей жизнью.

Равнодушие, с каким Мюриель говорила о родственниках, свидетельствовало о ее нежелании поддерживать с ними связь. Видимо, она не любила никого, кроме Джеффри и сыновей.

Кэтрин с горечью подумала о своем прошлом.

Оттуда явилась мать, не желающая иметь дело ни с ней, ни с Джонатаном, которого подозревала в алчности, и теперь оставляющая ее на попечение неизвестной тетки. Интересно, как матери удалось заманить ее сюда?