Комплексное ЗЛО. Шкафы и Шпионки (СИ) - Ямнова Дарья

Это они мне так “спасибо” говорят? Что-то не очень похоже. Пока я осмысливала произошедшее, командир развернулся и собрался выходить. Полетевшее от злости заклятье “эрского отдыха”, должно было обездвижить оборотня на пару минут. Все остальные планы на волчару разбились так же, как моя магия об очень вовремя выставленный щит Калири. Мужчина повернулся и, с какой-то впервые продемонстрированной мне внутренней властью, сурово ответил:

— Я не истерящая адептка на зельеварении, госпожа Сатор. Одного “чиха” мне было достаточно, чтобы запомнить, насколько вы коварны и непредсказуемы, — ни секунды не шутя продолжил оборотень, — вот именно эти эмоции лишние. Не будь их, мне было бы гораздо сложнее понять, что нужно ожидать от вас предательства в любой момент. Вам плохо удается скрывать, как неприятно наше общество. Не грустите, такие зельеварительницы долго не держаться в разведке. И молитесь, чтобы Саарин узнал о “дыбе” и “эрском отдыхе” примерно… никогда.

На этом командир, наконец, вышел, с силой закрыв за собой дверь. Я осталась стоять в полной растерянности и непонимании, в чем меня только что обвинили. Отказывалась даже вникать в этот бред обиженного кем-то в далеком прошлом оборотня. Одно знала точно — пульсар вам под хвост, дядюшка Викраш, если после ваших слов я не стану лучшим сотрудником управления.

Спать отправлялась со злой решимостью узнать не только суть завтрашних переговоров, но и вообще вынести всю тайную канцелярию особняка Домео, до которой руки дотянутся.

Спала как убитая, вставала под звон кристалла, оставленного в тумбочке. Учитывая, что камешек помимо дребезжания орал “Подъем, рядовой!” голосом Калири, сомнений, кто оставил у меня эту гадость в комнате, не было. С кровати я подскочила, как ужаленная, с первого же приказа, перепугавшись очередного вторжения оборотня. В этом был весь блохастый, к пожеланиям прислушался, но гадость сделать не забыл. Вспомнились вчерашние слова командира, придав мне мгновенно бодрости. Подозрения в предательстве были особенно неприятны, поскольку не имели под собой вообще никакой почвы. В таких семьях, как моя, рождаются с клятвой верности королю на устах. Я ведь действительно и представить не могла, что Мурес — козел такого высокого полета. Да и убить если хотелось, то исключительно в контексте никогда больше в жизни это табуретище не видеть.

Голубой вчерашний кошмар уже был почти мной надет, как в дверь спальни постучали. То есть, в гостиную завалились без всякого предупреждения.

— Госпожа Сатор, я вам свежее платье принесла, — раздался женский голосок, — прическу надо сделать.

После разрешения войти передо мной предстала вчерашняя девица, мастер разведки по гриму. В руках она держала аккуратно сложенный комплект одежды. При виде персиковых оттенков, стало тошно. В голове сам собой закрутился анализ, когда Калири ест, пьет и оставляет ли свою чашку без присмотра. Если мне постоянно грозят неминуемой кончиной, то напоследок стоит хотя бы слегка развлечься.

Оделась я оперативно, позволяя девушке вновь заплести мне волосы. Стоило только закончить и направиться в коридор, как там уже нас поджидал оборотень. Блохастый бросил скупое приветствие и молча проверил, все ли украшения я на себя нацепила. Мужчина был сосредоточен и хмур, чем-то сильно напомнив мне капитана. Едва ли такая разительная смена настроения была связана со вчерашним разговором. Даже оторви он мне вечером голову, навряд ли бы это заставило его вести себя столь серьезно.

— Проблемы, дядюшка Викраш? — если они есть, то лучше бы знать, к чему готовится.

— Надеюсь, тебе очень хочется жить, и мы узнаем цель встречи, — ответ был лаконичным и жестким, а самое главное, мало информативным.

— Рискну предположить, спецы защиту особняка вскрыть до сих пор не сумели, — это конечно, было из разряда ловли риса в храме Опа.

Но, судя по плотно сжатым в ответ губам оборотня, я угадала причину плохого настроения. Видимо, вчерашнее веселье Калири себе позволил, исключительно полагая, что мои услуги не понадобятся. Похоже, какой-то принцип балансов из курса законов сохранения магии все-таки сработал. Предмет был построен чуть ли не наполовину с опорой на веру в справедливость и мудрость Сущего Опа. Так что считалось, что на обычную жизнь и отношения существ друг с другом это все тоже действует.

