Дорогой робот - Альфред Ван Вогт

Скорчившись в темноте, Грегсон закрыл глаза от накатившего на него страха.

«Я сказал им. Открыл формулу. Только вот кому — им?»

Наверняка это был кто-то из команды «Стервятника», дрожа от потрясения, сказал он себе. Тоборы не знают его имени. Для них он… Девяносто второй.

Это воспоминание резко вернуло его к действительности. И туг он услышал голос, мстительно прозвучавший в его приемнике:

— Отлично, я его вижу. Буду на месте через десять минут.

Голос тобора в далеком Центре управления прозвучал равнодушно:

— Ладно, под твою ответственность, Сорн. Похоже, ты помешался на этом типе.

— Они вели для него передачу на одной из местных волн, — мрачно проговорил Сорн. — Прямую передачу, с близкого расстояния, чтобы мы не услышали, что они сказали. А его ответ они окутали такими помехами, что мы снова ничего не поняли. Но это какая-то формула. Я рассчитываю, что он не сумел дать им полное описание. Поскольку он продолжает находиться около экрана, значит, они его еще не захватили. Я смогу прикончить его через несколько минут…

Раздался щелчок… голос смолк. Грегсон стоял в темноте рядом с экраном и со страхом думал о том, что его ждет.

Где «Стервятник»? Над головой у него было чернильно-черное небо, лишь на востоке виднелся едва различимый свет, первые признаки приближающегося утра. Гул прожекторов отдалился и больше его не пугал. Ночное сражение закончилось…

А вот его личная война только начинается…

Грегсон отошел еще дальше в тень и принялся искать оружие. Ничего.

— Странно, — дрогнувшим голосом сказал он самому себе. — У меня был бластер и…

Он не додумал мысль до конца и снова, теперь уже охваченный отчаянием, принялся искать оружие. И вновь безрезультатно. По-видимому, он потерял его, когда бросился к экрану.

Он все еще нерешительно топтался на месте, когда услышал шорох в ночи.

«Стервятник-121» осторожно приземлился во мгле начинающегося рассвета. Хуанита Хардинг сняла одежду и надела халат. Она не колебалась ни одной минуты, когда ее позвал Райс, улыбающийся в попытке ее подбодрить.

— Я возьму с собой капсулу с веществом, — сказал он, — на случай, если он недостаточно быстро возбудится.

Она грустно улыбнулась, но промолчала.

Доктор Клэрмейер подошел с ними к двери и быстро сжал руку Хуаниты.

— Помните, — сказал он, — это война!

— Я знаю. А в любви и на войне все средства хороши, верно? — ответила она.

— Верно.

В следующее мгновение они вышли в ночь.

Грегсон уже спрятался по-настоящему и чувствовал себя значительно лучше. Теперь найти его в лабиринте обломков бетона, мрамора и металла будет трудно.

Однако пустое небо стремительно светлело. Неожиданно справа от себя в покрытых тенями руинах он увидел самолет. Его очертания ни с чем нельзя было перепутать. «Стервятник»! Грегсон помчался к нему по разбитым останкам мостовой.

Задыхаясь от облегчения, он увидел, что трап опущен. Когда он вбежал по нему наверх, два человека навели на него бластеры. И вдруг один из них вскричал:

— Это Грегсон!

Оружие тут же было убрано, его схватили за руки, глаза искали на его лице признаки разума, нашли их, засияли от радости. Тысячи слов наполнили предрассветный воздух.

— Мы записали вашу формулу.

— Замечательно… прекрасно.

— Гений получил гормональный газ в нашей корабельной лаборатории. Как быстро он действует?

Грегсон догадался, что Гений — это высокий мрачный тип, которого представили ему, назвав Филлипсом. Он ответил:

— Нужно всего несколько секунд. Вы его вдыхаете, и он попадает в кровь. Это очень сильное средство.

— Мы хотели использовать его, чтобы усилить ваши собственные реакции, — сказал Мэдден. — По правде говоря. Райс взял немного… — Он замолчал. — Подождите минутку, — проговорил он, — Райс и мисс Хардинг… — Он снова замолк.

Невысокий человечек, доктор Клэрмейер, подхватил его мысль.

— Мистер Грегсон, — сказал он, — наши инфракрасные датчики показали, что к экрану направился какой-то человек. Он находился слишком далеко, и мы не могли его идентифицировать, поэтому мы решили, что это вы. Так вот, Райс и мисс Хардинг вышли и…

— Быстрее давайте уносить отсюда ноги! Это может быть ловушка! — прервал командир.

Грегсон его не слышал. Он уже мчался вниз по трапу.

— Сорн! — Голос в приемнике звучал нетерпеливо. — Сорн, что с тобой?

Спрятавшись в полумраке около экрана, двое мужчин и девушка прислушивались к словам тобора, которые доносились из приемника Грегсона. Со своего наблюдательного поста они отлично видели, как Сорн рассматривает картинки на экране.

— Сорн, в твоем последнем докладе говорилось, что ты находишься рядом с местом, где прячется Девяносто второй…

Райс положил могучую руку на приемник Грегсона, чтобы заглушить звук, и прошептал:

— Вот когда я дал ему порцию. Отличная была идея прихватить капсулу с вашим газом, Грегсон. Лучшей мне еще ни разу в голову не приходило. Я выстрелил в него с пятидесяти футов, он даже не успел ничего понять.

— …Сорн, я знаю, ты еще жив. Я слышу, как ты что-то бормочешь себе под нос.

— В будущем надо поосторожнее с дозами, — заметил Райс. — Он только что не облизывает картинки. Сами видите — война с тоборами, считай, закончена.

Грегсон молча наблюдал за тем, как бывший командир тоборов возбужденно подпрыгивает перед экраном. Дюжина девушек демонстрировала свои прелести рядом с бассейном. Время от времени они ныряли в воду. Словно яркая вспышка, возникали длинные обнаженные конечности, загорелая спина, а потом они выбирались наружу. И все повторялось сначала. Снова и снова.

Проблема состояла в том, что всякий раз, когда Сорн пытался схватить одну из картинок, его тень падала на экран и закрывала изображение. Он в отчаянии бросался к другой, но и с ней происходило то же самое.

— Сорн, ответь мне!

На сей раз тобор остановился. Ответ, который он дал, вероятно, потряс штаб тоборов и повлиял на их армии, разбросанные по всему миру.

Грегсон еще крепче обнял Хуаниту за талию (она по-прежнему оставалась в халате, под которым таилась красота, при помощи которой она должна была спасти Грегсона), вслушиваясь в такие важные, такие решающие судьбу людей слова.

— Женщины, — сказал Сорн, — прекрасны!