Врата рая - Вирджиния Эндрюс

Не говоря ни слова, она положила назад зеленую и достала голубую. Я понимала, что поступаю нехорошо, капризно, но ничего не могла с собой поделать. Я была зла на свое состояние.

Расстегнув платье, я попыталась снять его через голову, но из этого ничего не вышло. Когда меня укладывали в кровать, я села на подол своего платья. Чтобы вытянуть подол, нужно было лечь на бок. Я тихо ворчала и прилагала все свои силы, понимая при этом, что выгляжу довольно жалко. Миссис Бродфилд спокойно стояла в стороне и следила за мной, ожидая, когда я позову ее на помощь. Но, будучи упрямой и настойчивой, я изгибалась и поворачивалась, как только могла, пока не сумела подтянуть платье до талии, затем до груди. Однако почувствовала, что не в состоянии стянуть его через голову — все силы были полностью израсходованы. Мне требовалось время, чтобы восстановить свое дыхание, к тому же сильно болели руки. Я оказалась гораздо слабее, чем предполагала.

Наконец я почувствовала, что миссис Бродфилд ухватилась за платье и закончила незавершенное мною дело. Я ей ничего не сказала. Затем сестра, просунув руки и голову в прорези, натянула на меня ночную сорочку.

— У вас есть нужда в ванной комнате? — спросила она.

Я отрицательно помотала головой. Затем она помогла мне положить голову на подушку, покрыла одеялом и заправила его края под матрац.

— После того как вы немного поспите, я принесу вам ленч.

— Где вы спите, миссис Бродфилд?

— Мистер Таттертон отвел мне комнату по другую сторону зала, но большую часть времени я буду находиться в вашей гостиной, оставив двери в вашу спальню открытыми.

— Это, должно быть, очень скучная работа, — предположила я, надеясь, что мои слова дадут ей повод рассказать что-либо о себе, о своих чувствах. Я была с ней практически все это время, в течение более двух недель, но я не знала о ее жизни ничего.

— Это дело всей моей жизни. — Произнеся эти слова, она даже не улыбнулась, как сделали бы большинство людей на ее месте. Она сказала это как будто само собой разумеющееся для меня с самого начала.

— Я понимаю, но все же…

— Конечно, не каждый день мне приходится смотреть за больным в такой богатой обстановке, — добавила она. — Это очень интересный дом с очень интересной территорией. Я уверена, что не буду скучать. Не беспокойтесь об этом. Думайте о том, что нужно делать, чтобы с вами опять было все в порядке.

— Вы никогда не были здесь раньше?

— Нет. Мистер Таттертон нанял меня через агентство.

— Но территория… здание…

— Что?

— Не думаете ли вы, что все это разрушается?

— Это меня не касается, — резко ответила сестра.

— И вы не удивлены? — На самом деле я хотела сказать «разочарованы», но побоялась, что миссис Бродфилд сочтет меня испорченным и неблагодарным человеком.

— Я представляю себе, насколько дорого поддерживать порядок в таком месте, Энни. Кроме того, как я вам уже сказала, это не моя забота. Ваше здоровье и ваше выздоровление — вот что для меня главное. И вы должны сосредоточить практически все свое внимание на том же и не беспокоиться, как содержится эта территория. А теперь, не собираетесь ли вы немного отдохнуть?

— Да, — ответила я тихо.

Она, безусловно, была хорошей и квалифицированной сестрой, вероятно, даже экспертом в делах ухода за такими больными, как я. Однако мне не хватало теплого и дружеского ко мне отношения. Мне очень недоставало матери, возможности прийти к ней с любым своим горем, даже просто с плохим настроением. Мне нужны были тепло ее глаз, нежность ее голоса, мне нужна была та, которая любила меня больше своей собственной жизни. Но особенно мне не хватало маминой мудрости, которая, как я знала, пришла к ней после многих лет трудностей и испытаний.

«Тяжелые времена старят человека так же, как непогода старит кору на дереве», — любила говорить ее бабушка из Уиллиса, та самая бабушка, которой я обязана своим именем. А еще она говорила так: «Если ты умный, то найдешь дерево, на которое и будешь опираться».

Мне было больно думать, что теперь у меня нет никого, на кого я могла бы опереться. Дрейка уже сильно захватил новый и увлекательный для него деловой мир. Люк уехал в колледж и, конечно, заполнен новыми интересами и обязанностями. Я еще не была уверена в Тони. Он был очень добр ко мне, и все же мои мысли о нем окутывали тени. Почему мама была так сильно настроена против него?

— Я вернусь через пару часов, — сказала миссис Бродфилд. — Если вы захотите пить, на ночном столе стоит стакан со свежей водой. Можете вы достать его?

— Да.

— Хорошо. Я вернусь.

Она выключила свет, плотно закрыла занавеси и покинула комнату.

Теперь, оставшись одна, я села в кровати, чтобы как следует рассмотреть комнату. Что чувствовала моя мать в первую ночь в Фарти? Она приехала, чтобы жить с людьми, которых до этого никогда не видела, которые были совершенно ей чужими, хотя и приходились родственниками. По существу, мы обе прибыли сюда как сироты: ее сделал сиротой отец, предавший ее семью, а меня сделала сиротой Смерть, завистливая, жадная Смерть, которая пришла и украла моих родителей.

Мама знала о прошлом семьи почти так же мало, как и я. Она должна была изучать Фарти, как исследователь, чтобы узнать, кто же она на самом деле. Правда, она не зависела от сиделок и прислуги и не была прикована к коляске. По крайней мере, мама имела возможность самостоятельно везде ходить и все изучать.

Я не могла ждать, пока окончательно поправлюсь, пока я снова встану на ноги. Я не могла дождаться, когда появится здесь Люк и пойдет со мной по следам наших детских мечтаний.

Люк! Как мне его не хватало, как мне были нужны его утешения. Уже несколько дней я не имела от него никаких известий, и все из-за того, что произошло тогда в больнице. Но, конечно, я вскоре получу от него что-нибудь. Я повернулась и посмотрела на ночной столик. Никакого телефона!

Телефона нет. Как же Люк сможет позвонить? Волна жара и паники залила мою грудь.

— Миссис Бродфилд! — позвала я. — Миссис Бродфилд! — Может, она уже ушла, подумав, что я заснула? — Миссис Бродфилд!

Я услышала торопливые шаги, и через мгновение она появилась.

— Что случилось? — Она включила свет.

— Миссис Бродфилд, в этой комнате нет телефона!

— Боже мой! И из-за этого вы так кричали? — Она приложила руку к своей груди.

— Пожалуйста, пусть сюда придет Тони.

— Послушайте, Энни. Я сказала вам, чтобы вы немного поспали, а вы…

— Я не буду спать, пока не увижу Тони, — упорствовала я, сложив руки под грудью, как это часто делала тетя Фанни, когда настаивала на своем. Я могла быть такой же упрямой и настойчивой, чтобы добиться своего.