Литературная Газета 6528 ( № 40 2015) - Литературка Литературная Газета

Выморочные

Выморочные

Колумнисты ЛГ / Очевидец

Воеводина Татьяна

Теги: политика , экономика , развитие

«Гром победы, раздавайся! Веселися, храбрый Росс!» И вот не столь давно мы узнали, что у нас будет своё рейтинговое агентство.

А зачем?

То есть как «зачем»? И как только язык поворачивается задавать такие неприличные вопросы, а ещё двадцать лет в бизнесе!

Западные рейтинговые агентства совсем нас за Можай загнали своими политизированными рейтингами инвестиционной привлекательности. В результате нашим компаниям туго дают взаймы, а без кредита – ни тпру ни ну. И то сказать – не свои же доходы в бизнес вкладывать: непрофессионально это, по-деревенски, по-совковому.

У Салтыкова-Щедрина было выразительное словцо – выморочный. Им в гражданском праве называют имущество умершего без наследников. Щедрин назвал этим словом вконец изолгавшегося, погрязшего в пустословии и пустомыслии Иудушку. Иудушку накануне смерти, Иудушку, уже прошедшего полный цикл разложения личности. Сегодняшняя экономика и даже шире – вся жизнь – именно такая, выморочная. Или виртуальная, что во многом одно и то же. Не привязанная к действительности и не имеющая перспектив.

Реальное хозяйство: строительство домов и дорог, изготовление машин, выращивание хлеба и картошки – всё это сегодня видится производным, а может быть, просто смутной тенью главной экономики – виртуальной. Главная же экономика – это банки, ценные бумаги, фондовая биржа, рейтинговые агентства. В этих фантомах нет ничего реального, онтологического, но именно они сегодня в центре жизни, они правят миром. К ним велено относиться с религиозным почтением, в кризис кидаются первым делом спасать банки. Сомнение в высочайшей ценности этой выморочной виртуальной экономики – это сомнение в святыне, гораздо хуже богохульства. Денежный фетишизм, о котором говорил когда-то Маркс, ныне доведён до последней черты: реальная экономика на наших глазах становится убогой Золушкой или даже докучным придатком виртуальной системы. Кажется, вот-вот отпадёт этот докучный придаток, и мы будем, как птички небесные, чирикать в виртуале, а питаться рейтингами, деривативами, ну, может, какую новую ценную бумагу выдумают и подадут на закуску. В общем, вместо обеда будем играть на Форексе.

В результате хозяйство как жизненная реальность деградирует, а энергия человеческого труда и изобретательности вкладывается в денежную сферу, в виртуал, в пшик. Теперешние «центровые» работают не в промышленности, не в сельском хозяйстве, не в науке – они трудятся в банках, финансовых институтах, в консалтинге, в инвестиционных корпорациях и рейтинговых агентствах. В нашей стране, как в зоне мирового гротеска, это особенно заметно, но придумали это не мы, а наши западные учителя. Даже не то что придумали, а просто таков естественный результат развития капитализма – денежной, ростовщической цивилизации. Той, где хозяйство ведётся на заёмные деньги и не для удовлетворения нормальных, не зашкаливающих потребностей, а для извлечения прибыли.

Виртуальная экономика высасывает живые соки из народов, из хозяйства, оставляя там, где проходит, разруху и пустыню. Когда в 2005 году в Москве неожиданно вырубилось в некоторых районах электричество, это было совершенной неожиданностью, что есть какие-то трансформаторы, а у них есть какая-то дурацкая обмотка, которая без пригляда приходит в негодность. Такой себе досадный придаток к денежным потокам и биржевым котировкам.

Это только у нас такое безобразие? Да нет, везде. В тех самых приличных странах, которым мы так натужно по-прежнему пытаемся подражать, реальность понемногу приходит в упадок. Вот уже и сам Обама говорит о том, что многие дороги (!) в Америке (!) находятся в крайне неудовлетворительном (!) состоянии (!). И это тоже следствие виртуализации экономики.

