Чистое искушение - Конни Мейсон

— Мое дело здесь окончено. Передайте Элсбери мой почтительный поклон, когда он вернется из Корнуолла. Ему дьявольски повезло, что он унаследовал герцогский титул.

Мойру все еще трясло, когда через несколько минут вернулся Петтибоун и возвестил о прибытии лорда Спенсера. Тот влетел в комнату в полном расстройстве чувств.

— Затея провалилась, Мойра! Какая жалость, что я не застал Джека!

— О чем вы говорите, милорд?

— Мы погибли. Весь Лондон знает, что вы с Джеком дурачили общество. Леди Виктория в бешенстве, и не она одна.

— Кто им рассказал?

Мойра знала ответ, Спенс мог только подтвердить его.

— Лорд Мэйхью. Ублюдок твердит всем и каждому, что вы были служанкой у них в доме, соблазнили его, а потом уговорили Джека выдать вас за леди.

— Радуйтесь, что лорд Мэйхью не знает о вашем участии в заговоре. Вы считаете, что эти сплетни огорчат Джека?

— Возможно. Он теперь титулованный. Обязан удовлетворять общепринятым качествам. Могу ли я чем-нибудь вам помочь? Вы больше всех пострадаете из-за нашего безрассудного плана.

Это еще полбеды, подумала Мойра, но вслух ничего не сказала. Лорд Мэйхью, несомненно, в ярости из-за того, что она его ударила. Она боялась, что это еще не последнее его слово. Теперь ей оставалось только одно: бежать, спасая собственную жизнь.

— Благодарю вас за заботу, лорд Спенсер.

— Не стоит, Мойра, я чувствую себя очень виноватым. Ведь это была моя идея. Почему вы пас не предупредили, что Мэйхью может опознать вас?

— Это долгая история, милорд. Лорд Мэйхью находился за границей. Я не думала, что он вернется так скоро. К тому же у меня не было выбора.

— Слава Богу, что Джек скоро приедет. Он положит конец этим сплетням и все уладит. Однако мне пора. Если я вам понадоблюсь, немедленно известите.

Мойра проводила взглядом уходящего Спенса и вернулась к себе. Джилли ждала ее.

— Петтибоун нанимает новых слуг, миледи. Меня снова отошлют к Фенвикам? Я предпочла бы остаться у вас.

— Что-нибудь придумаем, Джилли. Я очень довольна тобой, но я сама не могу здесь дольше оставаться. Поговори с Петтибоуном, он все устроит.

— Спасибо, миледи, — просияла Джилли. — Мне так не хочется возвращаться туда и снова скоблить горшки! — Внезапно ее улыбка погасла. — Вы куда-то уезжаете, миледи?

— Пока не знаю, — неуверенно произнесла Мойра. Она не имела ни малейшего представления о том, какое будущее ее ждет. Она находилась между двух огней: лорд Мэйхью с одной стороны и Джек Грейсток — с другой. Мэйхью намеревался сделать ее участницей грязных оргий, да и Джек, как она понимала, хотел того же. Неужели, кроме ее брата, нет в мире порядочных мужчин? Не зря ее бедная бабушка, брошенная любовником знатного происхождения, то и дело повторяла, что мужчинам верить нельзя.

Мойра едва успела уложить в саквояж, обнаруженным ею на чердаке, два самых простых своих платья, нижнее белье и еще кое-какие личные вещи, как в дверях появился Петтибоун, заламывающий руки и пребывающий в полном отчаянии.

— Что такое, мистер Петтибоун? Что-нибудь случилось? С Джеком? С ним все в порядке? Отвечайте же!

Она сама не могла понять, с какой стати так беспокоится о Джеке. Такие, как он, всегда приземляются на ноги.

— Я ничего не слышал о его лордстве, миледи, но внизу находится лорд Мэйхью и спрашивает вас. Боюсь, это какая-то беда. С ним два констебля.

Впервые за все время их знакомства Мойра увидела всегда невозмутимого Петтибоуна в таком состоянии.

Мойра расправила узкие плечи, отлично понимая, чего хочет лорд Мэйхью. Она попалась. Бежать поздно. Ей нужно принять все как должное и молить небо о сочувствующем судье.

— Я немедленно спущусь, мистер Петтибоун. Попросите Джилли распаковать мой саквояж, будьте так любезны. Я ни куда не поеду.

Разве что в тюрьму, добавила она про себя. Петтибоун оставил лорда Мэйхью и констеблей дожидаться в прихожей. Когда она спустилась по лестнице, мужчины повернулись и посмотрели в се сторону, причем только Мэйхью с явным недоброжелательством. На голове у него еще видна была шишка, а Роджер был не из тех, кто склонен прощать и забывать. Он уже сумел частично отомстить, распространяя сплетни о Мойре, и надеялся погубить также и Черного Джека, но вмешалась судьба и подарила Грейстоку титул герцога и все, что к нему прилагалось.

Общество обольет презрением Мойру и отвернется от нее, но к repuoiy оно отнесется снисходительно. Когда Мэйхью узнал, что Джек уехал в Корнуолл, он решил действовать немедля, пока Мойра осталась без покровителя. По зрелом размышлении Роджер решил посвятить в спой план лорда Ренфрю, разобиженного отказом Мойры и формой, в которую она облекла этот отказ.

— Час настал, — с глумливой усмешкой произнес Мэйхью при виде Мойры. — Вы решили, что можно заниматься воровством и остаться безнаказанной?

Мойра молчала.

— Я привез с собой двух констеблей. Поскольку я опознал вас как воровку, укравшую драгоценное ожерелье моей матери, вы будете арестованы и отправлены в Ньюгейт до суда.

— Я уверен, что здесь какая-то ошибка, — вмешался Петтибоун. — Леди Мойра вовсе не воронка.

— Леди Мойра на самом деле вовсе не леди. Она просто девица легкого поведения, работавшая у нас в доме горничной. Пыталась соблазнить меня, но это ей не удалось. — Он обратился к констеблям: — Это та самая женщина. Арестуйте ее.

Преданный Петтибоун выступил вперед и загородил Мойру своей тощей фигурой.

— Прочь с дороги! — рявкнул один из констеблей. — Сопротивление властям есть преступление.

— Все в порядке, мистер Петтибоун, успокойтесь, — сказала Мойра, обходя старика. Меньше всею ей хотелось, чтобы пострадал верный слуга Джека. Петтибоун был настолько предан хозяину, что, наверное, скончался бы от горя, если бы узнал, что Джек — птица того же полета, что и лорд Мэйхью.

— Но, миледи, — запротестовал было Петтибоун, — его лордство будет недоволен. Я обещал ему присматривать за вами.

— Его лордство может катиться прямиком к дьяволу в ад! — Роджер расхохотался, схватил Мойру за руку и вы толкнул за дверь.

Если бы лорд Мэйхью не привел с собой представителей закона, Мойра не сдалась бы без борьбы. Но сейчас сила была явно не на ее стороне. Она обернулась, чтобы в последний раз взглянуть на Петтибоуна, стоящего в дверях.

Темные сырые переходы Ньюгейта воняли мочой, испражнениями и плесенью. Мойра дрожала, как осенний лист на ветру, замерзшая, несчастная и перепуганная.

— Это здесь, — сказал тюремщик, останавливаясь перед крепкой дубовой дверью и вставляя в замок огромный ключ. — Мебели, обитой бархатом там нет, по солому меняют каждые пол года, а парашу выносят каждые два дня.