Потрошитель в Зазеркалье (СИ) - Сергей Евгеньевич Шилов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С грибом сложнее. Учитывая, что я не планировал воссоздать свою точную копию, но руки-то я себе отрастить хотел. И голову. Голова была нужна не только для того, чтобы в неё есть, а для того, чтобы было где разместить рот. Рот плюс контроль содержащегося в теле гриба яда давал возможность плеваться им.
Кроме этого приходилось бороться со странными желаниями. С одной стороны мне хотелось надеть чёрную с золотом мантию и поступить киллером на государственную службу, а с другой — влезть на броневик и толкнуть речь о необходимости грибной революции*.
Вспомнив, что грибы, даже такие маленькие, опасны не только ядом, но и галлюциногенными веществами, я подавил эти еретические мысли и приготовился к штурму Капитолия Чёрного лотоса.
И вот, когда я закончил в первом приближении, то обнаружил, что потерял счёт времени. И ночь уже норовила закончиться. А на рассвете мне сулили новую яркую грибную жизнь.
Значит, времени нет совсем.
Значит, используем запасной план, который я назвал «ВААААХ!».
Быстро, раскачиваясь из стороны в сторону на маленьких ножках, ковыляю к главным воротам крепости. Вернее к тому месту, где должны быть ворота, ибо орки ворот не признают. Вместо них в орочьих крепостях две стены из острозаточенных кольев просто заходят друг за друга. И вошедший в крепость должен идти в узком проходе между стен, а на него сверху могли плевать стражи и кидать всякое.
Но у зомби слюней нет, а бросать тяжёлые камни по маленькому грибу… нет, живые орки бы так и сделали, но зомби явно не воспринимали грибы как противников. Но это не значит, что я смог пройти вообще без хлопот. В конце сторожевого коридора меня ждало двое зомби. Типичные двухметровые орки, только не чёрно-зелёные, а серые. Сразу видно, что в телах не осталось ни капли зелёной крови. В традиционно для мёртвого воинства ржавых доспехах и с не менее ржавыми топорами. И никаких средств освещения. Обычные орки держали бы факелы, всё-таки горизонт только начал светлеть, но утром ещё и не пахло. Значит у этих зомби, как и у меня, ночное зрение. Нет, у гриба глаз нет, в отличие от продвинутых версий из «Пьяного гриба», я обхожусь родным, призрачным зрением.
Хорошо, что мои мозги или, что их заменяет у призраков и клонов, немного прочистились, и я заранее подумал о проблеме роста и плевков. А именно, как прицельно плевать ядом в голову тех, кто в два раза выше тебя? То, что попав в голову яд гриба сможет убить зомби, я не сомневался.
В мире монстров их главные поражающие свойства эволюционировали в первую очередь. А поскольку яд для грибов был основным оружием, он эволюционировал так, чтобы убивать монстров с бронированной шкурой. Тех, что считал, что их плохое зрение это проблема окружающих. Вот грибы и доказывали им, что это не так, одним касанием сначала прожигая дыру в костяном панцире, а потом отравляя рану мгновенно действующим ядом.
Зомби, понятно, нечувствительны к яду, но с растворённой головой, это уже несущественные детали. Поэтому вместо пары бесполезных рук я создал четыре длинных щупальца. Не знаю, почему четыре. Наверно, в процессе преобразования грибного тела из моего подсознания вылез доктор Октавиус.
Быстро, насколько могу, подхожу к стражникам и двумя полутораметровыми щупальцами касаюсь их колен. Они падают. Сложно стоять с пустотой вместо коленной чашечки. Использованные щупальца уходят на перезарядку ядом, а вторая пара опускается на орочьи лица, растворяя содержимое их рогатых шлемов.
Даже плевать ни в кого не пришлось. И боя аварийных барабанов не слышно. Значит, проникаем по стелсу?
Двумя щупальцами поднимаю наименее ржавый шлем с большими рогами минотавра и надеваю себе на голову. Теперь никто не увидит, что у меня на ней ничего, кроме рта и нет.
Изнутри крепость была такая же, как и снаружи. Изо всех углов торчали заточенные колья, бараки казарм выглядели, будто декорации к дешёвому блокбастеру, а плац зарос травой. Причём не очень уж и зелёной. Сразу видно, что ни строевой подготовкой, ни даже покраской травы местное воинство не занималось. А значит что? Значит, никого живого тут нет, и давно не было. Ведь даже самый последний гражданский служитель зла должен знать, что оставлять свободное время солдату опасно. И то, что они зомби положения не спасает. Ибо зомбирование означает бездумное исполнение приказов, но когда их нет, то мертвец просто возвращается к самым устоявшимся жизненным привычкам.
Вот и орки, кроме несколько часовых, патрулировавших частокол по построенным сзади него мосткам, напомнившим мне хлипкие строительные леса, ничем полезным не занимались. Просто сидели группами вокруг незажжённых костров и тупили в пустоту.
Похоже, вариант «Напролом» откладывается, попробуем «Хитмэна».
Вдоль частокола, под ходящими сверху охранниками, пробираюсь к донжону — единственной высокой башне посредине крепости. Ворот то у неё тоже нет, зато есть страж — большая и вполне себе живая собака. Полтора метра в холке, с зубами, способными застыдить акулу, она сидела не цепи, почти полностью перекрываю вход.
Видимо одиноко ковыляющий гриб не пробудил в псе достаточно интереса чтобы залаять, но чувствую, если подойду ближе, чем того допускает длина цепи, то для одного грибного ниндзя всё будет кончено. Интуиция подсказывает, что я имею не самый лучший вид для дальнейшего проникновения. Поэтому, плюнув на собаку, возвращаюсь к оркам.
Почти не скрываюсь, подхожу к нужному «костру». На меня не реагируют. Значит, пока я веду себя, будто имею право тут находиться, ко мне так и будут относиться. В этом зомби не отличаются от людей. А может дело в том, что для нежити гриб не является представителем враждебной жизни.
Теоретически мне бы подошёл любой зомби, но если есть возможность получить, хоть небольшое преимущество, надо ей воспользоваться. Подхожу со спины к самому богато одетому орку. Втягиваю щупальца и ноги внутрь тела, прекращаю в нём все потоки ци, вводя его в растительное существование, выхожу из тела и быстро ныряю в выбранного зомби. Кажется, зов подействовать не успел. Орк тоже не успел ничего сделать, как я подавил управляемый им конструкт. Тот, что сейчас заменял ему душу.
Поднимаюсь на ноги, снимаю плащ — судя