Больше мне ничего командир так и не сказал, с тем же хмурым выражением морды, усадив в карету. Она неожиданно двинулась прочь от дипломатического особняка. Я по началу перепугалась, не разобравшись, куда меня везут. А потом сообразила, что мы сейчас навернем пару кружков и подъедем с другой стороны, для достоверности. Мурес вообще решил выйти на связь только когда ворота центрального входа оказались позади, а меня на крыльце дома встречала радостная Агнира: “Надеюсь дом посла останется цел после вашего визита, госпожа Сатор”. В этот момент юная хозяйка этого самого жилища бросилась ко мне обниматься. Такая искренняя радость, даже немного настораживала. Но госпожа Домео вела себя по-прежнему, как типичная избалованная прелестница.

— Ой, Кони! Ты что, во вчерашних украшениях? — от пигалицы сквозило плохо скрытое высокомерие.

— Прошу, не напоминай, Агни, — трагичная пауза, позволила быстро придумать душещипательную ложь, — это семейное старье заставляют постоянно носить, когда хотят кого-то выдать замуж. Папенька поэтому возит меня по всем этим местам, где даже сама скука загибается от тоски. У нас в роду такие обычаи.

“Это древняя эльфийская традиция, Сатор” — задумчиво сообщил мне в ухо дарх. Как я страдала в этот момент от невозможности ответить, даже представить сложно. Ну откуда эта злобная сопля может это знать? Она даже в родном юминланском искусстве толком не разбирается.

— О, Кони, какой кошмар! — со сплошь фальшивым сопереживанием Агнира подхватила меня под локоток и повела в дом.

Убранство было по-настоящему роскошным. Везде были красивые резные арки из дерева, легкие цветные занавеси, красочные мозаики. Интерьер создавал полное погружение в родную культуру господ Домео. Но смотреть по сторонам в изумленном восхищении мне было некогда, успеть бы ноги переставлять за пигалицей, да отслеживать все то самое многообразие лиц стражей из безопасности посла и местной прислуги.

Конец пути пришелся на большую гостевую комнату на втором этаже. Хоть кабинет вроде как и располагался где-то поблизости, мне это пока мало помогало. Все еще придерживая меня за локоток, Агнира прошла к накрытому для чаепития столику и к уютным белым диванчикам. Точь-в-точь такой же, только другого цвета, стоял в кабинете дарха.

Как гостеприимная хозяйка, девица предложила мне присесть и взялась разливать чай. При этом с легкостью пересказывая какой переполох “мы” устроили в галерее. Оказалось, что даже в местном вестнике вышла статья под названием “мелкое хулиганство с большими последствиями”, повествующее о трагическом событии в сфере современного искусства. Пока Агнира, захлебываясь восторгом, вещала, какие все вокруг глупцы, лишь мы самые достойные леди всего Мондара, я прикидывала. Если кашлянуть “козел” в кулачок, это зловредное табуретище ворвется в дом посла, чтобы меня придушить или нет?

“Сатор, вы слишком долго не отвечаете вашей подруге. Оскорбление для меня придумаете в другой раз” — хмыкнул Табурет.

Я слегка растерянно подняла на соплячку глаза. В глазах девице застыло холодное недовольство, а мне никак не удавалось выудить из памяти ее последние слова. На помощь неожиданно пришел дарх: “Она сообщила тебе, что на днях ей в рамках дипломатической встречи выпадет честь познакомиться с нашим наследным принцем, Сатор”.

— Вот это тебе не повезло! — быстро взяв себя в руки с настоящим ужасом в глазах прокомментировала я, — принц же старый! Ему уже двадцать пять лет!

В ухо даже сопеть перестали. От молчаливого напряжения мужчин аж мурашки вдоль позвоночника пробежали. Вот чего они такие нервные? В шестнадцать большинство прелестниц предпочитает таких же пустоголовых и чуточку лихих кавалеров. Чтобы и на балкон залез и из родительского дома украсть мог. Принц по карнизам будет лазать? Нет! Он даже сам вестника не пришлет, скорее посыльного отправит, чтобы возлюбленную курьером доставили куда надо. Уровень педагогических навыков начальства стремится к нулю.