Время перемен - Евгений Васильевич Шалашов

залезу в чужой «огород» – пусть об этом пишут адмиралы, а среди них есть умнейшие люди. А еще можно рассказать о полезных ископаемых Кольского полуострова – железе, никеле, меди, цирконии, бериллии, а также апатитах. Впрочем, для чего нужен цирконий с бериллием, я не помню. Фосфорная кислота – тут более-менее понятно, равно как и значение фосфорных удобрений для сельского хозяйства Советской России. Остановиться, что ли, на Хибинском месторождении? Уже и не помню, исследовал ли его Ферсман, или только собирается?

Но мы не ищем легких путей. Начну-ка я с конкретного предприятия, предназначенного для выпуска чугуна и стали. Значит, вначале, немного патетики, почерпнутой из работ товарища Ленина – Российской Советской республике необходимо самостоятельно снабжать себя всеми главнейшими видами сырья и промышленности, а для развития социалистической промышленности потребуется металл. Много металла. И следует отойти от классических формул строительства металлургических предприятий: «на руде» или «на угле», а перейти на новый, революционный способ строительства – создавать производство поблизости от «потребителя» металла.

Скажу честно – идею я украл у академика Ивана Бардина, но отчего-то не стыдно. Покажите мне «попаданца», который бы что-нибудь не украл? А я ворую с чистой совестью, приближая торжество индустриальной революции в нашей стране. Значит, воровство с добрыми намерениями не есть кража. Опять-таки, по определению, кража – это тайное хищение чужого имущества, а я стану воровать совершенно открыто и абсолютно бескорыстно. Премии пока не изобретены, а орденов у меня целых два, хватит.

Идеальным «потребителем» я назову Петроград, где сохранилась и промышленная база, и рабочие, и вообще, город на Неве, он символ и революции, и светлого будущего. Кстати, какие ассоциации с промышленностью Петрограда? Сразу же на ум идет Кировский, виноват, пока еще Путиловский завод – крупнейший артиллерийский завод России, Охтинские верфи, Балтийский судостроительный завод. А Сестрорецкий оружейный завод, который когда-то возглавлял легендарный Мосин? Нет, все промышленные предприятия я не вспомню, но даже те, которые напрямую, вроде бы, не выпускают ни оружие, ни машины, все равно нуждаются в металле, даже если они выпускают бумагу, или ткани.

Как писал Владимир Ильич, необходимо «Рациональное сосредоточение производства в немногих крупнейших предприятиях». Правильно, а где брать людей? Стало быть, нужно предприятие, расположенное неподалеку от Петрограда, на пересечении дорог. Стало быть, очевиден выбор – Череповец, имеющий и железную дорогу, и Мариинскую водную систему. А если мы немного «подкорректируем» Мариинку, углубим, усовершенствуем шлюзы, соорудив Волго-Балтийский канал, то можно создать гидроэлектростанцию, а то и две, позволяющую питать завод электричеством и увеличить пропускную способность по доставке металла в Петроград. В перспективе можно получать шестьсот тысяч тонн чугуна, семьсот тысяч тонн стали и еще сколько-то тысяч тонн проката в год.

Написал, и сам ужаснулся. Это что же, я сейчас описал «Русскую Атлантиду» – будущее Рыбинское водохранилище, поглотившее сотни деревень и несколько городов, затопившее тысячи гектаров пашен и лесов? Может, без него обойдемся?

Мои сетования прервал телефонный звонок. Слегка раздосадованный, я взял трубку. Но том конце провода был Бокий.

– Владимир Иванович, вашего певца нет на Сухаревке, – сообщил Глеб Иванович. – Установлено, что несколько дней назад его задержали сотрудники МУРа.

– Так в чем проблема? – удивился я. – Позвоните в МУР, пусть они передадут парня нам. Или мне самому звонить?

– Да нет, вам самому не нужно, – вздохнул Бокий. – В МУР я уже звонил, они очень интересуются – зачем он вам нужен? Дескать, не может ли родное чека обойтись без певца? Мол, за парнем много художеств поднакопилось и, соответственно, вопросов к нему много.

Я уже приготовился налиться начальственным гневом, рыкнуть на своего заместителя и ехидненько поинтересоваться – а с каких это пор Чрезвычайную комиссию волнуют интересы уголовного розыска, но выдохнул, и передумал. Будь этот самый Тимошка нужен мне по служебной надобности, я бы уже так и сделал, не погнушавшись отправить в МУР пару сотрудников, а при необходимости поставив на уши весь Гнездниковский переулок. Как ни крути, с певцом меня связывают собственные интересы, не касающиеся безопасности государства, а это, простите, совсем другой коленкор. Парни из уголовного розыска свое дело делают и мешать им без необходимости не стоит.

– Ладно, Глеб Иванович, сам позвоню, – сообщил я в трубку. – Начальник МУРа у нас Никуличев?

Нынешний начальник МУРа, сколько помню, один из помощников Юровского. Не того, который экономист, а того, кто расстреливал царскую семью. Я уже сталкивался с ним однажды.

– Никулин, – поправил меня Бокий, потом уточнил. – Но делом Тимофея Крюкова занимается некто Быстров.

– Быстров? Не Георгий ли, часом? – повеселел я, вспомнив, что мой друг писал книгу про «попаданца» в тело оперуполномоченного во времена новой экономической политики[11]. Я всю жизнь воспринимал «попаданчество» как псевдонаучную фантастику, не подозревая, что сам сюда попаду. Вдруг встретится еще один «попадос», только литературный? Я теперь уже ничему не удивляюсь. Но ответ заместителя меня разочаровал.

– Иваном Петровичем его зовут.

Решив, что мне самому лень звонить в МУР, и разыскивать ретивого опера тоже лениво, приказал:

– Позвоните муровцам, скажите – пусть Быстров сам свяжется со мной. Телефон мой отыщет, в крайнем случае, узнает на коммутаторе.

Чем это певец провинился перед законом? Не иначе, помимо пения, Тимошка выполнял и иную функцию – отвлекал внимание посетителей Сухаревского рынка. Стоит этакий нэпман, уши раскинул, рот открыл, и невдомек дураку, что в это время его карманы быстро и аккуратно вскрывают не пиской[12] даже, а бритвой, очищая их содержимое от всего ценного. Отвлекать внимание потенциальной жертвы – прием не новый. Даже Фрэнк Синатра когда-то был задействован в такую схему. И ничего, стал-таки звездой.

Положив телефонную трубку на место, придвинул к себе лист бумаги. О чём, то бишь, я? Ага. Итак, место для комбината выбрано. Потребитель металла недалеко, а людей для металлургического производства потребуется гораздо больше, нежели для добычи железной руды, или каменного угля. Вроде, пока все логично. Вот теперь нужно обосновать, что сырье для выплавки металла следует получать с Кольского полуострова. Почему именно оттуда? Да потому, что Курская магнитная аномалия пока не разведана, а с Урала везти руду гораздо дальше и, соответственно, дольше. По железной дороге с Кольского полуострова до Череповца – два дня пути.

Теперь – откуда мне известно о залежах железной руды? А это