На выставке в Гонконге британский специалист по фарфору поведал мне со сдержанной по-английски грустью: последняя фабрика знаменитого английского фарфора закрылась в 2008 году. «Фарфор ушёл домой», – пошутил англичанин (China – «Китай» – по-английски и значит «фарфор»). Британцы занимаются нынче биржей, деньгами, бумагами, рейтингами. Но тут маленькая подробность. У наших западных учителей есть китайцы, пока ещё готовые доставлять им предметы реальной действительности в обмен на виртуальные ценности. Но нам-то эта везуха не светит! Мы как раз меняем реальное на виртуал.

Что нам нужно? Прежде всего хотя бы понять, чего твёрдо не нужно. А это просто: нам не нужна виртуальная экономика, а нужно народное хозяйство.

Для народного хозяйства не нужна и вредна фондовая биржа: в то, что она отражает какую-то хозяйственную реальность, не верят нынче даже доценты экономикса. Известный (некоторые говорят: великий) экономист Джон Кейнс когда-то иронизировал: покупка–продажа акций на фондовой бирже похожа на то, как если бы фермер, увидев облака на небе, решил: «А не выйти ли мне из бизнеса до вечера, а там видно будет».

И сколько можно повторять: не суверенные рейтинги нам нужны, а суверенный Центробанк. То, что мы имеем сейчас, – это валютный обменник, currency board, свойственный колониям и протекторатам. А дальше потребуется двухконтурное денежное обращение: для потребительских целей и для инвестиций. Инвестиционные деньги должно быть невозможно обналичить и пустить на потребление. Индустриализация и вообще развитие без этого не получатся. Ну и, естественно, монополия внешней торговли и полный госконтроль над трансграничным движением капитала. Это нам нужно, а не совершенствование в виртуальной экономике пшика.

Говорят, это невозможно, пока у власти нынешнее правительство и пока всем заправляют «равноудалённые» олигархи. К тому же ниточки от наших экономических заправил тянутся на Запад, и просто так нас мировые ростовщики и капитаны виртуальной экономики не отпустят. Всё это так, но верно и то, что мир накануне больших перемен. Возможно, обрушения всей этой выморочной жизни. Каким оно будет, обрушение, можно лишь гадать. Но ведь жизнь народа продолжится. И тогда надо иметь ясное видение, что именно нам надо. Пока же мы даже не начали думать о своей жизни, а всё жуём унылую жвачку из прописей Вашингтонского консенсуса – точно как Иудушка перебирал в голове несложный набор ходовых прописей.

Фотоглас № 40

Фотоглас № 40

Фотоглас

Фото: РИА «Новости»

Гендерный холокост

Гендерный холокост

Политика / Новейшая история / Взгляд

Ливри Анатолий

Этим молодым москвичкам в загсе было отказано в заключении однополого брака

Фото: РИА «Новости»

Теги: Евросоюз , политика , общество

Сразу хотел бы заявить, что осмелься я опубликовать эти заметки в моей стране, во Франции, власти Пятой республики имели бы право преследовать меня в уголовном порядке уже лишь за то, что в своих рассуждениях я не признаю онтологического равенства перед человеческой природой, с одной стороны, эротических отношений между мужчиной и женщиной, с другой – половой практики, не способной даровать новые жизни.

Ибо сексуальные отклонения, возведённые государством в норму, разъедают рамки социума, его внутреннюю структуру. Посему настойчивая, даже остервенелая во Франции, «нормализация» половых извращений приводит к постепенному установлению тиранического режима и всепроникающей коррупции (в изначальном смысле слова – растление). Индивидуум уже по существу не располагает семейной крепостью – последним убежищем, ещё как-то охранявшимся до недавних времён.

Ведь даже авторитарному режиму всё-таки нужна реальная, плодоносная человеческая база, без которой немыслима реализация пусть даже утопических национальных проектов. Всеобщий же «гендерный» гнёт – детище деспотов ХХ столетия, во многом превзошедших своих отцов, парижских революционеров и вандейских палачей, – напротив, не способен содействовать хотя бы примитивному планированию, поскольку представление о каком-либо конкретном будущем не требуется психически регрессирующим особям, этим рабам мгновения, прозябающим вне нации и истории. Поэтому педерастия с трибадизмом, подхваченные на грязной обочине общества и возведённые в статус госдоктрины, превращаются в коррупционные вирусы, способные довести не только отдельную страну, населённую высокоразвитым этносом, но и целые цивилизации до летального исхода.